Екатерина Самойлова - Юридическая психология. Социальная юриспруденция. 2 том

Интересно, что В. И. Даль, такой аккуратный в словообразовании, пенитенциарность не связывал со словом пеня.

Итак, пенитенциарная система – это места лишения свободы, тюрьмы, лагеря, колонии. В «Большом энциклопедическом словаре» за 1991 год, к пенитенциарной системе относят также центры задержания подозреваемых в совершении преступления или нарушителей паспортного режима. Это неверно. Например, камера в отделении милиции не является пенитенциарным учреждением. Как неверно и то, что пенитенциарность происходит от латинского слова poenitentia, то есть, раскаяние.

Термин «пенитенциарность» происходит от древнегреческого слова, созвучного русскому «пени».

Этот термин, никогда не был уточнен. Как в Древней Греции, времен царя Ликурга, так и в Древней Византии, времен Юстиниана 1, императора, кодифицировавшего римское право в «Корпусе юрис цивилис» в 528—529 г.г., и даже после юридических реформ на его основе проводимых, чуть ли ни каждые 50 лет в той или иной стране. (Работы Джакомба Ирнерия в Болонье в 1456 г., Куяция в 1567 году, Дона в 1589 г., Готофреда в 1640 году, Петра 1 в 1700). А именно, в нем продолжали уживаться вместе три, прямо противоположных друг другу, смысла: преступление, наказание и раскаяние . Здесь следует напомнить, что «Корпус» Юстиниана сохранял значение не только на всем протяжении истории Византийской Империи, но и в позднейшие времена. Так в некоторых государствах Западной Европы действие «Корпуса» было отменено лишь в начале ХХ века (см.: J. Mortreuil. «Histoire». Paris, 1843, p. XXVII sq.).

Что же касается «пени», В. И. Даль так объясняет это слово: «Выговор, упрек, укор или изъявленье неудовольствия, а также, денежное взыскание, кара карману, штраф» (см. названное произведение, стр. 29—30).

Разные смыслы понятия «пеня», в дальнейшем сохраняются почти во всех западно – европейских языках. Так на французском языке наказание есть Le penitens. Тюрьма, следовательно, La penitentiaire. Но от этого же корня «peni» образуются такие слова, как La penible – усталость, болезненность, ранимость. Другим словом, обозначающим наказание, является Le punir. В английском языке – соответственно The penal и The punish. Эти филологические нюансы важно понимать при определении социально-психологического статуса пенитенциарного субъекта того или иного Государства.

Тем не менее основной смысл пенитенциарной системы во все века и у всех народов предполагается один и тот же. А именно: наказание за преступление путем лишения свободы или жизни, и меры перевоспитания преступника.

Юридическому психологу не обязательно вдаваться во все тонкости юриспруденции. Но все же важно знать, что понятие «наказание» в разные времена и у разных народов, или у одного и того же народа в разные времена, может легко поменять свой смысл прямо на противоположный. Почти как: «Помиловать нельзя казнить». При этом пенитенциарная система остается государственным репрессивным институтом. И конечно тут дело не в произволе власти, а в переоценке ценностей, господствующих в том или ином обществе в конкретно-исторический период. При этом порой, как показывает история, фундаментальная смена ценностных ориентиров в обществе в отношении пенитенциарных субъектов, является следствием волюнтаризма. Ибо не имеет под собой никакой юридической или обще философской концепции. Понятие наказание таким образом никогда не являлось «производным» от понятия преступление.

Не углубляясь в историю юриспруденции, обратим внимание на реалии сегодняшнего времени. Так, отмена смертной казни во всех развитых Европейских странах, мораторий на нее в России, не вытекают ни из каких юридических, или демографических, философских или социальных оснований. Они являются прямой уступкой абстрактно понимаемому принципу поголовной демократизации общества. Точно также, вопреки здоровому общенародному чувству, волюнтаристски, была осуществлена «реабилитация» сексуальных меньшинств. Возьмем к примеру Францию, где разрешение гомосексуальных браков вызвало дружный общественный протест всех слоев населения. Прошло чуть больше полвека, когда известный французский писатель Андре Жид пытался убедить Сталина отменить уголовную статью за гомосексуализм. Он ссылался при этом на все то же здравое общественное чувство французов. Или Андре Жид не знал своих соотечественников, или во Франции за это время произошла радикальная переоценка ценностей. В первую очередь касающаяся социально-психологических понятий.

В современной России на смертную казнь объявляется мораторий во время террористических войн и разгула преступности таких форм жестокости, которых не знала наша страна за весь период своего существования. Таких как: «немотивированные» серийные убийства, массовые явления педофилии и торговли детьми, убийства по причине торговли органами, работорговля, заказные убийства, ставшие чуть ли не «узаконенной формой» отношений в конкурентной борьбе. Будь – то в сфере бизнеса, политики, или отношений собственников. Добавим к этому, в России за всю историю ее существования, даже во времена «сталинских массовых репрессий», не было столько преступников и преступлений на душу населения, как в наше «демократическое» время. Так, в 1999 году в пенитенциарной системе находилось более трех миллионов осужденных. То есть, каждый пятидесятый гражданин России! В настоящее время мы опередили даже Таиланд, страну, где традиционно пенитенциарные структуры периодически заполняются, чуть ли не половиной населения страны. Возникает обоснованное опасение, что в отношении преступности мы догоним и перегоним Таиланд. « По числу лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, мы, к сожалению, впереди „планеты всей“. Гордиться здесь нечем » ( Ю. Чайка. «Выход один – смягчение карательной политики к лицам, совершающим преступления небольшой и средней тяжести». «Закон и право». 2000. №10, стр. 5)

Волюнтаризм в формах и методах наказания, и произвольное «местническое» толкования понятий «преступление» и «преступник», как в России, так и в других странах, не постижимое здравым рассудком явление. К примеру за одно и то же преступление в разных штатах США: 1) могут казнить, 2) присудить пожизненное заключение, 3) освободить под залог! Такое же примерно положение вещей в Австралии, которая de jure являясь колонией Великобритании, тем не менее, de facto судопроизводство осуществляет по собственным законам, весьма различным в разных штатах и территориях этой страны. Так, за эвтаназию, которая в Великобритании приравнивается к умышленному убийству, в Австралии врача должны были бы казнить. На самом же деле, в одних штатах Австралии эвтаназия отправляется публично. Ее могут показывать даже по центральному каналу телевидения, превращая в шоу. При этом врач, осуществляющий эвтаназию, получает большое денежное вознаграждение. В других штатах за эти же действия врач может быть подвергнут небольшому штрафу. В третьих штатах или территориях, эвтаназия всецело является произвольным решением врача. При этом судебные органы, как и правительство штата во врачебные дела не вмешивается.