Лариса Кириллина - Принцессы возвращаются домой

– Ой, ну мне неудобно, ведь мы незнакомы…

– «Так вот прекрасный повод наконец познакомиться! Подъезжайте к нам вместе с Лялей часа через два или три, мы решили отправиться за город прямо сегодня. С Родей мы почти что соседи, а от вас тут четыре остановки наземным транспортом либо одна на метро»…

– Спасибо, Аркадий Сергеевич, но я сперва должна поговорить с детишками, захотят ли они.

Разумеется, захотели!

У обоих заблестели глаза, и Екатерина Витальевна не смогла устоять – дала разрешение. Провожать Лялю к Громовым она не стала – а вдруг в это время позвонит муж, Василий Петрович?.. Лялины вещи – сарафанчик, джинсы и водолазку, купальник, свитерок, бейсболку, кроссовки, ночнушку, смену белья, умывальные принадлежности и косметичку – сложили в дорожную сумку, которую Родион молодецким движением кинул себе на плечо. Они решили, что сперва заедут к нему, а потом уже вместе двинутся к Громовым.

Их ждало непредвиденное осложнение.

Родионова мама Светлана Михайловна получила известие от своей сестры, обитавшей в Твери, которая, неудачно упав, растянула ногу и теперь едва могла двигаться (а жила она одна на четвёртом этаже без лифта). И, оставив Роде записку – «Я у тёти Нины в Твери, буду утром в понедельник, триста рублей на столе, как смогу позвоню» – отправилась на помощь страдалице. А брат Санёк ещё раньше уехал в служебную командировку в Орёл на открытие нового филиала их фирмы и должен был вернуться домой в воскресенье. Стало быть, на ответственности Родиона оставалась не только квартира, но и кот.

«А давай мы возьмём его тоже с собой?» – предложила Клава.

Родион скептически усмехнулся и посмотрел на кота:

– Он тяжёлый. И как на него среагируют Громовы? У некоторых аллергия на шерсть.

– Аркадий Сергеич, помнится, лично чесал ему за ушком.

– А вдруг вырвется и убежит? Кошки ведь не очень любят менять место жительства.

– Ну, придёт домой через несколько дней.

– Украдут по дороге!

– Ха! Такого гордого умницу?..

Клава наклонилась к коту и спросила его, словно равного себе собеседника:

– Ваше величество, как Вы смотрите на небольшую вылазку за город?

– Мяу! – одобрительно подал голос Ксеркс.

– Поищи переноску или сумку какую-нибудь! – приказала Клава. – И корм не забудь!

Через полчаса Родион, нагруженный Клавиными вещами и своим рюкзаком, плёлся к троллейбусной остановке. Сумку с котом они несли вместе. Она колыхалась при каждом шаге, но Ксеркс не жаловался. Вероятно, он тоже любил приключения. Или просто был ошарашен шумом и вонью большой магистрали.

«Чёрт бы побрал всех безмозглых чиновников, придумавших турникеты!» – по привычке ругнулся на жлобов из городского правительства Родион, протискиваясь со всем этим скарбом в салон.

Внутри оказалось довольно просторно. Сидячих мест, правда, уже не осталось, но можно было удобно пристроиться сзади, поставив сумку с котом на выступ у большого окна.

Будь с Родионом не Клава, а принцесса Эвлалия, она бы заметила, что в милицейской машине, ехавшей за троллейбусом, находился капитан Николай Евгеньевич Лапушкин.

Но Клава не знала его в лицо, а Родион, со своей близорукостью, даже и не пытался следить за дорогой.

Королева сидела перед магическим зеркалом.

Она уже и не помнила, когда в последний раз им пользовалась. Ибо каждый сеанс забирал часть её красоты и невянущей молодости: зеркало питалось энергией своего обладателя. Восполнить энергию можно было не сразу, и только одним-единственным способом: сделать нечто прекрасное, доброе и притом бескорыстное. По отдельности каждое из условий не составляло большого труда, но всё вместе обычно не складывалось.

Кого бы ей вызвать?

Аскания, запропастившегося неизвестно куда в самый нужный момент, или много лет пребывавшего в молчаливом уединении Гронта?

Это нужно было сделать сегодня. И даже сейчас.

Завтра начинались празднества в честь совершеннолетия принцессы Эвлалии.

В первый день она должна была принародно совершить какое-то чудо, подтвердив своё происхождение от Святой праматери.

Испытание же до сих пор не было определено и назначено, потому что королевский совет не располагал свидетельством авторитетного мага о её успехах и дарованиях!

Ну нельзя же было принцессе с талантом целительницы поручать укрощение диких зверей, а от склонной к превращениям требовать мастерства в управлении здешней погодой!

Килиана жалеет теперь, что не слишком вникала в воспитание дочери и не часто присутствовала на уроках теоретической и практической магии. Для неё было главным, чтобы Асканий не научил принцессу чему-нибудь лишнему, однако тут она могла совершенно не беспокоиться: Асканий был скрытен и недоверчив, а дерзкая и своевольная Лали, так похожая на короля Вассиана, отнюдь не являлась любимицей мага.

Знать бы, на что способна принцесса Эвлалия!

Но время упущено. Ныне дочь ни за что не признается, в чём она откровенно слаба!

Хорошо. Вызываем Аскания.

«Случай ясный, но состояние очень запущенное», – покачал головою профессор Иван Иваныч Клейнтойфель. – «Какой тут допрос, какие детекторы, Николай Евгеньевич – посмотрите сами!»…

Лапушкин в белом халате и синих больничных бахилах вошёл в сопровождении Клейнтойфеля и двух санитаров в изолятор, где содержался Гроссмагус.

Тот сидел со скрученными за спиною руками на привинченной к полу койке, уставившись в белую стену напротив окна, и вёл разговор сам с собой – а вернее, с невидимым собеседником.

– «Да, Ваше величество, – бормотал с совершенно безумным видом Гроссмагус. – Был бы счастлив служить Вам, моя королева, но, к сожалению, абсолютно лишен малейшей возможности что-либо сделать. Где я?.. Долго рассказывать, но, если кратко, то – в параллельной реальности. Я пытался сказать им правду, мне не поверили… О, Вы слишком высокого мнения о моих волшебных талантах – без магическихаксессуаров у меня ничего не получится , потому что в атмосфере этого мира слишком много помех ! .. Принцесса?.. Заклинаю Вас, Ваше величество, будьте настороже! Это демон, а недевица!Испытание?.. Да какое угодно, способности у неё сверхотличные! Пусть хоть дракона вызовет и оседлает – она способна на всё!.. Впрочем, должен Вас предупредить,моя королева , у принцессы имеется в этом мире двойник, и я не уверен в том, что сейчас во дворце Ваша дочь…Стало быть, испытание и покажет, кто есть кто! Я настаиваю на драконе!“ …

Закончив свой монолог, пациент рухнул замертво и мгновенно заснул.

– Наркотики не кололи? – осведомился Лапушкин.

– Только успокоительные, – заверил профессор. – Но бред, как вы слышали, продолжается.