Джеймс Кэмерон - Титаник

улыбается Роуз, указывая на лестницу.

ДЖЕК:

— После вас, леди.

116. Интерьер. Пятая и шестая бойлерные.

Джек и Роуз спускаются вниз по лестнице и оглядываются вокруг в изумлении. Перед ними как

будто картина ада с ревущим пеклом и черными фигурами, движущимися в коптящей жаровне. Они

бегут вдоль бойлерной, маневрируя между удивленными кочегарами и рабочими с тачками угля.

ДЖЕК:

(перекрикивая грохот)

— Продолжайте! Не обращайте на нас внимания!

Через герметичную дверь они попадают в шестую бойлерную. Джек тащит ее по очень горячему

проходу между двумя котлами, и они исчезают в темноте, покидая зрелище работы команды.

Оглядываясь из тени, они видят истопников, работающих в адской жаровне, кидающих уголь в

ненасытную глотку котлов.

117. Интерьер. Курительная комната первого класса.

Посреди бесподобной роскоши за карточной игрой сидит Кэл, попивая бренди.

ПОЛКОВНИК ГРЕЙСИ:

— Говорю вам, мы едем на всех парах. Ставлю пятьдесят долларов, что мы будем в Нью-Йорке во

вторник вечером!

Кэл смотрит на свои золотые карманные часы и нахмуривается, не слушая.

118. Вырезано.

119. Интерьер. Шестая бойлерная.

Ревущие печи озаряют мокрых от пота кочегаров. Джек целует Роуз в лицо, ощущая пот, стекающий

с ее лба. Они пылко целуются в порыве страсти, скрытые темнотой.

120. Интерьер. Хранилище №2.

Джек и Роуз входят и бегут, смеясь, между рядами упакованных грузов. Она прихорашивается на

прохладе после потной жары бойлерной.

Они подходят к новейшему Рено Уильяма Картера, прикрепленного стропами к плите. Он похож на

королевскую карету из волшебной сказки, латунные украшения и фары выгодно подчеркивают

глубокий бургундский цвет.

Роуз залезает на плюшевое заднее сиденье, изображая королевскую особу. К задним стенкам

прикреплены хрустальные вазы, в каждой из них - роза. Джек прыгает на сиденье водителя,

радостно ощущая кожу и дерево под пальцами.

ДЖЕК:

— Куда едем, мисс?

РОУЗ:

— К звездам.

На Джека: ее руки появляются из тени и тянут его через сиденье назад. Он садится рядом с ней, и в

полной темноте слышно его дыханье. Он смотрит на нее, а она улыбается. Это момент истины.

ДЖЕК:

— Ты волнуешься?

РОУЗ:

— Совсем нет, мой господин.

Он гладит ее лицо, нежно лаская ее. Она целует его пальцы, пальцы художника.

РОУЗ:

— Дотронься до меня, Джек.

Он целует ее, и она ложится на сиденье в его объятьях.

121. Интерьер. Радиорубка.

Бриллиантовая радуга электричества заполняет кадр (искры аппарата Маркони) - старший радист

Джек Филипс (24-х лет) быстро отправляет сообщение. Младший оператор Брайд просматривает

большую пачку обработанных сообщений, скидывая их в кучу.

БРАЙД:

— Посмотри сюда, он хочет, чтобы его встретил личный поезд. Ну и ну.

(швыряя их)

И мы должны заниматься этим дерьмом всю эту чертову ночь.

Филипс начинает получать входящее сообщение с ближайшего корабля, грузового судна

«Калифорния», которое посылает исходящий сигнал. С такого близкого расстояния гудки оглушают.

ФИЛИПС:

— Господи! Опять этот идиот с «Калифорнии».

Ругаясь, Филипс порывисто передает ответ.

122. Интерьер - экстерьер. Радиорубка. Грузовое судно

«Калифорния».

Сигналы «Титаника» оглушают радиста Кирила Эванса. Он снимает наушники с ушей и

расшифровывает сообщение для третьего офицера Гроувса.

