Джеймс Клеменс - Врата ведьмы

Пока другие с трепетом созерцали каменное чудовище, Тол’чак бросил в пыль молот д’варфов. Он суетливо порылся в сумке, извлекая сердце-камень. Погладил пальцами его грани, страшась того, что может увидеть, но уже зная правду. Он пронес камень через все земли Аласеи. Он знал каждую его щербинку, каждый уголок, будто свое собственное лицо.

Тол’чак смотрел вверх, не в силах отвести взгляд. Теперь он знал источник страха, поселившегося в его сердце. Где-то глубоко внутри частичка его души, должно быть, знала все с самого начала.

– Они изобразили мантикору, возникающую из пика Ги’холлманти, – заявил Магнам, указывая на изваяние. – Наверное, хотели показать, как Неназываемый поднимался из потаенных глубин под горами. Может быть, мы первые за несколько веков, кто смотрит ему прямо в лицо?

Ноги огра ослабели, и он опустился на одно колено. Поднимая сердце его племени к эбеновому валуну, он молил, чтобы нашлось хоть какое-то различие. Но нет – камни походили друг на друга как две капли воды.

Но не это, без сомнения, было самым страшным.

Стоявший поблизости ворг оказался первым, кто понял страшную правду.

Жабоподобное существо только что подобострастно смотрело на Тол’чака, затем оглянулось на статую мантикоры. Его взгляд метнулся вперед-назад, а потом глаза вылезли из орбит. Синекожий запищал жалобно и отпрыгнул подальше, дрожа от ужаса, затем, пятясь, отступил в расщелину.

Повернувшись, все увидели, что Григрел удирает.

Опустив руки, Тол’чак ссутулился, охваченный отчаянием. Слишком много прозрачных намеков. Триада выбрала именно его для выполнения этой миссии. Облик Погибели в камне. Д’варфовский лорд, пытавший Мерика и Крала в подземельях под Тенистым Потоком, убежал в ужасе, едва завидев Тол’чака, точно так же, как только что поступил ворг. В их глазах он видел не только испуг, но и кое-что похуже – узнавание.

Огр открыл глаза.

Медленно, по одному, лица его друзей бледнели по мере понимания. Головы поворачивались то к мантикоре, то к нему.

– Изваяние… – Элена первой нарушила тишину. – Лицо и тело этого существа – вылитый Тол’чак.

– Неназываемый. – Магнам поддержал ее, отступая.

Положив сердце-камень на землю, огр спрятал лицо в ладонях.

– Мой народ называет его по-другому. Не Темный Властелин, не Черное Сердце, не Зверь Гал’готы…

– А как же тогда? – спросил Магнам.

Тол’чак убрал руки, по его лицу текли жгучие слезы.

– Клятвоотступник. – Огр сел, не в силах устоять на ногах под тяжестью обрушившейся правды о своем происхождении. – Он предал доверие земли и проклял мой народ. Его кровь струится в моих жилах.

– Но ведь ты – не он, – приблизилась к нему Элена.

– Неважно. – Тол’чак смотрел на изваяние. – Камень не лжет. Я – последнее воплощение Темного Властелина.

Элена постаралась не показывать удивления. Горе, вина и отчаяние ясно читались на лице Тол’чака. Девушка сталкивалась с похожими чувствами, когда ей открылась тайна ее собственного предназначения. Она поравнялась с огром и ласково погладила его большую голову.

– Сердце сильнее, чем кровь. В бесчисленных сражениях ты доказал свое благородство. Ты – не чудовище.

– Я подвел свой народ, – пробормотал Тол’чак, не поднимая глаз. Затем сжал в ладонях самоцвет. – Мне доверили сердце-камень, а я не уберег его. Я ничем не лучше Клятвоотступника.

– Лучше или хуже, какое это имеет значение. – Магнам пожал плечами. – Ты, по крайней мере, отпугнул ворга. – Он упер кулаки в бока и огляделся. – Вот мы пришли сюда… И что дальше?

– Мы продолжим борьбу. – Ведьма опустилась на колени рядом с Тол’чаком. – И разрушим врата, как и намеревались.

– Мы будем бороться вместе, – поддержал ее Эр’рил. – Тебя послала в дорогу Триада, вело сердце твоего народа. И старейшины, и духи сочли, что никто лучше тебя не восстановит справедливость, попранную твоим предком. И не имеет значения, как называть его – Клятвоотступником или Темным Властелином. Ты не должен воспринимать его имя как свое. Ты сам творишь будущее.

Тол’чак поднял голову.

– Мы все с тобой. – Элена посмотрела ему в глаза.

– Или, на худой конец, за твоей спиной, – фыркнул Магнам.

Огр поднялся, вытер нос о предплечье.

Подошел Веннар. Подняв лежащий в пыли Трай’сил, он протянул Тол’чаку его украшенную рунами рукоять.

– Я недостоин, – возразил Тол’чак.

– Когда-то давно этот молот использовали для добычи эбенового камня, из-за чего наши земли оказались под пятой Неназываемого. – Д’варф едва ли не насильно всунул оружие огру в руки. – Используй его теперь, чтобы освободить нас. Разрушь то, что сотворили именем проклятого.

– Я попробую. – Тол’чак неохотно сомкнул пальцы вокруг рукояти.

Веннар кивнул и отступил.

Сильно хромая, подошел Джеррик. Лицо капитана горело лихорадочным румянцем, тяжелый дневной переход подкосил его здоровье.

– Если мы намерены добраться до места этой ночью, то надо продолжать путь.

Эр’рил зашагал впереди рядом с Веннаром. Элена держалась вблизи Тол’чака, чувствуя, что огр нуждается в поддержке. Казалось, линии их жизней сплелись не тогда, когда они случайно повстречались в горных лесах Зимнего Айри, а гораздо раньше. История их тянулась на поколения в глубь веков, напрямую к ведьме Сиса’кофе и Темному Властелину.

– Мы – не то же самое, что наше прошлое, – мягко сказала она.

– Я понимаю это разумом, – ответил Тол’чак. – Но иногда так трудно убедить собственное сердце.

– Тогда доверься тем, кто рядом с тобой. Доверься мне.

Огр повернул к ней голову.

– В глубине сердца я уверена, – девушка твердо встретила его пристальный взгляд, – что ты – образец чести и благородства. И никогда не усомнюсь в этом.

– Спасибо. – Огр сглотнул тяжелый комок, и поэтому голос его звучал сдавленно.

Дальше отряд передвигался в молчании. Четверо д’варфов-разведчиков разошлись, чтобы повнимательнее исследовать голые скалы у подножия горы. Попав в тень мантикоры, путешественники казались крошечными.

Запрокинув голову, Элена смотрела на огромную статую, нависшую над ними.

– Надо понять, как пройти к руке, держащей камень, – проговорил Джеррик. – Мне почти жаль, что ворг с пальцами-липучками сбежал.

– Обойдемся без него, – ответила Мама Фреда. – Тикал тоже очень проворный, зато он гораздо зорче ворга. Думаю, он сумеет отыскать путь к вершине.

Но когда они приблизились к горе, то поняли – особые навыки зверька не понадобятся. Вырезанные в граните ступени складывались в крутую лестницу, уходящую вверх.

– Это старая тропа рабов, – предположил Веннар. – Сделана весьма грубо, узкая и, скорее всего, предназначалась для каменотесов, которые трудились тут.