Андрей Демидов - Тайны Звенящих холмов

– Не знаю. Он сегодня какой-то ошалелый, весь день, – ответил за кудесника Эйнар. – Может, это плоты с мертвецами так на него действуют?

Верник пожал плечами, приподнялся, оглядывая реку.

Им навстречу в предрассветных сумерках, из тумана, медленно плыли наспех связанные плоты с висельниками. Это были стребляне.

– Это, наверное, Стовов лютует, а может, Ятвяга, – сказал Верник. – Хотя нет, точно Стовов. Вон, на одном плоту его люди, с красными щитами на шее. Клянусь Перуном, когда мы достигнем Тёмной Земли, они друг друга перережут совсем.

– Они там, в верховьях, совсем обезумели, – сказал сидящий рядом дружинник. – Всю реку забили своими трупами. Мало нам топляка. И так еле идём. И вонь! Мертвечатиной разит! И вороньё так противно каркает. Лучше б я пошёл с конными, по берегу. Да и комарья меньше. Эй, Коин, видишь конников?

Сидящий в плетёной корзине на верхушке мачты воин сонно закряхтел, заворочался в своём гнезде, сыпя вниз соломой:

– Нет. Туман, ничего не видать. Отвяжись, Псой.

– Да они, наверно, уже впереди, – сказал Псой всё с той же ворчливой интонацией. – Водополк лучших коней дал, из своего княжеского табуна. Все гнедые. Слышишь, варяг? Два десятка гнедых коней вместе, небось, и не видел у себя в скалах?

– Ты, бурундеин, наверное, думаешь, что лошади только в Гардарике есть, а ваш Слопенец – пуп земной, – вяло ответил Эйнар. – Когда я с конунгом Олафом ходил на франков, видел там сотню таких коней, под дружиной майордома Вьенна. Ну и что? Булонь взяли за час, Вьенна укоротили на голову.

– А правда, что где-то там, на границе франков, есть чёрные люди? – после долгого молчания спросил Псой. – Говорят, у них кривые мечи и ходят все в белом.

– Есть. Это бедуины из-за реки Эбро. Только они не чёрные. У них есть двугорбые лошади, которые могут месяц не есть и не пить, – снисходительно сказал Эйнар. – И при этом все иноходцы.

– Врешь ты всё, варяг, – отмахнулся Псой. – Все вы слушаете своих скальдов-выдумщиков.

Наступило долгое молчание.

Ладья плыла в тумане, словно в молоке, вдоль еле очерченного правого берега. Берега, казалось, вымерли. Не пели утренние птицы, не трещал камыш, не шелестела осока, потревоженная зверьём, идущим на водопой, только мачта поскрипывала в тишине да храпели дружинники. Небо медленно серело, сплошь затянутое низкими облаками, в воздухе пахло надвигающимся дождём.

Швиба, добравшись до деревянной бычьей головы, венчающей нос ладьи, подозрительно оглядел Искусеви и Вишену, сразу замолчавших при его приближении:

– Что, все вещи Матери Матерей целы? – Он нагнулся к туго завязанному мешку, осторожно пощупал.

– Все на месте, вирник. Следим, – сказал Вишена, пряча что-то за спиной. – Этот Мечек, что ведёт берегом всадников, не заплутает?

– Мечек опытный воин. Да и как можно заплутать, идя всё время по реке? Он встретит нас у устья Стохода, как уговорено, – ответил Швиба, опираясь на укреплённый на борту круглый щит. – Мы там будем к полудню, если Даждьбог не нашлёт напасть вроде дедичей или безветрия. Не хотелось бы вступать в Тёмную Землю с воями, утомлёнными греблей против течения. Не нравятся мне эти мертвецы на реке. Эй, что это там? – Вирник перегнулся через борт, словно это могло помочь лучше разглядеть тёмный силуэт над водой.

– Какой-то чёлн, – пожал плечами Искусеви. – Их много проскочило мимо за ночь.

