Eldar Morgot - Звезда Даугрема

Один из незнакомцев в капюшонах поднял руки над головой и зычно продолжал:

— Храбрые воины, вы мужественно сражались, но чаша весов склонилась на сторону Рощи! Сопротивление бесполезно, и ваша смерть будет такой же никчемной и бессмысленной, как и безумство вашего начальства в своей упорности защищать монастырь. Теперь же, — человек опустил руки, сгорбился, — посмотрите вокруг: все кончено, крепость пала. Поэтому, от имени командования Рощи предлагаю сдачу на почетных условиях: вы немедленно складываете оружие и ждете милости победителей…

Зезва услышал, как презрительно сплюнул Заал Косой, а Геронтий громко фыркнул.

— …в случае, если выяснится, что за вами не числятся преступления или бесчинства против мирных селян, то вам гарантируется жизнь. Затем ваша участь будет в ваших же руках. В округе много работы. Будете работать хорошо, будете жить.

Снова наступила тишина, прерываемая лишь скрипом снега под сапогами занимающих позиции рощевиков. Зезва глубоко вздохнул, вопросительно взглянул на Геронтия. Толстяк-джуджа смачно сплюнул в снег и вышел вперед.

— В славном Принципате Джув есть поговорка — лучше умереть в бою трусом, чем сдаться в плен храбрецом! Поэтому вот тебе наш ответ, человек в капюшоне… — Огрызок повернулся к своим, и морозный воздух сотряс мощный крик, одновременно вырвавшийся из восемнадцати глоток: — Твою мать шатали в дупло!!

Зезва опустил голову, сжал рукоять щита покрепче. Вторая рука скрыта в сумке. «Хоть нескольких заберу с собой к Кудиану!»

Человек в капюшоне молчал. Красивый элигерец с орлиным носом одобрительно кивнул. Ыг хищно оскалил зубы.

— Люди, вы сражались достойно, — проговорил, между тем, Геронтий, — я не могу приказывать вам.

— Господин, — возразил один из ополченцев. — Ежели сдадимся, нас душевники на кол посадют, ага. Так что…

Ыг в богатом вооружении махнул рукой, и несколько десятков лучников на стенах наладили стрелы. Зезва еще раз вздохнул всей грудью. Интересно, ранняя в этом году будет весна?

— Последнее предупреждение! — выкрикнул человек в капюшоне, тот, что пониже. Более высокий застыл неподвижной статуей, опустив голову. — Вы сдаетесь?

— Чувства!! — грянуло в ответ. Зезва съежился, заметив, как дрожат губы у ближайшего к нему карла.

Ыг свистнул. Лучники натянули тетиву. Падал снег. Зезва закрыл глаза. Тетя Йиля, прощай…

— Пуск!

Свист. Сухой стук. Стоны.

— Прекратить!! — кричит кто-то по-элигерски.

Свист. Падают товарищи. Зезва громко кричит, берется за круглое железное кольцо на металлическом предмете из сумки, но кадж поднимает голову, и Ныряльщик со стоном падает на колени. Округлый предмет катится по кровавому снегу. Стрела ударяет нагрудник, скользит куда-то в сторону. От удара Зезва падает. Тут же вскакивает. Свист, крики. Кто-то наваливается на него сзади. Удар. Тело дергается над ним. Ни стона, ни крика. Ничего. Может, это уже смерть?

— Прекратить!! Отставить стрельбу, сержант!!

Зезва проводит рукой по лицу. Что это, кровь? Да, стрела чиркнула по щеке. Царапина, но кровищи… Ныряльщик встает на четверенки, оглядывается. Геронтий. Это он закрыл собой Зезву. Две стрелы пронзили толстяка-джуджу насквозь. Он лежал, сжимая свой боевой топор, а на губах играла улыбка. Детская. Снежинки почти не таяли на его лице. Зезва сел. И увидел перед собой Заала Косого с тремя стрелами в груди. Ветер слабо шевелил оперение. Заал еще дышал, когда подползший к нему Зезва принялся гладить его по обветренному, окровавленному лицу. Затем славный карл провел языком по покрытым красной пеной губам и отчетливо произнес:

— Хороший был на-най.

Зезва бережно уложил друга на снег, закрыл ему глаза и прикрыл собственные. Он не видел, как один из людей в капюшонах подобрал откатившийся почти к его ногам круглый железный предмет и положил себе за пазуху. Затем молча повернулся к своему спутнику. По-прежнему храня молчание, оба змееголовых скрылись за спинами солдат.

Элан Храбрый хотел что-то сказать в спину быстро уходившим каджам, но лишь сжал кулаки. Повернулся к недовольному Яндарбу.

— Как ты посмел, немытый пёс, дать команду убивать безоружных?!

— Что?! — задохнулся ыг. — Ах, ты, элигерский кусок дерьма, да как ты… — Яндарб схватился за меч, но за спиной дрожащего от ярости Элана выросла целая стена элигерских наемников, а над воротами появился взвод лучников, которые мгновенно нацелили оружие на рощевиков и ыгов.

Яндарб отступил на шаг назад. Чуть слышно прошипел что-то на аыге.

— Эти двое сказали, что только припугнут, но не… — Элан не договорил, развернулся и бросился в арку, взметнув плащом. Элигерцы поспешили следом.

Вождь ыгов проводил ушедших свирепым взглядом, затем повернулся к горстке выживших. Прорычал:

— Эти пусть убирают свою падаль! И так уже все провоняло мзумским дерьмом!

Зезва ничего не видел перед собой, потому что слезы застилали глаза. Он почувствовал удар ногой в спину. Обернулся. Два солдата в грязных доспехах и с кнутами в руках.

— Встать, мразь солнечная.

Зезва поднялся, не сводя глаз с тел погибших друзей. Несколько ударов, и рядом с ним поставили четверых карлов и троих ополченцев-эров. На земле, в лужах крови, стонало несколько раненых. Сержант-душевник щелкнул пальцами, и два надсмотрщика, засунув кнуты за пояса, деловито перерезали раненым глотки. Зезва прикусил губу так, что струйка крови потекла по подбородку. Душевники постепенно расходились, подчиняясь зычным приказам командиров, и вскоре во дворике остались лишь пленные, два душевника с кнутами и множество трупов. Зезва украдкой бросил взгляд на стены. Лучники.

— За работу, падаль! — хмуро бросил один из душевников, высокий и тощий бородач. — Сейчас придет королевский экипаж! В добрый путь, ха-ха!

Рощевик с хохотом повернулся к товарищу, словно ожидая, что и тот присоединится к веселью. Но второй надсмотрщик, совсем еще юный, отвернулся и уселся прямо на снег, подогнув под себя ноги. Опустил голову и обхватил ее руками.

Осторожно ступая по каменному полу, Гастон Черный шел по тронному залу Королевского дворца. Те многочисленные лакеи, которых можно было заметить стразу, расступались, звеня спрятанным под одеждой оружием. Тени на балюстрадах — это арбалетчики взяли на прицел очередного посетителя королевских покоев. Глава Тени усмехнулся. Вот оно, каково быть мишенью! Легкое движение пальцем, и ты труп. Почему же убить так легко?..

Нога снова ныла, не иначе, быть снежной буре. Гастон устало ковылял, словно и не замечая рядов Телохранителей, что буравили его взглядом. «Глупцы… Вы же у меня все вот тут, в сжатом кулаке сидите. Прижму, и передавлю, как блох! Нет, блоху так просто не убьешь, нужно ее между двумя ногтями…»