Николай Прокошев - Семь крестов

В домике старика места для ночлега всей компании явно не хватало. Поэтому Джасперу и Матиасу пришлось ночевать в небольшой стайке, где уже проживали коза-замухрышка и пара щуплых гусей. Своим дорожным тюфяком Пес поделился с Магдой, а сам лег в углу на подстилке из сена и мха.

Дедушка быстро заснул, издавая звуки, сравнимые с извержением вулкана, а девчонка долго расспрашивала Гектора о его путешествиях. Прусс старался как можно красочнее описывать свои приключения, понимая, что вряд ли Магда когда-либо сможет выбраться отсюда – так пусть хотя бы послушает.

В разговоре полубрат неоднократно ловил себя на одной мысли. Если б он не был женат, то забрал бы девушку из этой умирающей деревни – красивая, молодая. Она не крепостная, не безземельная батрачка. Магда с дедом свободные землевладельцы, просто им чудовищно не повезло, такое тоже бывает. Только что ей делать, когда деда не станет? Может, поговорить с Анной и все равно перевезти девушку в Кёнигсберг. Могла бы помогать по хозяйству… Тогда и мальчишку придется забирать. Но благотворительность пока не входила в планы Пса. Надо бы задуматься о своих детях, а не о чужих.

В конце концов, у нее есть брат. Правда, этот брат даже себя не в состоянии защитить. Вот ему как раз и будет наука. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Если забрать подростков к себе, то придется с ними возиться, особенно с парнем, что, несомненно, означает либо мороку, либо привязанность. Ни того, ни другого Гектору не хотелось.

К первому часу ночи Пес решил, что сначала попробует пожить новой жизнью, а потом уже будет видно. Магда еще продолжала восхищенно щебетать, когда прусса сморило, а в его животе заурчала утка, добытая охотниками.

Проснулся Пес от диких воплей и больного пинка. Перед ним стояла взбудораженная сестра Матиаса с раскрасневшимся лицом и расширенными от страха глазами. Из ее несвязных бормотаний Гектор разобрал только слово «пожар». Оттолкнув Магду, он мигом выскочил наружу. Вокруг стайки метались десятки людей с ведрами, но это мало помогало охваченной нещадным огнем постройке. Рядом стоял чумазый Матиас. Всхлипывая и размазывая сопли, подросток указал на сарай. Прусс нервно осмотрелся – Джаспера нигде не было. Неужели…

Счет шел на минуты. Внутри загончика слышался треск, видимо, рушились перекрытия. Жалобное блеяние козы вдруг прекратилось, гоготание гусей тоже. Селяне разбежались к своим жилищам, чтобы быть наготове, если искры переметнутся и на их дома. Дальнейшее бездействие вряд ли спасло бы лучника, поэтому Пес, поглубже вдохнув, не раздумывая, бросился в пламя. Мощная волна жара моментально обдала полубрата, глаза заслезились от едкого дыма. В плотной завесе кроме треска прогорающего дерева что-либо разобрать было совершенно невозможно. Под натиском стихии отовсюду раздавался хруст балок и кровли.

Отчаявшийся Гектор уже собирался было выскочить вон из пожарища, как из дальнего угла послышалось сдавленное стенание. Превозмогая нестерпимую боль от ударов огня, Гектор ринулся к другу. Придавленный досками от конюшенного стойла, что раньше здесь располагалось, вольный стрелок, казалось, испускал последние вздохи. Жизнь едва теплилась в почти бездыханном теле.

Чтобы не опалить руки, Пес мысленно натянул на себя толстые рукавицы и рывком отшвырнул объятые пламенем деревяшки в сторону. А после взвалил Уортингтона на плечо и, продираясь сквозь огонь, вынес его на свежий воздух. Как только они покинули сарай, тот все-таки сдался, словно ждал, пока выйдут друзья, и, обнажая обгоревшие черные кости, с протяжным стоном рухнул.

Никто не имел ни малейшего понятия о том, как оказывать первую помощь при ожогах. Дыхание Джаспера с каждой секундой все замедлялось, а лопнувшие губы что-то шептали. Всем было ясно, что сейчас жизнь и смерть спорят друг с другом, и, судя по состоянию англичанина, у смерти имелись более веские аргументы. Лучника перенесли в дом старика и уложили на стол. Кто-то неожиданно вспомнил, как однажды в городе с пепелища тоже вынесли еле живого человека. Тогда лекари смочили бинты в мыльной воде и обернули ими несчастного. Однако в деревне, понятное дело, кроме воды из предполагаемых средств ничего не водилось.

Самого Пса также терзали последствия спасения товарища. Носоглотка горела адским пламенем, язык будто обмакнули в кипящее масло. Тело жгло, как если бы его несколько часов охаживали крапивой, а глаза плохо различали происходящее. Шатаясь, с трудом держась на ногах, обожженный полубрат не разбирал дороги и, в конце концов, наткнувшись на кого-то, сам упал наземь. Очнулся он от того, что слуга плеснул ему в лицо студеной водой, после чего помог подняться. Было уже светло. Место стайки занимало пепелище и груда почерневших от копоти железных орудий труда.

– Как он? – прохрипев, Гектор зашелся в диком приступе кашля.

– Живой, храни нас всех Господь, – парень подставил плечо, чтобы Пес мог опереться. – Один глаз высох, другой – не пойму, видит ли. Досталось господину Джасперу изрядно. Никто не верил, что выживет…

– Как загорелось-то?

– Вы не поверите, господин Гектор, он сам поджег.

– Что значит сам?

– Он открыл, что не ездил домой. Боялся. Не мог, говорил, жене и детям в глаза смотреть. Околачивался здесь, искал работу. Потом вдруг бредить начал.

– Невероятно, – Пес пытался понять, как все-таки легче дышать – носом или ртом. – Это ведь я его сюда привел, понимаешь? Надо было разойтись, как он хотел. Зачем я его притащил…

– Он все равно бы свел с собой счеты, – снизу вверх Матиас преданно заглянул в мокрые глаза хозяина. – Жить ему не хотелось. Устал. Потом, говорю же, бредить начал. Извинения бормотал, будто совесть заела. А дальше словно взбесился – схватил свечу и швырнул в стог. Я сначала пытался потушить, да не вышло…

– Не похож он был на сумасшедшего. Веселый, разговорчивый. Прикидывался, что ли? Не говори никому, что он поджег.

– Не беспокойтесь. Он мне еще вот что передал, – слуга протянул Гектору синий значок с изображением лучника, который Джаспер всегда носил на груди. – Сказал, что хочет оставить вам на память.

Я уже тогда заподозрил неладное. Взгляд был странный какой-то, голос тихий, словно замышлял что-то. Жаль, не успел вас предупредить.

– Бывает, что находит на человека помутнение, – сквозь окно было видно неподвижно лежавшего изувеченного огнем Уортингтона. – Зачем только он меня обманул? Почему не признался, я бы понял.

– Так что делать будем? Здесь он точно не сегодня-завтра… Надо везти хотя бы в Ортельсбург, но лучше в Остероде – там при церкви Святого Доминика есть хороший госпиталь. Мешкать некогда, с него уже кожа слезает.

– Ладно, готовь носилки и найди нам повозку.