Варвара Иславская - Жемчужный принц

Принц внимательно посмотрел на Робина и после короткой паузы сказал:

– Ты прав, добрый эльф. Просто слишком много навалилось на мою голову. – И принц по привычке тряхнул своими роскошными черными кудрями.

– Только ваша шевелюра начинает седеть, принц, – грустно сказал Робин.

– Что???

– У вас появились седые волосы. Вот что.

– Все! Хватит! Поговорили! – срывающимся от волнения голосом сказал принц, отодвигая на второй план свои проблемы. – Где Фаустина?

– Лежит как неживая кукла у входа на ваш балкон. Нам нужно только подняться. Ты можешь перенести меня по воздуху?

– Нет, ваше высочество. Вы слишком тяжелый.

– Тогда побежали.

Через какие-то три минуты они увидели грустную картину. Фаустина с растрепанными, неубранными волосами сидела, неловко облокотившись о закрытую балконную дверь. Лицо ее было белее снега, губы полураскрыты, а из уголка рта текла струйка крови. На ней была надета только длинная белая рубашка с туго зашнурованным корсетом. Зеленые на каблучках туфли сиротливо валялись рядом, а пальцы ног Фаустины приобрели неприятный фиолетовый оттенок.

Принц подбежал к Фаустине, снял с себя плащ и завернул ноги принцессы. Потом он приложил ухо к ее груди и стал слушать, бьется ли у нее сердце.

– Она жива, Робин! – радостно воскликнул принц. – Просто либо напилась, либо потеряла сознание. Я читал, что такое часто случается с принцессами.

– Она ныряльщица за жемчугом, а не принцесса, – уточнил Робин и аккуратно подобрал зеленые туфельки Фаустины.

– Открой мне дверь, а я внесу ее в покои.

Словно пушинку, принц аккуратно взял Фаустину на руки и понес к себе в спальню, минуя сад, мраморную гостиную со статуями богов и освещенный цветными фигурными светильниками, коридор.

Робин предупредительно открыл дверь спальни, а принц, не разбирая, сразу уложил Фаустину на свою огромную кровать, крытую покрывалом из красного атласа.

– Вы могли бы положить ее на диванчик, принц, – тихо напомнил Робин.

– Ты сам сказал, что, возможно, я вообще не монарх, а какой-нибудь затерянный во времени эльф.

Между тем принц шумно выдвигал ящики деревянного бюро, но никак не мог найти то, что ему нужно. Потом он немного подумал и сказал:

– Все! Я знаю, что делать!

Из маленького ящика прикроватного столика принц достал флакон с желтоватой жидкостью.

– Робин, беги в туалетную комнату, возьми стакан накапай туда несколько капель и разбавь водой. Потом дай выпить Фаустине, а я тем временем сниму с нее этот грязный плащ. Моя постель сегодня, правда, хороша! Никогда не видел красного атласа, расшитого невидимым кружевом!

Принц стащил с Фаустины мокрый плащ, осторожно расшнуровал корсет, мельком взглянул на ее обнажившиеся персиковые груди и подложил под ее голову подушку. В это время Робин уже осторожно поил принцессу желтоватым снадобьем.

– Ну, еще один глоток, принцесса. Один маленький глоточек, и вам станет легче.

Прямо на глазах к принцессе быстро возвращался ее прежний вид. Щеки порозовели, волосы легли мягкими волнами, а кожа приобрела свой обыкновенный оттенок. Только глаза принцессы оставались тоскливыми и отрешенными. Было видно, что ее мучила глубокая, непреодолимая печаль. Она повернула голову к принцу и недовольно спросила его:

– Откуда у тебя ландышевое противоядие?

– Так ты мне его сама дала в детстве, на всякий случай. Вдруг объявится еще один регент?

Фаустина только улыбнулась в ответ.

– Что случилось, принцесса Фаустина?

– Я… – И Фаустина многозначительно взглянула на Робина.

– Я все понял и удаляюсь.

– Спасибо тебе, добрый Робин. Что бы я делал без тебя? – сказала принц, и снова дружески похлопал эльфа по плечу. В тот же миг Робин исчез. – Он все равно слышит через стены, – хохотнул принц. – Ну, рассказывай, тетушка Фаустина. Тебе не холодно? Может быть, растопить камин?

– Ты забыл, что я бывшая ныряльщица за жемчугом.

Жаль, что я больше не смогу возвратиться к своему занятию. В нем были романтика и риск.

– И все же, что случилось?

– Кроун больше не любит меня. Он держит меня здесь из чувства долга, если подобное понятие вообще известно ему.

– Ты преувеличиваешь, Фаустина! Совсем недавно утром он выходил из твоей спальни.

– В интимной жизни, принц, важно качество, а не количество, – объяснила Фаустина. – Он выполняет свой долг, чтобы потом избавиться от меня.

– А почему вы не поженились в юности? – наивно спросил принц.

– Потому что у него были другие планы. Он хотел славы, престижа, величия. А что могла дать ему я? Убогую хижину за кирпичной стеной и простую белую жемчужину?

– Подожди, Фаустина. Какая еще кирпичная стена?

– Ты что, не знаешь другую сторону острова? Странно. Видимо, твои игры с зеркалом действительно серьезны. Прямо за Старым афинским лесом находится стена, которую не объехать и не облететь. За ней живут те, кто работает на тебя в твоем маленьком королевстве – рыбаки и ловцы жемчуга. Когда-то и я там жила в убогой лачужке. Утром я ловила жемчуг и получала за него еду. Иногда в самые счастливые дни нам выдавали небольшие деньги, на которые мы покупали себе все необходимое. Кроун тоже был ныряльщиком, но потом каким-то образом попал в придворные. В деревне ходили слухи, что он совершил какое-то преступление, но мне все равно. Если бы ты знал, как мы в юности любили друг друга! Один взгляд на его сильное тело вызывал у меня страстное желание слиться с ним, как ты хочешь слиться со своим зеркалом! Мы плескались в водах Адриатики, а волны как будто бы шептал нам: «Я люблю тебя, я люблю тебя…» А сейчас Кроун постоянно отводит от меня глаза. Мужчины ненавидят женщин, которые их искренне любят. А больше всего, – с яростью заявила Фаустина, – они никогда не возвращаются туда, где совершили подлость!

– Ну, не все же мужчины такие! – возмутился принц.

– У тебя будет время доказать это и еще многое другое.

– И что же ты сделала с собой? – не унимался принц.

– Я приняла маковую настойку, чтобы заснуть вечным сном, а потом испугалась одной очень странной вещи – остаться наедине со своей душой. И я поползла к тебе, моему юному другу.

– О, Фаустина! – зарыдал принц, целуя сухие щеки принцессы. – Ты мне всегда была как родная мать. Помнишь, как ты учила меня плавать, а я кричал и боялся воды. А когда ты брала меня на руки и хотела поиграть со мной, приходил грозный Кроун и уводил меня. А мне так хотелось побыть еще немного с красивой молодой женщиной, почувствовать ее руки, локоны, обнять за шею. Но этого не происходило.

– Это все в прошлом, принц. Я одна в этом мире наедине со своей бедой.

– Как это? – не понял принц.

– Понимаешь, когда остаешься наедине с собой, вот здесь (и Фаустина приложила руку к своей широкой груди) с тобой остается твое истинное «я». Я не очень грамотная, но, наверное, здесь находится наша душа. Это «я» всегда должно быть чем-то заполнено, а когда оно пусто, ты как будто бы вообще перестаешь существовать. Ты ни с кем не связан. Всю жизнь моим вторым «я» был Кроун, а сейчас его нет.