Александр Ивин - Из тени в свет перелетая… Очерки современной социальной философии

Идеи Маркса послужили отправным моментом для формирования нескольких, несовместимых друг с другом течений мысли. Марксизм-ленинизм сделал основной упор на диалектику, социалистическую революцию и диктатуру пролетариата; западный неомарксизм почти полностью отказался от диалектики и от представления о пролетариате как могильщике капитализма и сосредоточил свое внимание на понятиях практики, отчуждения, «ложного сознания», на абстрактной критике капитализма; особую ветвь образовали попытки дополнить философию Маркса идеями экзистенциализма (Ж. П. Сартр, М. Мерло-Понти), фрейдизма (Э. Фромм) и др. Прямое или косвенное воздействие марксизма ощущается в постструктурализме М. Фуко, психоанализе Ж. Лакана, деконструкции Ж. Дерриды и др.

Влияние идей Маркса было продолжительным и устойчивым в России, Германии, Франции. Но в Англии и в США воздействие этих идей не было сколько-нибудь существенным. «Европейскому мышлению присущ определенный пиетет, не позволяющий игнорировать Маркса. Вы должны найти что-нибудь положительное в его творчестве, пусть даже только в ранних сочинениях. В Америке этого никогда не было. Я хочу сказать, что здесь никого не интересует, читали ли вы Маркса или нет…» [8] Рорти Р. После философии – демократия // Боррадори Д. Американский философ. М., 1998. С. 137.

Таким образом, в XIX в. окончательно сложились не только либерализм и консерватизм, настаивавшие на совершенствовании существующего (капиталистического) общества, но и социализм, и анархизм, не удовлетворенные результатами буржуазных революций и предлагающие теории создания более рационального общества.

Согласно анархизму, руководящим началом социальной жизни должна быть воля отдельной, суверенной личности. Личность необходимо поэтому освободить от всех разновидностей политической, экономической и духовной власти. Нужно отвергнуть всякие авторитеты и сам государственный строй. Элементы анархизма встречаются уже в античном мышлении (у Зенона и стоиков), в древнем христианстве, в идеологии средневековых сект, в идеологии «бешеных» эпохи Французской революции. Английский писатель У. Годвин первым попытался дать систематическую теорию анархизма в книге «Исследование о политической справедливости». Позднее М. Штирнер в работе «Единственный и его собственность» доказывал, что единственной реальностью является индивид, у которого ничего нет, кроме самого себя. П. Ж. Прудон полагал, что если бы были уничтожены два деспота – деньги и цена, могли бы образоваться свободные группы и объединения, способные жить в гармонии друг с другом. На вопрос о природе собственности Прудон отвечал: «Собственность – это кража». Он резко критиковал коммунизм как «абсурдную идеологию», «возвеличение государства», «сообщество зла и тирании» и «философию нищеты». Из русских анархистов особую известность получили М. А. Бакунин, высказывавшийся против какого-либо использования в будущем государства и, в частности, против марксистской идеи диктатуры пролетариата, и П. А. Кропоткин, считавший частную собственность и государственную власть основными факторами, деморализующими человека и затрудняющими прогресс общества.

В XIX в. сформировались предпосылки социализма не только коммунистического типа (Сен-Симон, Фурье, Оуэн, Маркс, Энгельс и др.), но и националистического типа. И. Г. Фихте разработал концепцию пангерманизма и «националистического тоталитаризма» (Б. Рассел), имевшую очень большое влияние в Германии. Идея Фихте, что только немецкий народ способен достичь высших целей прогресса и свободы, была воспринята Гегелем и дополнена им таким учением о государстве, которое оправдывало жестокость и международный разбой. А. де Гобино выдвинул теорию неравенства человеческих рас, в которой провозгласил «нордическое превосходство». По Гобино, белая раса изначально обладает монополией на красоту, интеллект и силу. Соединение ее с другими расами привело к появлению разнообразных гибридов, являющихся красивыми, но слабыми, сильными, но интеллектуально ограниченными, или умными, но слабыми и безобразными.

В России проблемы социальной философии начали оживленно обсуждаться с середины XIX в. К этому периоду относится, в частности, полемика между славянофилами и западниками. Славянофилы пытались обосновать особый путь исторического развития России, принципиально отличный от того пути, который прошло уже большинство стран Западной Европы. Своеобразие России усматривалось в отсутствии в ее истории классовой борьбы, в общинности крестьянской жизни, в православии как единственно истинном христианстве. Социальная философия славянофилов представляла собой своеобразное религиозно-философское учение. Западники склонялись к тому, что России нужно идти вслед за Западной Европой, но существенно расходились во взглядах относительно того, что представляет собой «западный путь», требует ли он, в частности, атеизма и материализма, приведет ли он в недалеком будущем к социализму и т. д.

Н. Я. Данилевский развил славянофильскую идею противостояния «мессианской» культуры России культурам Запада. В книге «Россия и Европа» он говорит, что это противостояние должно привести к созданию самобытной «славянской цивилизации» во главе с Россией. В отличие от европейских государств, являющихся «механическими», русское государство – «органическое» целое. «Нравственная особенность русского государственного строя заключается в том, – пишет Данилевский, – что русский народ есть цельный организм, естественным образом, не посредством более или менее искусственного государственного механизма только, а по глубокому вкорененному народному пониманию, сосредоточенный в его Государе, который вследствие этого есть живое осуществление политического самосознания и воли народной, так что мысль, чувство и воля его сообщаются всему народу процессом, подобным тому, как это совершается в личном самосозерцательном существе» [9] Данилевский Н. Я. Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому. СПб., 1888. С. 502. .

Подобное восхваление русской абсолютной монархии в конце XIX в. кажется явным анахронизмом. Непонятно также, почему демократические западноевропейские государства должны считаться подобными механизму, а полицейское российское государство – подобным живому организму. Особая связь русского народа со своим государем – явная натяжка.

Для обоснования утопической «славянской цивилизации» Данилевский разработал оригинальную теорию обособленных, локальных «культурно-исторических типов» (цивилизаций). Каждая из цивилизаций подобна живому организму.