Татьяна Фёдорова - Перевёртыши

– Надеюсь. Сиреневый с желтым – дворцовые служащие? А вот у меня записано: серый плюс синий – лекари?

– Правильно, Лекари стоят отдельно. Они всегда носят серые туники и голубые сюрко. Не зависимо от того, из какого Клана вышли. И обратиться к ним может любой болезный. Пожалуй, их можно бы уже считать новым Кланом. Как и Наставников. Но в Саккаре привыкли придерживаться старых традиций.

– Вы сказали, у лекарей голубые сюрко? В день нашего приезда здесь пировали студенты, дипломы обмывали…

Нак кивнул.

– Это тоже отличительный признак. Чем светлее оттенок сюрко, тем выше ранг мастера. Голубые сюрко стажерам еще заслужить надо. Диплом дает только восьмой ранг. Некоторым, самым лучшим, седьмой.

– А насчет рангов можно подробней?

– Самый низкий – десятый ранг. После училища его получают все. Считайте, это ранг подмастерьев. У мастера девятый ранг. У хозяина своего дела – восьмой. Следующие ранги зависят от должности и количества людей в подчинении. У военных немного сложнее. У них на один ранг может быть по два-три звания.

– Погодите-ка! А как же селяне? Или те, кто не учился в училище?

– Как это не учился? С первого дня нового года все, без исключения, семилетки идут в училища. А чтобы «белоликие» не кичились, ученикам присваиваются номера. Даже наставники не знают настоящих имен своих воспитанников. Прятать лицо под воротником и капюшоном саккарцы привыкают с детства. Погодите, подойдет к концу десятидневка. Учеников отпустят на два выходных по домам. Пол дня в глазах рябить будет от их жёлтых и оранжевых капюшонов на фиолетовой форме.

– Фиолетовой? Ваши училища содержит государство?

– Конечно. Форма, питание, проживание, оплата Наставников. Все из налогов населения. Поэтому за правилами здесь следят очень строго.

– Как долго и чему их учат?

– Семь лет. Кроме грамотного письма и математики – естествознание, историю страны, главные принципы каждого Клана, основы нескольких ремесел и правила выживания в горах, в лесу и на воде. А еще плавать, распознавать ядовитые растения, опасных животных и морских обитателей. Мальчиков – владению копьем, луком или арбалетом. Девочек – хранить секреты, ухаживать за младенцами, рукоделию… и еще чему-то, – чуть улыбнулся Нак.

– Хранить секреты?

– Предназначение женщины – хранить и передавать последующим поколениям секреты семьи и секреты Клана. Уметь сглаживать конфликты между мужчинами.

– Женщины? Секреты? – Все еще не может поверить Эрим.

– Ну, какие-то секреты они все-же хранят? – В глазах Нака мелькнула искорка. И еще эта тень улыбки на губах…

– Эээ… Какие-то, наверное, все-таки хранят… – приходится признать Эриму. – А что за ремесла?

– Это зависит от Старшего распорядителя в училище. С какими Наставниками он сумеет заключить договор. Я например, могу быть подручным у стеклодува, столяра и переплетчика.

– Вас послушать – в Саккаре рай поднебесный. Ни простолюдинов, ни знати. Будешь стараться – и до правителя допрыгнешь!

Нак поморщился.

– Нет, конечно. Раем для всех мы похвастаться не можем. И три низших ранга считаются простолюдинами. А знатные, древние роды, начиная от пятого ранга, считают себя высшим сословием. Богатство и родовитость и у нас никто не отменял. Но у одаренного человека все же есть шанс поднять свою семью на более высокий ранг.

– Интересно!

– Главы Кланов всегда внимательно отслеживают лучших учеников в училищах. Талантливому ученику Клан может оплатить дальнейшую учебу в лицее с нужной специализацией. Соответственно, и ранг он получит более высокий.

– И часто такое бывает?

– Талант всегда явление редкое.

– Мне трудно представить школу, где дети простолюдинов и высшей знати учатся вместе…

– Таковы Основы. Личные качества человека не зависят от его ранга. А вы не согласны?

– Мне пока трудно об этом судить… Вы же сказали – после училища все получают десятый ранг?

– А после лицея – восьмой, максимум, седьмой. Но… Я не считаю это справедливым, но таковы традиции. За четыре года, к наступлению брачного возраста, молодые люди обычно дослуживаются до ранга родителей. А со временем, получают и должность родителя. К сожалению, далеко не всегда эта традиция оправдывает себя.

– Тем более, не понимаю. Если все-равно все вернутся в свою колею, то зачем все так усложнять? Зачем смешивать знать и простолюдинов?

– Человек никогда не будет ценить то, что ему легко досталось. А чем выше ранг, тем выше ответственность. В училищах детям пытаются внушить, что любое достижение требует усилий. А детям знати, заодно, показывают, что бывает и другая жизнь, не только та, к которой они привыкли дома.

Эрим усмехнулся.

– Вы рассуждаете, как государственный деятель.

– А я и есть государственный служащий. Представитель закона.

Нак с тоской посмотрел во двор, где Ани, опять переодевшаяся в сиренево-желтую униформу, беседовала с каким-то военным.

– К сожалению, мне тоже пора собираться.

– Пожалуйста, еще только один вопрос. Вы сказали – «белоликие». Это о ком?

– Та самая высшая знать. Больше трехсот лет назад, среди аристократов вошло в моду подчеркивать свою исключительность, выкрасив белилами лицо. В Саккаре придерживаются каждого правила веками. Если встретите в городе человека с белой маской на лице, не удивляйтесь. Это представитель одной из древнейших фамилий в Саккаре. Следует на официальный прием или дружеский раут.

– А как же капюшоны?

– Вы правы. Во время службы лицо не красят. Только на досуге. И кстати, человек в капюшоне и с поднятым воротом всего лишь исполнитель. Ответственность за его работу несет Старший. Он лица не закрывает. Если будет доказано, что работа выполнена плохо, позор ляжет на всю Гильдию. А лентяю придется осваивать новую работу, начиная с подмастерья. Если вам понадобится помощь – сразу идите к тому, кто лица не закрывает. Именно он Старший в своем подразделении, он и будет принимать решение.

Глава 5.

Большинство строений в Саккаре одноэтажные, поэтому Столица раскинулась на большой площади, и услуги водильщиков самоходов очень востребованы. Но не везде самоход может проехать. Как оказалось, каждая улица в городе имеет свою «лицевую» и «заднюю» часть. По лицевой части улиц ездят самоходы и множество народа шествует по своим делам. Задняя же часть считается безлюдной. На нее выходят стены домов без окон, вызывая тревожные чувства своей безликостью. Эти проулочки довольно узки – если встретятся всадник с пешеходом, пешему придется прижиматься к стене. Впрочем, всадники по задворкам здесь не ездят. Задние части улицы облюбовали подростки для своих разборок и «темные» личности – несколько раз зиндарийцы встречали там людей, низко опускавших голову и стремительно исчезавших при появлении посторонних. Проходы между дворами одной улицы настолько узки, что можно дотянуться до одной стенки, просто прижавшись спиной к другой. Изучением этих проходов и занялись зиндарийцы, открывая для себя новые возможности.