Д.Дж. Штольц - Демонология Сангомара. Преемственность

На следующее утро

Уильям проснулся с серым рассветом. Он вылез из-под льняника и поднялся с полу. Близилась пора Лионоры, посланницы Ямеса и богини осени, – и утренняя прохлада пробирала до костей. Обычно в это время года дедушка не только рыбачил, а еще и заготавливал дрова на холодный сезон, но теперь здоровье его стало совсем плохо, потому он собирался привлечь к работе внуков.

Войдя в дом, дедушка нарочито громко затопал ногами:

– Так, Уилл, ты проснулся. Буди брата, удочки в зубы и вперед на Белую Нивь! Сегодня пасмурно, так что клев будет хорошим – рыба смелая.

Неудивительно, что Малик мигом проснулся и сонным взором уставился в стену, а Уиллу и не пришлось его расталкивать.

– О, раз ты уже проснулся, внучок, то собирайтесь давайте. Малик, научи брата тому, чему учил тебя я! Бегом! Прекращайте болтать с Ямесом!

Братья быстренько позавтракали вчерашней ухой и собрались на рыбалку. Они взяли плетеные короба, удочки и вместе отправились к реке, текущей неподалеку от их горной деревни. Там они нашли место со спокойным течением, небольшой глубиной и раскидали опарышей в качестве прикормки.

– Я не собираюсь тебя учить, малой. Учись всему сам, ты ж грааамооотный, – озлобленно предупредил младшего брата Малик и отсел от него подальше.

Время от времени рыболовы меняли место, переходили с одного места на другое, ища более удачливый клев.

Как более опытный и взрослый, Малик за несколько часов наудил почти полный короб мелкой и относительно крупной рыбешки. К обеду он взвалил ношу себе на плечи и развернулся.

– Сиди тут сам, малой, ты даже половины короба не наловил! Вот как полный наберешь, тогда и приходи домой, – с этими словами, пригладив привычным жестом волосы рукой, грузный Малик пошел к дому.

Ну а Уильям остался один. Вытащив удочку, с крючка которой хитрая рыба только что безнаказанно стащила червя, он насадил другого. Свистнуло удилище – и поплавок вынырнул в небольшой заводи.

Начало припекать солнце, даря последнее тепло одинокому рыбаку на берегу речушки. Чтобы укрыться от зноя, Уилл потянулся за шляпой, что лежала рядом с коробом, как вдруг увидел подле себя чьи-то босые ноги. Он испуганно поднял глаза. Около корзины стояла девочка с длинными и прямыми черными волосами по пояс, бледная, чуть сутулая, но все же можно сказать, что красивая.

– Ты кто? – удивленно спросил он.

Девочка молчала. Она лишь хлопала глазами и наклоняла голову то в одну сторону набок, то в другую, рассматривая Уилла. Тот быстренько вытащил льняную леску с уже пустым крючком, с которого шустрая рыба снова стащила червя, и привстал, чтобы получше рассмотреть молчаливую гостью.

На теле девочки красовалось помятое серое платьице до щиколоток, с которого стекала вода. В ее мокрых волосах проглядывала тина. А глаза… Уилл охнул, когда заглянул в них. На него смотрели не глаза, а будто бездонные голубые озера, большие, с чуть приподнятыми внешними уголками.

Так и смотрели дети друг на друга. Вдруг девочка фыркнула, да фыркнула не по-человечески, а по-лошадиному. От этого Уилл побледнел и отпрыгнул назад, как встревоженный в траве кузнечик.

– Кельпи? – воскликнул он.

Потоптавшись на месте, девочка закивала головой и подошла поближе, спокойно ступая босыми ногами по острым камням. В горле у мальчика пересохло от страха. Тут же он быстро схватил короб и потащил его за собой, устремляясь все дальше и дальше от реки.

Его соломенная шляпа так и осталась лежать на берегу. Девочка придвинулась к ней, подняла и попробовала отгрызть кусочек белоснежными зубками. Надкусив край, она фыркнула. Потом она повертела в руках шляпу и, наконец, направилась с ней за мальчиком, который уже закинул короб на спину и улепетывал в сторону дома – благо до него было десять минут быстрым шагом. Уилл все ждал, что услышит сзади громкий визг или демонический лязг челюстей с острыми клыками. Страх целиком овладел им, и он ни разу не оглянулся, пока не очутился у самой двери дома. Только тогда он и осмелился посмотреть назад, но никого не увидел…

Дедушка хотел уже пожурить внука за то, что тот вернулся с полупустым коробом, но, заметив перепуганные глаза мальчика, передумал.

Все домашние, кроме Малика, окружили Уилла и стали расспрашивать, что случилось. Он хотел было рассказать о кельпи, но вовремя остановился, вспомнив счастливое время у озера. Вместо этого он поведал выдуманную историю о том, как заметил чью-то тень и очень испугался. Возможно, самого вурдалака или кого-то пострашней! От этих слов все вокруг мальчика резко побледнели, а после принялись успокаивать его, поглаживать по спине и радоваться, что ребенок вернулся домой целым и невредимым.

На следующий день братья вновь отправились на рыбалку. И вновь Малик еще до полудня набил корзину рыбой и победоносно удалился, назвав брата неудачником. Уиллу же пришлось остаться сидеть на бережку заводи, втянув голову в плечи.

Как только старший брат скрылся в лесу за зелеными лапистыми соснами, послышалось тихое сопение. Уфшшш, уфшшш… Дернув от страха плечами, Уилл повернулся. Он увидел ту же самую девочку. Она стояла совсем рядом, в каких-то двадцати шагах от него, и держала в руках шляпу.

– Ты хочешь меня съесть? – испуганно прошептал Уилл. Он понимал, что каждый день не сможет так убегать от девочки.

Та, подумав, отрицательно фыркнула, мотнула головой, раскидав по плечам мокрые волосы, и подошла поближе. Уилл напрягся и подскочил с каменистого бережка. Не переставая разглядывать его, девочка вдруг протянула шляпу и замычала. Он, чуть дрожа, сделал шаг навстречу и взял чуть влажный головной убор.

– Спасибо. А в реке топить меня не будешь? – Уилл снова задал вопрос, прикрываясь шляпой словно щитом.

Девочка странно рассмеялась. Смех получился чистым, звонким, но всё равно каким-то будто не человеческим. Затем она подбежала к заводи и прыгнула в нее. Оказалось, что вода здесь доходила ей едва выше колена. Попрыгав в воде и окончательно распугав всю рыбу, она вернулась на берег и подняла выжидающе брови.

– Да-да, вижу, что не утопишь. Я думал, что ты не можешь покидать озеро…

Уилл все еще не доверял гостье, хотя очень хотел.

Тогда девочка вдруг подбежала к нему вприпрыжку, а он вздрогнул, сам того не желая, но остался стоять на месте. Лишь побелел от страха ещё сильнее. Девочка ткнула пальцем в грудь Уилла, и он почувствовал легкое покалывание. Потом она показала на себя и изобразила пальчиками движение бегущих ног.

– А-а-а-а. Так ты пошла за мной? – догадался Уилл.

Девочка в ответ радостно закивала. На ее детском лице очень странно проявлялись эмоции: то слишком ярко и глупо, то тускло, и тогда личико казалось каким-то нечеловеческим и нереальным, словно каменным. Но все равно мордашка ее была весьма приятна и мила. А большие, обрамленные густыми ресницами глаза вобрали в себя все тона сине-голубого цвета. Они притягивали взгляд Уилла, а он будто тонул в них, завороженно всматриваясь в бездонную глубину и погружаясь все глубже и глубже. И невольно поддавался чарам.