Андрей Поздеев - Операция «Артефакт»

Он глубоко вздохнул, словно собираясь с мыслями, после чего продолжил:

– Ты, Николай, на меня не обижайся, я доверяю тебе, как родному брату, но в этой истории я умышленно умолчал об отдельных деталях операции, поскольку сам до конца не был уверен в благополучном её исходе. Однако слава Богу, – Алексей перекрестился и, к своему удивлению, увидел, что все офицеры тоже осенили себя крёстным знамением, – всё обошлось. Все живы и здоровы, а это самое главное.

– Что ты собираешься с ними делать? – поинтересовался Томилин, обводя взглядом связанных людей.

– По договорённости с твоим руководством мне разрешено «забрать» их с собой. Старик и так по всем документам числится погибшим, как у нас, так и у себя в США. Брата Славина, видимо, тоже не существует в природе, а Белби это вообще отдельная тема для разговора. Выпускать эту мразь за ворота просто нельзя. Кроме того, у него передо мною имеется особый должок за убийство прадеда Морозова и за гибель отца с матерью. Эта троица заслуживает того, чтобы остаться здесь навсегда. Ну, да ладно, хватит о них говорить, пойдёмте в дом…

Когда вернулись в избу, Алексей, обведя присутствующих проникновенным взглядом, произнёс:

– Чувствую, что час мой уже близок. Всё, что я хотел вам сказать, я уже сказал. Теперь мне осталось выполнить последнюю, но, наверное, самую главную миссию во всей этой истории, провести обряд посвящения нового Смотрителя-Николая, и передать в его руки Копьё Судьбы.

– Постой, – перебил его Томилин. – Объясни, почему ты сам не можешь остаться этим Смотрителем?

– Понимаешь, Томилин, в тот момент, когда я увидел, как вы с Владимиром умираете на поляне, до меня дошло, зачем и почему я приехал сюда вместе с вами. Триста лет оберегал мой род этот божественный артефакт от влияния тёмных сил, давая Копью время раскрыть себя в полную силу, дожидаясь того часа, когда его можно будет передать тому, кто способен защитить матушку Русь. И как вы понимаете, этот час настал.

Мир вступает в полосу новых международных отношений, в которых все спорные вопросы будут разрешаться только при помощи силы. Начинается период, когда из-за недальновидной и агрессивной политики иллюминатов многие народы будут вынуждены подняться и уйти со своих насиженных мест, ища лучшей доли в других частях света. На почве этой глобальной миграции возникнет множество очагов межэтнических и религиозных столкновений с коренным населением тех стран, куда придут переселенцы. Эти конфликты послужат хорошей почвой для расцвета реакционного национализма, а за ним и фашизма. Градус напряжённости в мировой политике будет нарастать не по дням, а по часам, а за то, что иллюминатам не удалось завладеть Копьём Судьбы, вся политическая система западного мира будет брошена на дискредитацию политической власти России. Помимо внешнего воздействия на нашу страну, будет активизирована подрывная деятельность «пятой» колонны, основу которой составляют прозападные политические группировки и их верные пособники: террористы, ведьмы, колдуны, экстрасенсы и прочие отбросы общества. Ко всеобщему сожалению, друзья мои, я вынужден констатировать факт, что мир уже никогда не будет таким, каким он был прежде.

Вот поэтому, Николай Петрович, новым Смотрителем должен быть не я, а ты. К тому же, у меня есть ещё один весомый аргумент, почему я не могу оставаться в этой «должности». Когда ты там, на поляне, умер вместе с Владимиром, я поклялся перед Господом нашим, что в обмен на ваше воскрешение я отдам ему свою душу и свою жизнь. Как видите, мой посыл был услышан, жизнь вам была возвращена, следовательно, я должен сдержать своё слово.

Алексей тяжело вздохнул, его плечи осунулись, и он тихим голосом произнёс:

– Всё, устал я. Устал так, будто сегодня всю ночь вагоны разгружал. Сил почти не осталось, а мне ещё надо обряд провести, чтобы было всё чин по чину, чтобы ты, Николай, вступил в должность Смотрителя в соответствии со всеми указаниями, которые мне передал Кузьма Бурмистров.

После этих слов Алексей подошёл к образам, поклонился в пояс, осенил себя крестом, поцеловал клинок Копья, после чего повернулся к присутствующим и тихим голосом произнёс:

– Раб божий Николай, преклони свои колени перед ликом Господа, перед частицей силы его, которую я намереваюсь вложить в руки твои. Ты, Владимир, встань подле Николая, по правую руку, а ты, Степан, по левую. Возьмите в свои руки свечи, зажгите их, чтобы не потеряться в коридорах времени, когда будет совершаться таинство обряда посвящения.

Когда его указания были выполнены, он вплотную подошёл к Томилину, покрыл его голову куском холста, в которое было завёрнуто Копьё Судьбы, перекрестил его и начал читать молитву…

Стоя с горящей свечой в руке, Кузьмин смотрел на потемневшие от времени иконы и тихо повторял за Алексеем слова молитвы. Постепенно голос Бурмистрова становился всё громче и громче, в нём появилась некая певучесть, которая присуща церковному песнопению. На фоне этих мелодичных звуков Владимиру и Степану отчётливо показалось, что предметы, находящиеся в комнате, стали менять свои очертания, они становились какими-то полупрозрачными и матовыми, появилась полная оптическая иллюзия многократного расширения пространства. Постепенно слова молитвы начали проникать в их разум в виде волн согревающего тепла, создавая эффект присутствия чего-то необычного, внеземного и сверхъестественного. По мере удаления от реальности они увидели, что вокруг Томилина начал образовываться светящийся шар, который, переливаясь всеми цветами радуги, пульсировал в такт его бьющегося сердца. Когда светимость шара достигла своего апогея, и на него невозможно стало смотреть, они закрыли глаза и в ту же секунду провалились в состояние глубокого транса. Время вокруг них остановилось, а окружающая материя превратилась в бесформенную липкую массу, чем-то напоминающую расплавленный воск, который капал на руки с догорающих свечей. Постепенно звук этой капели трансформировался в звон церковных колоколов, оповещающих мир о приходе в лоно церкви ещё нескольких заблудших и грешных душ…

Прощание было по-мужски коротким, скомканным и немногословным. Всё, что надо было сказать, было сказано, всё, что надо было сделать, сделано, и нашим героям оставалось только пожать Алексею на прощание руку и отправиться в обратный путь…

Стоя на крыльце, Бурмистров ещё раз придирчиво осмотрел всех с головы до ног, поправил и затянул потуже пояс на тулупе Соболева, поправил шапку на голове Кузьмина, поднял воротник на шубе Томилина.

– Укутывайтесь основательней и всё время держитесь поближе друг к другу, – отечески напутствовал их Алексей. – Там, за воротами этого дома, вы снова столкнётесь с непогодой: морозом, снегом и полярной ночью. Когда там ещё за вами прилетит вертолёт?..