Марк Ньютон - Город холодных руин

Паук пролетел вдоль границы между Скархаузом и Альтингом, оставив позади цитадель. Зная, что там собрались лучшие солдаты империи, он не рисковал попасться на глаза опытному лучнику, который в один миг пробьет его шар своей стрелой, и он окажется в самой гуще вооруженного люда. Внизу поплыл Шантиз, район позади старой гавани порта Ностальжи, где жили в основном ушедшие на пенсию докеры и шахтеры. Та сторона, что ближе к берегу, обычно была тише других, и паук, пользуясь парой лап, стал тянуть за шелковые нити так, чтобы объем шара уменьшился.

Опускаясь на небольшую плоскую крышу, шар завалился набок, сдутый, как высосанный досуха труп. Придется его надуть, прежде чем пускаться в обратный путь, а пока паук, проворно переставляя лапы, подбежал к краю крыши и стал глядеть оттуда вниз, на движущихся по улице людей.

Наблюдая. Выжидая.

Воланду нужно было хорошее мясо в количестве, достаточном, чтобы еще некоторое время кормить хотя бы несколько семей, еще некоторое время сдерживать рост цен. Мораль тут ни при чем – Воланд ведь интеллектуал, – просто они служат большему благу. На него можно положиться, ведь это он создал своего конструкта-арахнида, вложив в него такие способности и таланты, которым сам мог только удивляться.

Наконец-то: несколько человек в военной форме, каждый с бутылкой под мышкой, шли, пошатываясь, по безлюдному проулку, то пропадая в тени какого-нибудь строения, то снова выходя на свет фонарей, смеясь и явно позабыв обо всем.

Паук дождался, когда проедет фиакр, выплюнул нить тонкого шелка для быстрого спуска на мощенную булыжником улицу. Внизу он с новой точки обзора рассмотрел людей, которые двигались от него прочь по коридору между высокими безликими домами, уходившему, казалось, в бесконечность. Трилобит перебежал ему дорогу; высокий, почти до середины его лапы ростом, он ощупывал антеннами воздух, потом, уловив его присутствие, издал пронзительный писк. Паук наступил ему на спину и давил своей заканчивавшейся крючком конечностью на панцирь до тех пор, пока тот не лопнул с глуховатым треском.

Один из солдат услышал треск, оглянулся, увидел его, вскрикнул и выхватил свой меч. Остальные тут же последовали его примеру. И начали плотным строем надвигаться на паука. Потом трое замерли на месте, а один двинулся вперед. Паук плюнул ему в лицо шелком и, пока человек, вскинув руки, пытался освободиться, добавил еще паутины и замотал его в кокон, сбив одной лапой с ног. Оттолкнувшись шестью лапами от тротуара, он взмыл в воздух над остальными тремя и сшиб их на землю, а когда они упали, выронив оружие, встал над ними. Словно кровь из открытой раны, паутина потекла на их искаженные болью лица и текла до тех пор, пока их резкие рывки не сменились беспомощным подрагиванием. Потом стихло и оно.

Так просто и так быстро.

Он поднял и прислонил к стене сначала первую жертву, потом выстроил их все и некоторое время просто глядел на них, ничего не предпринимая и дожидаясь какого-нибудь движения.

Движения не было.

Когда он занялся их транспортировкой, перетащив по одному за угол, в переулке показался еще один человек в такой же форме. Паук яростно набросился на новенького и разорвал его пополам, от плеча до пояса. Кровь хлынула на мостовую, и пауку пришлось срочно прятать свою добычу подальше, за кучу мусора.

По одному подняв тела на крышу, паук занялся проблемой добавочного веса. Некоторое время ушло на подготовку новых шаров, которые он затем связал вместе, отчего они стали похожи на ленту гигантской лягушачьей икры.

На Виллирен спустилась глубокая ночь. Облака все быстрее неслись по небу, затмевая свет звезд. Прилив лизал стенки гавани в порту Ностальжи. Редкие снежинки, искрясь, падали с небес, создавая странно умиротворенное настроение.

Поднявшись в воздух, паук почувствовал, как в одном из проулков под ним какой-то гибрид человека в черном плаще стоит, согнувшись над канавой, и блюет, борясь с немым криком, застывшим у него на губах. Но у него уже не было времени выяснять, что бы это значило.

Бринд поддал меч ногой, и оружие загрохотало по мостовой мимо Нелума. Лейтенант, вздрогнув, поглядел на командующего, но Бринду в данный момент было все равно. Разрыв между ними и так становился все заметнее, стена непонимания, выстроенная из постыдных секретов и подозрений, росла.

В данный момент Бринда куда больше занимало то, что творилось по ночам на улицах Виллирена. День был безнадежно испорчен. Рассвет еще не наступил, горизонт на востоке был темен, как ночью, а его уже вызвали сюда – посмотреть, что осталось от еще одной группы его исчезнувших солдат. О том, что это солдаты империи, а не кто-то иной, свидетельствовали брошенные клинки с характерными рунами.

О происшествии сообщил краснолицый старик, закутанный в несколько слоев вонючих лохмотьев и казавшийся одержимым.

– Тут, прямо туточки, ага, – бормотал он, непрерывно потирая руки. – Сначала я спал в мусорной куче – отбросы гниют, в них тепло, хорошо, – потом вдруг слышу – орут. Ну, я вскочил и… вижу – этот, вон там… я чуть наутек не пустился. – Тут он протянул руку и указал на худощавого мужчину – тот стоял, привалившись к стене, и, подняв ворот, курил самокрутку, из которой поднимались вверх кольца дыма, – вид у него был вполне цивилизованный, даже культурный.

– Это он сделал? – рявкнул Бринд.

– Ха! Кабы он! Нет, да только он может за меня поручиться.

Бринд бросил взгляд на Нелума, и они оба двинулись к незнакомцу.

– Имя у тебя есть? – обратился к нему Бринд.

Незнакомец, весь в черном, слегка пахнущий мускусом, глядел на Бринда с безразличием представителя другого биологического вида. Его бледное, смутно знакомое лицо имело нездоровый вид, в манерах сквозило возбуждение.

– Даннан, – ответил он.

Услышав его имя, Бринд внезапно вспомнил, кто он, и расслабился.

– Ты – вожак банды, так? Не узнал, прошу прощения. Может, расскажешь, что тут за чертовщина приключилась?

– Паук, – сообщил Даннан и стал свистящим шепотом описывать виденную им тварь. Нет, все же этот человек отличался от того самоуверенного и даже фатоватого вожака банды, который сидел с ним за одним столом некоторое время тому назад. Похоже, с тех пор на него напала какая-то хворь. – Вдвое выше человеческого роста, по крайней мере.

Бринд не поверил своим ушам.

– А ты здесь как оказался – по делам банды?

– Просто прогуливался ночью. Чувствовал, что-то должно случиться, вот и все. Со мной такое бывает иногда.

– И что же, ты просто пришел сюда, посмотреть представление? Не понимаю почему.

Улыбаясь нехорошей улыбкой, бандит кивнул:

– Я всегда чувствую смерть, но поделать ничего не могу. – И он указал рукой на угол, где его рвало.