Никита Баранов - Сумеречный Фронтир

Видимо, сестрёнка мне не очень-то поверила, потому что продолжала смотреть на всё ещё нетрезвого брата с опаской. Не зная, что ещё можно сказать или сделать, я снова обнял Джоанну, потрепал её волосы и сказал:

– Всё будет хорошо, малыш. Я привезу тебе с севера сувенир, идёт?

– Идёт, – с натянутой улыбкой ответила она.

– Ну, тогда мы пойдём, – промямлил Гром, покидая комнату.

Я подождал, пока брат закроет за собой дверь, усадил Джоанну на кровать, присел с ней рядом и прямо спросил:

– Малышка, ты не замечала в поведении Лоры ничего странного в последнее время?

– Да, замечала. С ней что-то странное творится. После того, как ты уехал, она сама не своя: почти никуда из комнаты не выходит, требует Амелиту приносить еду прямо в спальню. Окна зашторивает, даже днём сидит там с зажжёнными свечами, и либо читает, либо спит. Мама говорит, что это из-за беременности, но мне кажется, что это не совсем нормально.

– Ты права, – кивнул я. – Не совсем нормально. Послушай, сестрёнка, я буду периодически писать вам с фронта, и буду с нетерпением ждать от вас ответных писем. Ты можешь мне хотя бы в общих чертах описывать то, что творится дома? Отец всё равно правды не скажет, чтобы я ни на что не отвлекался, а мама этой правды не увидит. Только на тебя можно рассчитывать.

– Хорошо, – согласилась Джоанна, уткнувшись лицом в моё плечо. – Только, пожалуйста, будь там осторожен. И возвращайся поскорее.

– Как только – так сразу, кроха. А ты будь тут умницей, оставляю тебя за старшую, ясно?

– Ясно! – сестрица чуть повеселела, даже слегка рассмеялась. Затем мы встали, в последний раз обнялись, и я направился к двери. Перед выходом она меня остановила: – Подожди! Вот, возьми это с собой.

Джоанна бросилась к своему гардеробу и достала из небольшой шкатулки с украшениями открывающийся бронзовый медальон на цепочке. Знакомая вещь – ведь я сам когда-то ей его подарил. Тогда ещё пустой, разумеется. Сестрёнка решила, что вставит внутрь свой портрет, чтобы когда-нибудь в будущем отправить его с гонцом какому-нибудь заморскому принцу, чтобы тот, увидев такую красавицу, тотчас захотел бы на ней жениться.

Джоанна протянула мне украшение, и я сразу же надел его себе на шею.

– Когда будешь скучать, – сказала она. – Просто открывай медальон и смотри на меня. И помни, что я тебя жду.

– Не сомневайся, моя душа всегда будет рядом с тобой. Ну, всё, мне пора бежать.

Пышные проводы не устраивали. Мы с Громмером спустились в гостиную, где нас ожидал отец. Он провёл нас через весь участок до самых ворот, где стоял на посту добрый старик Хорхе, где попрощался с нами, а затем долго смотрел нам вслед, пока мы не скрылись из виду. Когда мы остались с братом вдвоём, он пробурчал нечто, похожее на извинение. Я молча похлопал его по плечу, чтобы тот не раскисал, и уверенным шагом мы отправились обратно в наш лагерь, который, к моему удивлению, казался мне сейчас куда более родным, чем дом, который остался у нас за спинами.

Сержант много раз говорил нам, что мы – пехота, и только пехота, а за обучением конному бою нам следовало обратиться в иную часть. Тем не менее, знать хотя бы основы управления скакуном должны были все, как минимум потому, что передвигаться на большие расстояния нам предстояло именно на лошадях. И, в целом, каждый член нашего отряда уверенно держался в седле, а кое-кто даже в своё время воевал на территории Абра’фальского халифата, умело чередуя сражения как верховые, так и пешие. Речь идёт, разумеется, не только о самом Кроули, но и о капрале Алексе Оруэлле, который, со слов сержанта, мог прекрасно стрелять из длинного пехотного лука (не короткого кавалерийского!), находясь на несущемся во весь опор коне, и при этом эффективно поражать огневой мощью движущиеся цели. Не знаю, удастся ли нам когда-нибудь выяснить, насколько это заявление правдиво, но почему-то у меня никаких сомнений по этому поводу не возникало.

За час до отправления из лагеря нас познакомили с нашими личными скакунами, которых Кроули подобрал для каждого индивидуально, исходя из множества факторов. На самом деле, как мне показалось, особой разницы между этими красивыми животными не было. Кто-то чуть выше, кто-то чуть массивнее, у кого-то уши завёрнуты иначе, но не более того. Да и по окрасу они мало отличались друг от друга – почти все жеребцы были гнедыми, кроме моего и коня единственной девушки в отряде – Сомны Аринем. Мне по непонятным причинам достался тёмно-серый, я бы даже сказал пепельный рысак с пышным белым хвостом и светлыми крапинками на морде, а Сомна стала обладательницей единственного вороного, словно сама ночь, скакуна. Вдобавок к транспорту все мы получили в подарок комплект обмундирования для конной езды: сёдла, стремена, сбрую и внушительных размеров сёдельные сумки.

Итого – девять жеребцов. Девять всадников: я, мой братец Гром, боец арены Мэйнард Гук, юноша с воровским прошлым Вистрам Шилем, бывший раб Ахрам Бакир, слепой на один глаз гениальный хирург и полевой медик Дукарий Оверсон, бритоголовая мстительница Сомна Аринем, капрал Алекс Оруэлл и, собственно, лидер всей нашей разношерстной братии – сержант Адреас Кроули. Кроме жеребцов к нам приписали четыре кобылы-тяжеловоза, все в яблоках, как на подбор, на которых мы погрузили наш провиант и прочую поклажу.

Уходили без пышных проводов. Лагерь и без того был похож сейчас на самую настоящую ярмарку. Командиры других частей строили свои отряды, гоняли их в разные стороны, чтобы те не мешали друг другу, и поспешно выводили их на тракт. Атмосфера была наполнена шумом топающих шеренг, бряцающего металла и пронзительного рёва командующего состава. Туда-сюда сновали снабженческие обозы, что ещё больше увеличивало давку.

И это всё несмотря на то, что исход начался сразу после того злосчастного клеймения. Людей выводили порционно, но на полное выведение всех рекрутов потребуется после нашего отбытия ещё, пожалуй, не меньше нескольких дней.

Пока выходили из лагеря, капрал держал в руках наш боевой штандарт – чёрное полотно с золотой окантовкой и изображением совы, сжимающей в когтистых лапах извивающуюся змею. Но как только мы вышли на главный тракт и прошли с десяток километров – он снял знамя, аккуратно свернул его, спрятал в дорожную сумку, а шест для него выбросил в ближайшие кусты. На мой вопрос, зачем он это сделал, Алекс ответил, что лишнее внимание нам сейчас совершенно ни к чему.

План, как заявил нам Кроули, был следующий: в срочном порядке добраться до плантации со странным названием Заречный Плуг, что в сорока двух километрах от Лувенора, забрать с собой ожидающего нас на той плантации инквизитора, затем выдвинуться на север в сторону Опасного треугольника, где нас будет ожидать отряд строителей и разнорабочих. Встретив этот отряд, необходимо продолжать двигаться на север сперва по берегу моря Лоррея, что уже на территории враждебного нам государства Дерветил, а затем ещё дальше – к границе северных княжеств Вейхума, прямо в Ковенбург.