Павел Ившин - В когтях безумия

Все молчали. История была безумной и нереальной. Однако то, как вели себя жители пригорода при виде Яра, заставляло в это поверить.

– В город нам нельзя, – как обычно раньше всех пришел в себя Костик и сказал то, что пришло в голову каждому. – Нужно вернуться в горы, да так, чтобы не вызывать подозрения и вернуть ночное дежурство. Рен пойдет со мной, мы пополним запасы воды, попробуем что-нибудь продать и купить еды, остальные разбейте лагерь. После захода солнца, Шарли, встреть нас у корчмы, – все кивнули и молча разошлись.

Говорят, чего боишься, то и получаешь. Яр очень боялся снова всех подвергнуть опасности. В случае с пожаром хоть можно было что-то сделать, он и сделал – спас книгу. Очень ценную, может быть, даже самую ценную, и она даже прольет свет, в том числе и на это событие. Однако его чувство вины выросло до необычайных размеров – величиной с эти горы. Он во всем винил себя, даже в том, что порвалась уздечка или не получилось с первого раза развести костер из сырых от росы и дождя дров. И вот его чувство вины достигло апогея. В голову стали закрадываться мысли о самоубийстве. Он не мог подвести вновь и ужасно этого боялся. Он провалился в свое сознание. Как только они втроем вышли за пределы предместья, Рези вслух причитала и обвиняла во всем Рена, что это он их подвел под нож, и если бы он думал головой, а не небезызвестным местом, то они бы не попали в такую ситуацию. Шарли шла осторожно, вслушиваясь во все шорохи, она единственная из троицы, кто не жила своими эмоциями, а контролировала их. Она не размышляла о случившемся, а думала о будущем и о том, как теперь бороться с неприятностями. Ходила ногами по земле.

Костик и Рен, как и Шарли, предпочитали раздумьям действия, поэтому после захода солнца мужчины вернулись с удачной охоты к корчме, где их уже ждала Шарли. Место для лагеря было выбрано в лучших традициях разведки. Оно не просматривалось ни снизу из-за естественных каменных глыб, ни сверху из-за достаточно плотных крон деревьев, но в случае опасности бежать можно было в практически любом направлении, а затеряться в густом лесу или высокой траве было делом техники. Однако главным венцом этого лагеря было отнюдь не природное вмешательство, а вполне себе человеческое, точнее вальдауческое. Да простят меня лингвисты за такое словообразование. В центре лагеря, недалеко от костра и сверлящей взглядом Рена Рези, лежал, раскинув руки в разные стороны один вальдау. Его жизнь для него самого потеряла смысл, он был бы совсем не прочь, если бы сейчас с неба на него упал огромный камень и навсегда похоронил его под собой. Хотя нет, это слишком достойные похороны, с такой-то гробовой доской. Лучше бы налетела стая голодных волков и растерзала бы его, а он бы в свою очередь даже не пошевелился. Тоже вздор! Откуда волки в горах? Нет, Яр считал, что он заслуживает самой ужасной смерти, смерти в мучениях. Поэтому спутники должны были оставить его здесь одного и продолжить путь вчетвером, а он бы лежал на вот этом месте и с каждым днем иссыхал от недостатка влаги в организме, истощался от недостатка еды, вороны бы прилетали и выклевывали ему глаза, орел клевал бы печень, словно Прометею, прикованному к скале с одной лишь только разницей, что Яра приковало к этому место его чувство вины.

Глава 25

Оплот повстанцев

Огонь лениво облизывал тонкие ветки, небрежно брошенные то Яром, то Реном, то еще кем. Они решили не разводить большой костер, дабы не привлечь внимание незваных гостей. Яр мало-помалу пришел в себя и даже не отказался от позднего ужина, но продолжал все также угрюмо молчать. Рези положила голову на бедро Рена и, глядя на костер, задремала. Рен поглаживал ее волосы и тоже молча глядел на языки пламени. Шарли первая заступила на дежурство и была где-то за лагерем, только неизвестно где, в лесу ее вычислить было крайне сложно. Костик занимался подсчетом провизии и планировал привалы и питание на них.

– Нужно идти в горы, – Яр опустил ложку в полупустую миску, обращаясь к пламени.

– Это верно, – согласился Рен, глубоко выдохнув и не отводя глаз от огня.

Костик отвлекся от своих увлекательных подсчетов, посмотрел на своих собеседников. Рези надежно провалилась в сон, а двое остальных продолжали смотреть на огонь.

– В горах шахты, – продолжал Яр. – Если Рен говорит правду, там много вальдау, таких как я, и они примут меня, а значит, примут и всех нас.

– Ага, примут. Нас скорее вздернут или заведут в шахту и обвалят ее, здорово придумал! – оживился Рен.

– Да иди ты, я же хочу, как лучше.

– А выходит, как всегда.

– Прекратите, – вмешался Костик, не отрываясь от листка с угольными пометками, – Идти в горы верное решение, хотя бы потому, что здесь нас точно повесят, стоит вспомнить как люди в предместье смотрели на нас, а то, как отреагируют вальдау на нас мы не знаем. Надежда, понимаете ли.

Все снова замолчали и тупо уставились на догорающий костер. Костик закончил со своими записями и стал готовиться ко сну.

– Рен, ты следующий на дежурство, вздремни немного. Яр сегодня пусть спит всю ночь.

– Да я в порядке! – возразил бородач.

– Не обсуждается, мало ли чего тебе в голову взбредёт ночью, под полной луной. Завтра, с рассветом, двинемся в путь. Думаю, Шарли уже нашла нужную тропинку.

Костер погас окончательно, недовольный Яр доел ужин и перевернулся на бок, лицом к лесу, а Рен продолжал гладить волосы Рези, он совсем не хотел спать, вернее хотел, но не хотел упускать такую возможность, возможность коснуться той, что милее всех на свете, и не получить в ответ ядовитые замечания, вместо этого видеть, как она мирно посапывает и улыбается во сне. Глядя на неё, Рену хотелось сделать все, что только возможно, чтобы защитить свою единственную, чтобы она чувствовала себя, как за каменной стеной, а он, каждый день возвращаясь с охоты, знал, что теперь и для него есть место, где свет…

Утро выдалось боевым. Рези примчалась в лагерь с дежурства и подняла всех на ноги. В пятисот шагах от лагеря проходил вооруженный патруль, возможно, это были просто бандиты, но в любом случае они были вооружены и выглядели крайне недружелюбно.

Лагерь быстро собрался, взял самое необходимое – оружие и продукты, отпустили мулов, закопали кострище. Вскоре они уже шли плотной цепочкой по горной тропе, которую нашла Шарли во время своего дежурства. Она шла первой, за ней Костик. Замыкал колонну Рен.

– Рен, ты знаешь куда мы сейчас идем? – прерывисто, пытаясь не сбить дыхание, спросил Костик.

– В общем и целом – да, – Рен огляделся. – Мы поднимаемся в гору.

– Какой шутник, животы надорвать можно, – снова кольнула его Рези.

Рен только улыбнулся, он считал, что лучше уж пусть его Рези колотит, ненавидит, обзывает, чем попросту не замечает. Это хоть какие-то эмоции. Нет ничего хуже равнодушия. А как всем известно от любви до ненависти всего лишь шаг. Однако Рен был убежден, что это выражение работает и в обратном порядке тоже.