Лариса Кириллина - Принцессы возвращаются домой

– От скуки. В августе на юге очень рано темнеет. И вечерами совершенно нечего было делать. Телевизор я не смотрю, танцульки с аборигенами меня не прельщают, библиотека там бедная. А компьютер у дедушки есть. Я садилась – и отрывалась, как говорится, по полной. Начинала писать эпизод и не знала, чем кончится. Веселилась вовсю. Дедушка меня «Шехерезадой» за это прозвал.

– А потом? – спросил Родион.

– Каникулы кончились, я собрала чемодан и уехала. Так и не дописав свой опус. И вдруг через несколько месяцев получаю извещение с почты – оказалось, дедушка слегка причесал мой файл и отправил в печать в ближайшем райцентре. Денег у него было мало, потому – глухая провинция и ничтожный тираж. Он подумал, что, если читатели отзовутся, я возьмусь написать продолжение. Но никто не потребовал «бис», а самой мне было думать об этом некогда и некстати.

– И где эта книга? – поинтересовался Аркадий Сергеич. – Почему мы с мамой не знали?

– Разошлась по друзьям. Мне прислали немного. Всего тридцать штук. Остальное распродалось на пляжных лотках. Выручка даже не покрыла расходов. А показывать вам… я стеснялась. Графоманство махровое! И ход-то избитый: две девочки или два героя из разных миров и сословий… «Королевство кривых зеркал», «Принц и нищий»… Понимаю, что вышло глупо и некрасиво – использовать настоящие имена близких или знакомых людей. Так ведь я и не думала, что мои герои будут это читать!

– Очень неосторожно! – согласился Аркадий Сергеич. – Разве вас, философов, не учили, что нельзя множить сущности без весомых причин?..

– И что литературные персонажи склонны постепенно переходить из сферы духа в сферу материи? – добавила втиснувшаяся вслед за дочерью в кабинет Аэлита Касимовна.

– Как это? – не понял Родион.

– А вот так, – приложила она руку к сердцу. – Ты что, не читал «Аэлиту»?

Он лишь покачал головой.

– В молодости, – продолжала жена Аркадия Сергеича, – я была, как многие говорили, поразительно схожа со своей героиней. Это после Наташи я располнела и… как бы это сказать… осоветилась. Типовая одежда, стандартная стрижка, цепкий хозяйственный взгляд… Из филологов – в секретарши…

– Нет, я знаю, что многие называют детишек именами из книг, – возразил Родион, – только сами герои обычно не имеют привычки разгуливать, где им угодно, и вмешиваться в жизнь реальных людей!

– А откуда ты знаешь? – спросила Наташа.

Тут зазвонил Родионов мобильник. Извинившись перед Громовыми, он откликнулся:

– Слушаю!

– «Родион, это ты?», – спросила трубка почти плачущим голосом Клавиной матери.

– Я. Что случилось, Катерина Витальна?

– «С Лялей что-то неладное… Вы поссорились, да?»

– Было дело. Она сейчас… дома?

– «Дома-то дома, но… Привезли её на милицейской машине. Спрашиваю, что натворила – молчит или огрызается. Одежда на ней какая-то странная, вся чужая. Зато ни сумочки, ни ключей, ни денег, ни телефона. И ничего не хочет сказать! Заперлась у себя, есть не стала»…

– Не переживайте так сильно, Катерина Витальна, главное – Ляля жива и здорова.

После этого благоразумного увещевания Клавина мама совсем разрыдалась.

– «Ну за что мне одно наказание за другим!.. – причитала она. – На работе начальство орёт, пациенты хамят, Василий Петрович, муж мой, позвонил – у него неприятность случилась, авария, сняли с трассы, мотают нервы в ментовке, грозят посадить лет на шесть, а тут ещё Ляля… Сил моих больше нет!»…

Отсморкавшись в сторонку, она кое-как совладала с собой и промолвила с горечью:

– «Извини меня, Родя. Тебя, конечно, эти дела не касаются, просто я думала, вы с Лялей друзья»…

– Катерина Витальна, дайте мне её на минуточку!

В трубке повисла недолгая тишина. Потом звук, стук в дверь и измученный голос Катерины Витальны: «Ляля, Лялечка, ну возьми телефон, это Родя звонит, хочет поговорить»…

Через несколько секунд послышался звук открываемой двери.

– «Что тебе?» – сказал прямо в ухо отчуждённый голос принцессы Эвлалии.

– Прекращай идиотничать, успокой Катерину Витальну и послушай меня, – приказал Родион. – Я знаю, кто такой Гронт!

– «Ну, я тоже вроде бы знаю. И что?»

– Он сидит сейчас передо мной. А зовут его, между прочим, Наташей.

Перотин приблизился к излучавшей непонятный вызов принцессе и отвесил ей чуть более глубокий и долгий, чем было предписано этикетом, поклон.

– Счастлив видеть Вас, Ваше высочество, в добром здоровье и превосходном распложении духа! Вы сегодня прекрасны, как никогда!

– Благодарю Вас, принц. Вы необычайно любезны.

«Но, к несчастью, до тошноты отвратительны мне», – подумала она про себя, ограничившись только тем, что немного сморщила носик.

– Полагаю, – обратился Перотин к королеве, – что все последствия злополучного инцидента остались в прошлом, и Её высочество ныне вполне в состоянии отвечать за свои слова и поступки?

– Безусловно! – почти в один голос ответили мать и дочь.

– И значит, – вкрадчиво продолжал Перотин, – больше нет необходимости медлить с тем, что давно уже является для меня самым главным на свете…

Он обвёл цепким взглядом толпу придворных и иностранных гостей и с театральным пафосом продекламировал:

– Ваше величество! В это чудесное утро я дерзну воспользоваться данным мне ранее милостивым разрешением и попросить руки Вашей очаровательной дочери!

Килиана надменно кивнула, подтверждая, что их уговор остаётся в силе.

– Принцесса! Ваше высочество! – осторожно опустился на колено перед ней Перотин. – Дозвольте искренне Вам признаться: я Вас… обожаю! Согласны ли Вы стать моею женой?..

– Нет, – спокойно сказала принцесса. – Извините, принц, но Вы мне не нравитесь.

Толпа загудела: такого ещё не случалось в этих стенах. Обычно ведь брачное предложение делалось только после того, как все стороны приходили к согласию. Разумеется, не всегда наследницы выходили замуж по пылкой любви, но до сих пор обходилось без публичных скандалов.

Килиана бросила на неё взгляд, аналогичный взрыву маленькой бомбы.

– Не будете ли Вы столь любезны объяснить, что именно Вас во мне не устраивает? – с недоброй ласковостью спросил Перотин.

Это было чревато уже не просто скандалом, а дипломатической катастрофой, за которой мог последовать полный разрыв отношений с Брагарией и, возможно, даже война.

– Принцесса слишком неопытна, и потому смущена предстоящими переменами, – поспешила вторгнуться в их диалог Килиана. – Выбор спутника жизни всегда столь ответственный шаг, что…

– Вот именно! – дерзко прервала королеву принцесса. – Выбор! А у меня никакого выбора нет!

– Потому что принц Перотин – единственный достойный Вас соискатель, – железным голосом изрекла Килиана.