Швиба сдёрнул с пояса костяной рог и прерывисто затрубил. Пронзительный, надтреснутый звук отразился от берегов, словно обрадованных прервавшимся затишьем.

– Эй, чальте сюда, иначе будем метать стрелы с огнём! – крикнул вирник и с удовлетворением услышал, как захлюпали опущенные в воду вёсла, разворачивающие чёлн.

– Я купец Дей из Куяба, возвращаюсь из Стовграда с великим ущербом, – крикнул из челна длиннобородый человек в дорогом шёлковом одеянии поверх кольчуги. – У меня нечего взять. Дайте дорогу.

– Я Швиба, вирник князя Водополка, с отборной дружиной! Что ты балаболишь? Из какого такого Стовграда? – Швиба сделал двум подошедшим дружинникам знак подготовить захватные кошки и тихо добавил: – Что-то он темнит, клянусь Перуном.

Челн глухо ударил в ладью, и его начало медленно разворачивать течением. Двое сидящих в нём гребцов, по виду дедичей, схватились за увешанный щитами борт.

Купец учтиво приложил руку к груди:

– Князь Каменной Ладоги Стовов поставил в устье Стохода детинец, перегородил Вожну и берёт виру. Этот детинец называют Стовград, воевода.

– Так это же земля стреблян, купец! – вытаращился на Дея вирник. – Они-то куда делись?

– Этого не ведаю. Знаю, что со Стововом большая варяжская дружина из Ранрикии. И они хозяева у Моста Русалок и по Стоходу до Лисьего брода. В детинце сейчас два десятка воинов, челядь и княжич Часлав с мамками. А сам Стовов с дружиной и варягами ушёл в сторону Дорогобужа. У меня забрали всё вино, что я вёз на Гетланд. Будь прокляты ладожане!

– О Один Всемогущий! – вздохнул Эйнар, подошедший вместе с Рагдаем и вирником. – Этот варяг наверняка Гуттбранн, чтоб он пропал.

– Боюсь, нам не удастся подняться до Лисьего брода на ладье, – сказал Рагдай, когда товарин, отчалив, скрылся из глаз. – Придётся бросить ладью не доходя до Стохода и тайно идти к Медведь-горе, чтоб исполнить веление Матери Матерей.

– Клянусь Велесом, всё запуталось, как пяльца у слепой старухи! – озадаченно промычал Швиба. – Идущий берегом Мечек, не ведая о детинце, напорется на сторожу Стовова у устья Стохода, и черемисы и стребляне проведают, что зачем-то в Тёмную Землю пришли бурундеи Водополка. Тайно не получится. Они, захватив языка, могут узнать и о Рагдае, и о вещах Матери Матерей. И будут искать нас. Эх, мало у меня воев! – Швиба раздосадованно засопел. – Там сейчас за каждым деревом стреблянин или Стовов-мечник. Кишат.

– Я чувствую, будет много работы, клянусь Одином, – ухмыльнулся Эйнар, похлопывая ладонью по рукояти меча.

Швиба взглянул на варяга как на занедужившего чёрной лихоманкой, но неожиданно его взгляд просветлел.

– Ладью бросать не будем, так и пойдём к Стовграду. Возьмём его и пожжём.

Дружинники одобрительно загудели, а Вишена вытащил то, что прятал за спиной, продолговатый, металлический, тяжёлый предмет – штрар, мистический предмет, подарок Матери Матерей.

Варяг потряс штраром в воздухе:

– Верно, имея такое колдовство, можно сразить целое войско!

– Ты что, ополоумел! – Верник и Швиба одновременно бросились к нему, хватая за руки и пытаясь вырвать опасную для всех вещь. – Брось, брось! Зачем брал? Отдай колдовство!

Вишена начал оскорблённо отбиваться, сшиб с ног Верника и, уворачиваясь от Швибы и набегающих бурундеев, крикнул побелевшему Рагдаю: