Владимир Корн - Опасные небеса

– Спустить парус! – скомандовал я. – Господин Брендос, господин Кеннет, нам необходимо посоветоваться.

Ситуация сложилась почти безвыходная: лететь над сушей – велик риск угодить в ловушку. Зависнуть на месте, дожидаясь прилива, который будет лишь один Создатель ведает когда, – л’хассы не выдержат бесконечного издевательства над собой. Но если подняться выше – почти ураганный ветер тогда и без всяких парусов снесет корабль на видневшуюся по курсу сушу. И опуститься на воду не получится – небесный корабль не морской, он сразу утонет. И что особенно приятно – внизу видны целые стаи резвящихся гнипельсов, игривых как дельфины, если бы они не были так страшны.

Нет, я не боялся взять всю полноту ответственности на себя, но в таких случаях принято сначала выслушать мнение людей, отлично представляющих всю сложность ситуации, а затем уже принимать решение.

Я посмотрел назад. Там, вдали, виделись пики гор острова Неистовых ветров. Даже против такого ветра привод Аднера справится, и шут бы с ней, с тайной нашего корабля, когда на кон поставлена жизнь стольких людей. Но дело еще и в том, что отлив продолжался, и там, сзади, где мы недавно летели над водой, обнажились еще влажные песок и камни с целыми плантациями водорослей.

– Вода по-прежнему падает, – подтвердил мое наблюдение навигатор Брендос.

– Энди, – окликнул я впередсмотрящего, – там, впереди, Альвенду видно?

– Видно, капитан! И саму Альвенду, и даже полоску прибоя у берега. С этой штукой я могу самой Богини-Матери под юбку заглянуть, до того далеко видно, – заявил он, указывая трубой в небо.

Навигатор Брендос скрипнул зубами. Не из-за богохульства Энди Ансельма, и не из-за того, что по его голосу чувствовалось, что наш впередсмотрящий все же хватил лишку, нет. С мостика не было видно, по-прежнему ли висит труба на шее Энди на ремешке. Если нет, одно неосторожное движение – и она безвозвратно пропала, вывалившись за борт.

– Энди, ты поосторожней там с трубой, – не выдержал я.

– Что, капитан? – переспросил тот, высунувшись из «вороньего гнезда» почти по пояс, по-прежнему держа трубу в руке. Ну явно она не висела у нее на шее, ремешок для этого слишком короток – вон он как далеко от себя руку отвел. Ладно, если на палубу упадет, ничего с ней не станется, но если скользнет по вантам, тогда точно поминай ее, как звали.

– Спускайся Энди, – махнул рукой я.

Для спуска ему понадобятся обе руки, и ему поневоле придется повесить трубу на шею. Мы с навигатором взвыли оба: я – про себя, а Брендос – в голос, когда увидели, что Энди, сунув трубу за пазуху, начал быстро спускаться по вантам, и перед самой палубой у него из-под одежды выскользнул какой-то темный предмет, чтобы исчезнуть за бортом. На навигатора Брендоса было страшно смотреть. Я же испытывал перед ним чувство вины, потому что сам попросил Рианеля дать Ансельму именно эту трубу из двух имеющихся у нас, потому что вторая не шла ни в какое сравнение: мятая, с мутноватыми линзами и очень малой кратностью.

– Ансельм, ко мне! – не сдерживаясь, взревел я.

Энди взлетел на мостик мгновенно, чтобы застыть перед нами с самым расстроенным выражением лица.

– Ты почему не повесил ее на шею?

– Кого? – искренне изумился тот.

– Трубу! – рявкнул я так, что у самого в ушах зазвенело.

Он хоть понимает, что его матросского жалования за всю оставшуюся жизнь не хватит, чтобы за нее рассчитаться? Ответ Ансельма едва не привел меня в полную прострацию.

– Зачем? – и его ясные голубые глаза лгуна, пьяницы и полного разгильдяя светились искренним недоумением.

– Для того чтобы она за борт не упала!

На Брендоса я даже взглянуть опасался, но хорошо видел его побелевшую кисть руки, с силой уцепившуюся за поручень. Энди почему-то взглянул на верхушку мачты.

– А она разве упала? Я ее надежно закрепил.

– Кого закрепил? – спрашивая, я чувствовал себя полнейшим идиотом.

– Трубу в бочке. Для надежности даже пару шлагов на крюк накинул ремешком.

– А что же у тебя из-за пазухи выпало, когда ты по вантам спускался?

Лицо Ансельма сразу стало кислым, как уксус.

– Бутылка с ромом. В ней еще вот так оставалось, – и он развел большой и указательный палец примерно на ширину ладони.

Тут я решился посмотреть на навигатора Брендоса. Рианель как будто бы возвращался к жизни, на глазах приобретая нормальный цвет лица. Уловив мой взгляд, он сдавленным голосом произнес:

– Я сам за ней полезу.

– Так будет надежнее, – согласно кивнул я.

Брендос скоро вернулся с болтающейся на груди трубой, и мы, наконец, смогли приступить к совещанию.

– Итак, господа, – начал я, – ситуацию вы понимаете не хуже меня. И мне хотелось бы услышать ваши мысли на этот счет.

– А что тут мыслить? – пожал плечами Адеберт Кеннет. – Мы не сможем висеть на месте бесконечно, дожидаясь прилива. Вернуться назад возможности нет никакой: встречный ветер слишком силен, а для того, чтобы галсировать, у нас нет места – так или иначе окажемся над сушей. Отдаем души в руки Создателю, помолимся на удачу, и только вперед.

– Возможность идти против ветра выбранным курсом у нас имеется, – с моего молчаливого одобрения поведал Кеннету навигатор Брендос.

Адеберт с недоумением взглянул на меня.

– Да, это так, Берт, – заверил я его. – На моем корабле установлен привод, дающий возможность ему двигаться в любом направлении, не прибегая к помощи парусов.

– Так вот почему…

Я уж было подумал, что Кеннет скажет – вы так уверенно шли против ветра на подходе к острову Неистовых ветров, когда он продолжил:

– …вам удалось спастись от Ночного убийцы.

– Именно по этой причине, – согласно кивнул я. – Но сейчас не время предаваться воспоминаниям, дорога каждая минута.

«Иначе дождемся, когда л’хассы рассыплются от перенапряжения горсткой серой пыли, и тогда точно все».

– С мачты я успел взглянуть и на Альвенду, и на остров, – как бы между прочим сообщил навигатор Брендос, проведя ладонью по трубе, чтобы лишний раз убедиться, что она по-прежнему висит у него на груди и никуда не делась.

– Расстояния до них примерно одинаковые, думаю, что и риск тоже, – закончил он.

И действительно, точно тем же курсом вернуться нам не удастся. Да и не будет он таким же безопасным сейчас, когда из-под воды обнажилась земля.

– Кеннет?

– Только вперед, капитан Сорингер, только вперед.

– Ну что, господа, в своих мнениях мы единогласны. Гвенаэль! – вызвал я его на мостик, покинувшего свое место на время нашего совещания. – К штурвалу!

– И да хранит нас сам Создатель и Богиня-мать.

Последние слова мне самому не понравились некоторой своей пафосностью, но вдруг на небесах действительно обратят на нас внимание, а оно не помешает нисколько.