Лана Ежова - Тень ее высочества

Выложенный розовым мрамором бассейн питал горячий подземный источник. Зеркала во весь рост уже установили возле ступеней, ведущих в воду.

– Довольна? Все так, как ты и просила.

Я кивнула. И старик повернул обратно, подхватив меня под локоть.

– Повторяю, девочка, по двум нижним уровням можешь передвигаться свободно. Однако покидать стены подземелья не стоит, если не хочешь, чтобы ошейник задушил твоего дружка. Один шаг не в ту сторону – и артефакт перекроет ему воздух.

О том, что Юлиан не мой дружок, я промолчала. Не поверит после того, как застал нас в щекотливой ситуации. Лучше пусть останется при своих убеждениях, иначе начнет допытываться, что же мы тогда делали на самом деле. А рассказав про проглоченные артефакты, я гарантированно их лишусь.

Возле железной двери с густо зарешеченным окошком некромант остановился и достал связку ключей.

– А это мой подарок за сговорчивость. Уверен, тебе есть о чем поговорить с этой милой пташкой.

Приглушенное сияние камня-светляка позволяло разглядеть сидящую на ворохе соломы женщину. Сгорбившись, она уткнулась лицом в колени. На скрежет открываемой двери подняла голову – и я задохнулась от неожиданности. Валэри…

– Развлекайтесь, девочки, – хохотнул агграссец и втолкнул меня в камеру к ламчериону.

Лапимар, Лулианское королевство,

52-й день пришествия Эвгуста Проклятого

Солар скучал. В комнате, где его удерживал перекупщик, он давно исследовал каждый сантиметр, надеясь обнаружить брешь в магическом кружеве, опутывающем стены. Безуспешно. Ставил защиту мастер.

После того как пустынные разбойники разгромили посольский караван, а самого посла продали не гнушавшемуся нарушить закон купцу по имени Каромирос, ничего интересного в его жизни не происходило. Несколько раз Солара перевозили с места на место, пока его не купил старый агграссец.

Работорговец по имени Фрейм вначале пытался выведать у хэмелла его родовое имя и статус, занимаемый в иерархии Домов Вискура. Однако поняв, что пленник будет молчать до последнего, старик оставил идею затребовать за него выкуп и с гаденькой улыбкой сообщил, что вскоре выставит его на Призрачных торгах. Солар равнодушно пожал широкими плечами, закованными в броню, и не произнес ни слова. Некромант сплюнул и пробормотал, что «клятому безликому повезло попасть в рабство, находясь в броне».

Солар мысленно с ним согласился. Да, не усни он под воздействием сонного зелья в боевой броне в ночь нападения разбойников, с ним разговаривали бы по-иному. Двум его сопровождающим не повезло – коренные вискурцы, они не были хэмеллами и оказались беззащитны перед мечами пустынников.

Что случилось с людьми, которых он нанял на границе Вискура с Борриканом, Солара не интересовало – неудачники сами виноваты, что попали в западню и втянули туда своих нанимателей.

Солар скучал. Именно состояние непреходящей скуки погнало его за пределы страны на поиски приключений. И он их нашел. Не совсем то, что ожидал. Пребывание в плену несколько утомляло однообразием и отсутствием возможности сбежать. Оставалось лишь ждать подходящего момента, который все никак не предоставлялся судьбой.

Услышав подозрительный звук, хэмелл насторожился, затем расслабился и довольно улыбнулся. Он узнал шаги той, которая пройдет сейчас мимо его камеры, и приготовился к развлечению. Девушка-полукровка – самое приятное, что с ним случилось после того, как он покинул Вискур. Такая забавная и наивная, она практически сразу прониклась к нему симпатией. Солар ухмыльнулся: знала бы она о его репутации, обходила бы камеру десятой дорогой и уж точно не стала бы разговаривать, доверительно поведав о своих проблемах.

– Эй, Солар, ты не спишь? – шепнула полукровка, заглядывая в окошко, забранное решеткой.

Пленник, не суетясь, подошел к двери.

– Нет, я ждал тебя, Эва. Как твои успехи, девочка?

Разговаривая с девушкой тоном мудрого наставника, Солар мысленно хохотал.

– Я последовала твоему совету – и преображение заняло намного меньше времени. Спасибо, Солар.

– Всегда пожалуйста, Эва, – мягко ответил пленник.

Глупышка, маленькая наивная полукровка или даже квартеронка – сколько в ней крови хэмеллов, он не сумел определить. Нашла кого благодарить. Повстречайся они при других обстоятельствах, к примеру, на светском приеме одного из Домов, он и не посмотрел бы в ее сторону. Что бы ей ни говорил о равноправии, таких, как Эва, еще совсем недавно он считал мусором. Безродные, без выдающихся талантов, слабые магички никогда его не интересовали. А если бы, не дай боги, заинтересовали, тут вмешалась бы семья. Грязной крови не место среди старой аристократии.

– Кстати, старикашка сообщил, когда состоятся Призрачные торги. Через два дня. – Эва помолчала и продолжила делиться информацией с хэмеллом: – А еще к некроманту должен заглянуть покупатель, которому срочно понадобился меняющийся. Чует мое сердце, тренироваться в смене обликов не имеет смысла – меня купят еще до торгов.

– Могут выбрать и меня, – успокоил девушку мужчина.

Эва поморщилась и поправила на запястье натирающий кожу слишком узкий браслет.

– Знаешь, а я бы радовалась, если бы меня купили.

– Ты так боишься торгов?

– Я боюсь боли.

Вискурец устало вздохнул и в сотый раз повторил:

– Боль в твоей голове. Ты выдумала ее, запрещая себе получать удовольствие от смены облика. Для хэмелла принимать другую внешность так же естественно, как дышать. Пойми, не имеет значения, кто твои родители. Если ты родилась с даром многоликости, ты обладаешь всеми возможностями нашей расы.

На лице девчонки застыло упрямое выражение. Она не верила. А вот он почти сам поверил собственным словам, столь убедительной вышла его речь. Слышали бы его друзья – обхохотались до слез. Солар подавил желание хищно осклабиться. Ему, представителю старой аристократии, не пристало утешать полукровок, как какому-то борцу за равноправие крови. Но боги, до чего забавно играть с малюткой!

– В одной из книг я вычитала, что если хэмелл часто меняет внешность, он в итоге забывает собственное лицо.

– Вздор! – возмутился мужчина. – Примеряемые облики всего лишь маски, которые в любой момент можно снять.

– А если носить одну и ту же маску долго? Она прирастает? – глухо поинтересовалась Эва, опуская печальные глаза. – Я вот не по своей воле, естественно, носила чужой лик шесть лет. И теперь не знаю, как выгляжу на самом деле, потому что никто не научил возвращать собственное лицо. Может статься, я выросла жуткой уродиной.

На миг он почувствовал боль полукровки, как свою собственную. С трудом отмахнувшись от чужой эмоции, Солар вдруг испытал назойливое желание увидеть ее истинную. Не устояв перед соблазном, не боясь выдать себя перед некромантом, возможно, в эту минуту подслушивающим их, он посмотрел на нее по-настоящему, взглядом патриарха своего Дома.