ЭВАНС:

— Тупой ублюдок. Я пытаюсь предупредить его об айсбергах, а он говорит «Отстань. Заткнись. Я

участвую в гонках».

ГРОУВС:

— А что он посылает сейчас?

ЭВАНС:

— «Никакой морской болезни. Сорвем хороший куш. Все». Ну, с меня хватит. Я вырубаюсь.

Пока Эванс устало выключает генератор, Гроувс выходит на палубу. Следовать за ним и показать:

корабль остановлен в 50 ярдах от части океана со множеством льда и айсбергов,

распространяющихся по всему полю зрения.

123. Экстерьер. Океан. «Титаник».

«Титаник» мчится на всех парах сквозь мрак, вспенивая носом воду. Нос движется прямо на нас,

пока волна не ударяет в кадр.

124. Интерьер. Хранилище №2.

Наезд: заднее окно Рено полностью запотело. Появляется рука Роуз и хлопает по стеклу, оставляя

отпечаток на завесе конденсата.

В машине: пальто Джека накрывает их как одеяло. Оно шевелится, и Роуз откидывает его. Под ним

они прижимаются друг к другу, переплетаясь, все еще в одежде. Их лица покрыты румянцем, и они

упоенно смотрят друг на друга. Она дотрагивается до его лица, как будто сомневаясь в его

реальности.

РОУЗ:

— Ты дрожишь.

ДЖЕК:

— Все хорошо. Я в порядке.

Он кладет голову ей на грудь.

ДЖЕК:

— Я чувствую, как бьется твое сердце.

Она прижимает его голову к своей груди, нежно оберегая дорогую ей жизнь.

СТАРАЯ РОУЗ:

(за кадром)

— Итак, я была уже не той маленькой девочкой, которую можно соблазнить на заднем сиденье

машины, и, конечно, не той, которая стоит несколько миллионов. У него были прекрасные руки,

руки художника, нежные, но сильные... огрубевшие от работы. Я помню их прикосновение до сих

пор.

125. Экстерьер. Атлантика. «Титаник». Ночь.

Нос корабля проплывает под нами, и камера поднимается к фок-мачте и маленькому полуцилиндру

смотровой вышки, которая словно вырастает, пока мы надвигаемся на смотрителей Флита и Ли. Они

притоптывают ногами и потирают руки, пытаясь согреться на ледяном ветре скоростью в 22 узла,

который хлещет по ним, унося пар от их дыхания назад.

ФЛИТ:

— Слушай, а ты чувствуешь лед, когда он рядом?

ЛИ:

— Ерунда.

ФЛИТ:

— Ну а я чувствую.

126. Интерьер. Шестая бойлерная.

Не слыша слов из-за грохота котлов, мы видим рабочих, объясняющих двум стюардам, куда

побежали Роуз и Джек. Стюарды уходят по указанному направлению.

127. Интерьер. Каюта Роуз и Кэла.

Кэл стоит у открытого сейфа. Он разглядывает рисунок с Роуз, и его лицо передергивается от

злобы. Он читает записку еще раз: «Дорогой, теперь ты можешь хранить и меня, и бриллиант

закрытыми в твоем сейфе. Роуз».

Лавджой, стоящий позади него, смотрит через плечо на рисунок. Кэл комкает записку Роуз, потом

берет двумя руками рисунок, как если бы хотел разорвать его пополам. Он уже собирается сделать

это, но останавливается.

КЭЛ:

— У меня есть идея получше.

128. Интерьер. Хранилище №2. Ночь.

Входят два стюарда. У них электрические фонари, освещающие всю ширину хранилища. Они

замечают Рено с запотевшим задним стеклом и медленно подходят к нему.

Изнутри мы видим луч фонаря, просвечивающий сквозь пылкий отпечаток руки Роуз, все еще

остающийся на запотевшем стекле.

СТЮАРД:

— Попались!

Реверс: заднее сидение пусто.