Лариса Кириллина - Принцессы возвращаются домой

Он был сильно зол на принцессу. И про дракона сказанул сгоряча. Где они возьмут в наше время живого дракона? В Мидонии точно не было ни одного. Иначе про это бы знали – дракона не спрячешь в хлеву или в передвижном балагане. Превращаться в дракона умел только Гронт, но зачем ему это? Он, в отличие от Аскания, был обижен на королеву, но ничего не имел против крошки Эвлалии. Да и кто бы мог приказать архимагу принять столь причудливый облик? Он жил сам по себе, не служил при дворе, никому ничем больше не был обязан, ни к кому не питал сердечных привязанностей и ни в ком не нуждался.

Что же, Асканий и сам сейчас был бы не прочь променять заточение в боксе московской психушки на пещеру в мидонских горах! Только как это сделать? Великим магом он мог считаться только в Мидонии, а здесь его пассы и заклинания чаще всего не производили на окружающих никакого воздействия, но порою вредили ему самому. Магических же предметов и снадобий его лишили в милиции. Хотя именно техника и химические вещества были в этом мире единственно эффективными средствами обретения власти над душами и над материей – это маг уже понял.

О если б добраться хоть до чего-нибудь! Из всех вещей, отобранных у него вчера зловредным Лапушкиным, никакого магического заряда не таили в себе разве что рубашка, бельё и носки – всё прочее обладало волшебными свойствами и могло быть использовано как артефакт! Шляпа безотказно пленяла сердца встречных дам, и они пропускали её обладателя, куда ему было нужно, и разрешали всё, что угодно. Примерно так же действовала эмблема «Версаче» на брюках. Пряжка ремня подпитывала самого Аскания потусторонней энергией, и он мог сутками обходиться без сна. Ключи отпирали фургон и тайную лабораторию, но, будучи в этом мире стандартными, подходили ко многим здешним дверям. Перстень позволял понимать любой язык и читать несложные мысли. Часы могли останавливать… ну, хорошо, не совсем останавливать, а растягивать время: электронный мозг был не очень мощным. Зато три циферблата показывали, сколько времени сейчас здесь, сколько в Мидонии, а сколько должно быть на самом деле по Гринвичу (потому что российское время всегда отличалось от астрономического и скакало туда-сюда совершенно непредсказуемо).

А ведь был ещё пульт управления всеми тремя экранами! Вряд ли в милиции догадаются, что это такое – к здешним компьютерам и телевизорам этот пульт не подходит. Только жаль: разберут, загубят, сломают… И Асканий уже никогда не сумеет вернуться назад! Потому что второй пульт, самой новой конструкции, остался в лаборатории! Тот, подобно волшебному зеркалу Килианы, был способен работать почти с любым монитором – но ведь до него не добраться! Идея была замечательной, но… и на магов бывает проруха. Старый пульт по привычке взял, а новый оставил в лаборатории…

Ох, а если…

Магу сделалось плохо почти до обморока.

Варвар мог вернуться в ту реальность и оказаться запертым в четырех стенах их убежища! Он прекрасно знал и про пульт, и про вещество превращения, но в собачьем облике был неспособен открыть оба нужных ящика…

А если он начал выть?!..

А если на эти истошные звуки пришли те, кому совершенно не надо бы знать о том, что творится в лаборабории?!..

Нет, на оторву Эвлалию всё-таки следовало бы наслать дракона, да поужаснее!

Асканий в отчании упал на койку и уткнулся в тонкую щель между стеной и постелью.

И – замер.

Внизу, в уголке, на чистом зеленоватом линолеуме виднелся маленький беленький шарик. Укатившийся, вероятно, от Лапушкина.

Это был шанс!

На дежурство Лапушкин безнадёжно опаздывал, но напарник заверил его, что на участке спокойно, вызовов и заявлений от граждан – ни одного, так что можно не торопиться.

– Не хотите ли чаю? – спросила Екатерина Витальевна. – Или щей? Ребятки не стали, а я наготовила…

– Если не трудно, – согласился Лапушкин, у которого в желудке давно противно позванивало.

Дожидаясь, пока хозяйка разогреет щи, он рассматривал фотографии на стенах. Симпатичные люди! Вот – свадебное фото, вот молодые с дочуркой, а вот и она сама…

– Какая чудесная девочка! – умилился он, показывая Екатерине Витальевне на Лялину фотографию в пышном платье с оборочками на фоне увешанной игрушками ёлки. – Сколько ей тут? Пять?.. Моей старшей – шесть, они даже чем-то похожи…

– Я помню тот вечер, – задумчиво вспомнила Лялина мама. – Новый год, Дом культуры, дед Мороз и Снегурочка, моя дочка в наряде принцессы… Знаете, после этого её как подменили. До праздника она была… ну, обычная девочка. Капризничала, шалила, ломала игрушки, могла и подраться с обидчиками. А как сходила туда – совершенно преобразилась. Называла себя какой-то Элалией, говорила про дворцы, зеркала и балы… Мы её даже к психиатру водили. Тот сказал – ничего особенного, ребёнок впечатлительный, эмоциональный, с богатой фантазией… Все девочки воображают себя то феями, то королевами. Это нормально. А с возрастом всё пройдёт.

– Ну и как, прошло? – с интересом спросил Николай Евгеньевич, у которого подрастали две дочки, и он должен был знать, к чему приготовиться.

– В самом деле, в школе она как-то выровнялась. Но прежней не сделалась. И все эти годы была словно как сама по себе, не из нашего времени. Я уж так порадовалась, что хоть мальчик у неё наконец появился, да ещё такой славный – Родя Князев. Тоже немного чудной, но мне нравится. Мать одна поднимала двух мальчишек, его и брата. Мы в родительском комитете постоянно старались выхлопотать им матпомощь или хоть освободить от обычных школьных поборов. Классная, Марь Максимна, хорошо к нему относилась, благо он по её предмету – отличник. Мир, как водится, не без добрых людей. Вот и бывший учитель, Аркадий Сергеич, пригласил ребяток на дачу – знает, что у меня неприятности, а у Роди нет денег на отдых…

– Аркадий Сергеич? – насторожился Лапушкин.

– Да. А что? Вы с ним знакомы?

– Со вчерашнего дня. Он тоже явился в милицию, и почти по тому же самому делу.

– Кимоно искал?! – ужаснулась Лялина мама. – Оно краденое?.. Или он… извращенец?..

– Нет, там совсем другой поворот… Не тревожьтесь, Екатерина Витальевна, он произвёл впечатление совершенно порядочного и солидного человека, однако… скажите пожалуйста, вам никогда не встречалось… вот такое лицо?

Лапушкин показал ей две фотографии. На одной был маг Асканий, на другой – Аркадий Сергеич.

– Нет, – сказала она. – Не припомню, чтоб я где-то видела этого мужчину.

– На самом деле их двое.

– Близнецы?

– Неизвестно.

– Но оба.. преступники?

– Один – душевнобольной и находится в клинике. Другой – тот самый Аркадий Сергеич, к которому поехала ваша дочь со своим приятелем. Странно, кстати, что вы не знаете, как выглядит её бывший учитель.