Энно Крейе - Политика Меттерниха. Германия в противоборстве с Наполеоном. 1799-1814

В некотором отношении последнее обстоятельство играло наиболее важную роль в формировании дальнейшей политики Австрии. Разве Габсбурги что-либо значили без имперского титула? Они стали бы для Европы просто королями Венгрии. Внутри рейха они считались бы не более чем эрцгерцогами Австрии и королями Богемии, вассалами тех, кто пришел бы им на смену в качестве императоров. Не могло быть никакого «королевства Австрии», поскольку австрийскую монархию создала отнюдь не Прагматическая санкция. Она лишь обеспечила союз территорий на основе личной связи, причем ни одна из территорий не пользовалась статусом великой державы. Юридически сама Прагматическая санкция, о чем говорит ее название, стояла на сомнительном фундаменте политической целесообразности. Ей однажды уже бросал вызов Фридрих Великий, и оспорить ее в дальнейшем могли все, кого она не устраивала. Лишившись влияния в рейхе, свалившись с вершин могущества, династия могла столкнуться с трудностями в удержании земель, сплотившихся под ее короной. Таким образом, хотя Имперский эдикт касался только рейха, он оказывал влияние и на внутреннюю обстановку в Австрийской империи, ставя перед Франциском проблемы, сопоставимые с теми, что досаждали Карлу VI.

Эти напасти дома Габсбургов опять же послужили к выгоде Меттернихов. Избирательные округа церковных владений в целом голосовали в рейхстаге за Австрию, теперь же, когда они были ликвидированы, венский двор лихорадочно искал другие способы упрочения своего влияния. Граф Франц фон Колоредо, вице-канцлер по имперским делам (и в этой должности дополнявший Кобенцля, который был вице-канцлером по делам двора и государства), крайне нуждался в беженцах из Рейнской области. Где только возможно, он ходатайствовал за предоставление их новым владениям статуса княжеств вместо графств, рассчитывая, что они дадут в рейхстаге голоса, утраченные из-за ликвидации церковных владений. В результате Франц Георг Меттерних не только получил бывшее аббатство Охсенхаузен, к югу от Ульма в Швабии, которое в имущественном отношении значительно превышало Виннебург-Байльштайн, но также был пожалован титулом князя и, возможно, собственным голосом в рейхстаге. В финансовом отношении состояние семьи Меттерних значительно укрепилось. Но поскольку титул относился к владению, а не к семье, то носить его мог только Франц Георг. Клеменс оставался графом.

Задача Клеменса Меттерниха состояла между тем в том, чтобы склонить двор Дрездена к принятию нового австрийского толкования рейха. У протестантской Саксонии больше не было оснований возражать Австрии, особенно в связи с тем, что выборщик Саксонии был единственным представителем имперской депутации, не вовлеченным в территориальный передел. С другой стороны, Австрия, доказывал Меттерних, была единственной опорой Саксонии в защите от притязаний Пруссии, рейх же оставался плацдармом для акций, выгодных всем. Меттерних добился, однако, лишь минимального успеха. Выборщик стремился всячески умиротворить Пруссию и заигрывал с Францией. В связи с проблемами голосования в рейхстаге он дал ясно понять, что, хотя и разделяет взгляды Австрии на эти проблемы, тем не менее не будет голосовать в ее пользу. На это Меттерних возражал, «что конституция рейха неизбежно рухнет, если главные княжества займут пассивную позицию в столь важных вопросах». Всем, что сохранилось от ее престижа, Австрия была обязана искусству Меттерниха в вопросах протокола, но и здесь были сбои, когда вмешивался французский министр иностранных дел.

Падение австрийского влияния в Германии, несомненно, было предопределено изменением соотношения сил на континенте. И все-таки большинство германских князей, даже тех из них, которые получили большие выгоды от Имперского эдикта, предпочитали держать нейтралитет в отношениях между Францией и Австрией, если их материальные интересы не требовали занять иную позицию. Главной проблемой стало определение статуса имперских рыцарей и графов, владения большинства из которых в силу нового порядка частично или полностью были окружены более крупными владениями князей. Группа последних во главе с Максимилианом Иосифом Баварским (приятелем Меттерниха по учебе в Страсбурге) и Фридрихом Вюртембергским провозгласили вскоре сюзеренитет над сотнями мелких владений в Швабии, Франконии и прирейнских землях. Для Австрии была особенно важна Швабия, поскольку Вена сама рассчитывала на конфискацию здесь значительной собственности, предложив взамен ее владельцам выгодные посты на австрийской службе. Кобенцль был вынужден действовать решительно, поскольку на карту были поставлены престиж австрийской монархии, пополнение армии рекрутами и будущее перераспределение владений рейха. Прежде всего он направил армию к баварской границе. Затем в январе 1804 года он получил постановление Совета личных консультантов императора в Вене, аннулировавшее все акты аннексий. Своей способностью реализовать постановление он был обязан главным образом Бонапарту, который не желал обострять обстановку в Германии и рекомендовал князьям быть сдержанными.

Имперский совет в своем постановлении ограничился лишь легкой критикой Фридриха, который оставался лояльным Австрии даже после выхода в свет Имперского эдикта, конфискационные решения которого не нанесли Австрии ущерба. Тем не менее Фридрих тоже постепенно занял в отношении венского дворца Хофбург враждебную позицию. Долгое время Вюртемберг славился законопослушностью входящих в него феодальных владений, которым удавалось сдерживать «старым добрым законом», как его ласково называли в Вене, напор абсолютистских тенденций века. Фридрих был часто не в ладах с феодальными владениями, а летом 1804 года он бросил им вызов, отказавшись утвердить одного из их представителей для голосования в рейхстаге. Это был также вызов Австрии, поскольку он противоречил тому, что осталось от имперского закона, и курфюрсты немедленно пожаловались в Имперский совет, где прежде уже находили поддержку. В ответ на жалобу совет постановил 16 августа, чтобы выдвинутый в рейхстаг представитель курфюршеств был утвержден. Фридрих отказался выполнить постановление, обратившись за поддержкой к Франции. Несмотря на родственные связи с русским царем, он стал одним из самых надежных союзников Бонапарта.

Австрия снова выступила в защиту курфюршеств. Ее интересы более чем когда-либо совпали с интересами низшего дворянства, с интересами как промежуточных феодальных владений в герцогствах, так и курфюршеств самого рейха. С учетом необходимости сплотить курфюршества усеченного рейха решение Имперского совета было, несомненно, правильным. Однако в долговременной перспективе связи с небольшими курфюршествами в Германии при разрыве отношений с крупными княжествами стали серьезной помехой австрийской политике, помехой, которую Меттерних, занявший наконец место Кобенцля, старался обходить.