Владимир Корн - Опасные небеса

Несмотря на нервозность ситуации, я хохотнул, представив следующую картину: стою я на мостике «Небесного странника», в трубу вперед смотрю, а у него от носа к земле идет толстенный канат к упряжке быков. Рядом с ним идет Гвенаэль и кнутом их, кнутом, чтобы пошевеливались. А я ему с мостика:

«Гвен, правее бери, правее! Скоро у дороги поворот».

Затем какой-то умник, не иначе предок Аднера, придумал, как с этим бороться.

Так вот, гнезда с л’хассами начали устанавливать под углом, чтобы исходящая из них сила устремлялась к земле не вертикально вниз, а под уклоном. Как если бы человек расставлял ноги на льду, чтобы не скользить в стороны. Кстати, в подъемной силе л’хассы потеряли. Об этом даже по «Небесному страннику» можно судить: когда-то их было три, и каждый из них под углом, затем установили еще два, из которых сила исходит вертикально, – и он птицей в небе залетал, и совсем не потому, что их просто прибавилось.

«Хотя, конечно, ему и сейчас далеко до альвендийца», – взглянул я за корму, туда, где тот мог в скором времени появиться.

Кстати, что там с ним, с нашим Берни, совсем о нем забыл? Насколько серьезно его ранение? Помимо того, что жалко его как человека, он занимает в моих планах существенную роль. Да что там, ключевую. Возможно, это и хорошо, что в мире существует не единственный корабль с таким приводом, как у «Небесного странника». Неплохо и то, что он альвендиец. Ведь начнись война – и в небе над герцогством появится армада таких кораблей, и конечно, летучий флот его величества безнадежно эту войну проиграет. Это я все к тому, что наше совместное предприятие с Аднером, о котором он, впрочем, еще даже не подозревает, перед лицом такой опасности должно процветать.

– Амбруаз, – окликнул я Пустынного льва, что-то выбрасывавшего за борт. – Самое время нам с господином навигатором испить кофею.

Тот с готовностью кивнул:

– Сейчас принесу, капитан.

Ну вот и отлично. Еще бы покушать, да и поспать не мешало.

«И по Николь успел соскучиться, – взглянул я на нее, поднимающуюся по трапу на мостик. – Она у меня, когда не сердится, олицетворение ласки».

– Люк, – Николь на миг прижалась ко мне всем телом, чтобы тут же отпрянуть. – Я нисколько не сомневалась, что у тебя все получится. Ты же у меня самый-самый!

Глаза у нее в полумраке поблескивали так завлекающе, что я едва сдержался, чтобы ее не обнять: не у всех же на виду? Да и проблемы у нас далеко не закончены.

– Как там Аднер? Выживет?

Николь улыбнулась:

– Выживет! Ему, кстати, какая-то потрясающая идея в голову пришла. Представляешь, у него сильное рассечение, кровь чуть ли не фонтаном хлещет, я пытаюсь ее остановить, а он вырывается, требует бумагу и карандаш, пока все не забыл. Так его и перевязывали, пока он что-то записывал. Даже на листок бумаги пару раз кровь капнула.

Николь улыбнулась снова:

– Мирра сказала, что дурная кровь вся выбежала, что сразу и отразилось на его уме.

Тут уже хмыкнул я: Аднера с Миррой никак не помирить. Он утверждает, что женщины не должны ходить в мужских штанах. Ну а та, в свою очередь, говорит, что кое-кому из мужчин юбка больше бы подошла, поскольку характер у них совсем не мужской. И все же я больше на стороне Берни, хотя и лазать в юбке на мачту тоже ведь совсем не дело.

– Выпьешь с нами кофе?

Пока Родриг в трюме не закончил, нам лучше с места не трогаться. Но выпить кофе мне не удалось уже в третий раз подряд.

– Капитан! Смотрите! – окликнул меня навигатор, и голос его был полон тревоги.

«Все же они решились, – думал я, наблюдая за тем, как все больше и больше показывается корпус альвендийского корабля. Причем снижался он к нам бортом, и можно даже не сомневаться, что баллисты у него наготове. – Ну что там Родриг канителится? И в любом случае, нам придется лезть в глубину этого тоннеля-не тоннеля, пещеры-не пещеры».

Наконец, из дверей, ведущих в кубрик, а за тем и в трюм, показался Родриг Брис с остальными.

– Все готово, капитан, – известил он.

«А что молчал? Мог бы и из трюма голос подать: каждая секунда дорога», – подумал я и, не сдерживаясь, рявкнул:

– По местам! Приготовились!

Затем, обращаясь уже к Брендосу:

– Рианель, вам лучше им помочь, здесь я справлюсь один.

Тронув рукоять привода, я дал «Небесному страннику» минимальный ход, покрутив штурвал чуть вправо. Придется лезть в эту темноту, хотя так надеялся, что обойдемся без этого. И сейчас главное – успеть укрыться за поворотом гигантского подземного коридора до того, как альвендиец даст залп.

Корабль повело немного больше, чем я рассчитывал, нас прижимало к отвесной стене, и теперь оставалось только рассчитывать на то, что на палубе люди, вооруженные шестами, справятся с тем, чтобы его не бросило на стену.

Потому что останавливать его нельзя, как нельзя поворачивать влево, ведь в этом случае «Небесный странник» обязательно заденет стену кормой.

– Навались, ребята! – зычно скомандовал навигатор и, подавая пример, первым схватился за шест.

Тщетно: корабль неудержимо несло на стену. Я снова взглянул назад: до залпа оставались считаные мгновения. И тогда, вместо того, чтобы закрутить штурвалом или попытаться остановить корабль перед столкновением, я прибавил ход. Душераздирающий звук, когда трещат и ломаются доски обшивки твоего корабля. Но что еще оставалось делать?

Провал сверху остался уже позади, и потому мне даже не видно было, насколько серьезны повреждения. Но мы успели укрыться за поворотом, и когда сзади донесся частый стук сработавших катапульт, то я только злорадно усмехнулся – поздно господа, слишком поздно.

Тупика за поворотом не оказалось. Напротив, благодаря трубе стало понятно: пещера значительно раздавалась вширь и ввысь, и наконец-то можно было вздохнуть с облегчением. На баке, разгоняя тьму, вспыхнул яркий свет. Это Аделард, на «Небесном страннике» только у него, да у меня имеются фонари Древних. Кстати, его фонарь – мой подарок в благодарность за воинскую науку, спасшую мне жизнь, причем не единожды. Света они дают предостаточно, их никак нельзя сравнить с керосиновым, и уж тем более с масляным. Лард светил во все стороны, и огромная пещера, в которой мы оказались, открылась перед нами полностью.

Я заставил корабль зависнуть на месте, внимательно разглядывая то место, куда мы попали. Больше всего это место напоминало гигантский грот. Когда-то, возможно, многие тысячелетия назад, здесь плескалось море. Никаких сомнений быть не может: на дне в трубу хорошо различимы ракушки и остатки кораллов, когда-то разноцветные, а теперь выглядевшие неприглядно серыми. А то, что видно в самой глубине грота, являлось ничем иным, как причалом для кораблей.

«Вот на него мы и пристроим „Небесный странник“, места там предостаточно», – решил я, вновь давая кораблю ход.