Брайан Херберт - Путь к Дюне [сборник litres]

Пол несколько раз видел в своих снах гигантских червей, но те твари были гораздо больше этих – то были чудовища, жившие под зыбучими песками… чудовища величественные и одновременно таинственные. Он помнил, что зрелище это ужасало, но и вселяло благоговейный трепет. Пол рассказал о своих снах матери, но она не смогла их истолковать. Метафоры, являвшиеся его сознанию, можно было трактовать множеством способов; змееподобные существа его сновидений могли быть символом могущества или неясной угрозой.

Эти случайные, но невероятно живые сновидения смущали Пола. Было ли это знамением или просто ночным кошмаром? В любом случае он не понимал, что они значили.

– Мотыльки-соколы охраняют эти гнезда, сынок, – пояснил Динари. – У вашего дома Атрейдесов на гербе сокол?

– Нет, ястреб, – ответил Пол твердо, как будто желая подчеркнуть огромную разницу между этими двумя хищниками, хотя едва ли он смог бы и сам внятно ее объяснить.

Но толстого мастера меча такие тонкости не интересовали.

– Когда гусеницы вылупляются из яиц, они поедают их оболочки, а затем пожирают все попадающиеся им листья и непрерывно плетут шатер, который становится все больше и больше. Потом они начинают есть ветки и древесину, а умертвив живые деревья, начинают пожирать друг друга. Только самые сильные способны покинуть кокон. Гусеницы эти страшно голодны и в поисках пищи неистовствуют в подлеске. На месте вылупления гусениц всегда можно обнаружить мертвые зоны и поляны.

– Поэтому надо соблюдать осторожность. – Бладд рассек острием кинжала одну из нитей, на которых висел шелковый шатер. – Ни в коем случае нельзя, собирая шелк, повреждать содержимое кокона.

– Мы не будем, – многозначительно произнес Дункан.

С большой осторожностью Бладд снял с кокона тонкую пленку шелка и намотал себе на руку, словно штуку ткани. Пол сразу вспомнил рыночных торговцев Каладана, которые так же наматывали на палочки слои загустевшего сахарного сиропа, делая вкусные конфеты.

Сохраняя включенным индивидуальный щит, Пол извлек свой кинжал, отыскал еще одну точку крепления шелкового тента и принялся копировать действия Бладда. Дикий шелк был гладок и на ощупь казался воздушным и невесомым. Масса внутри кокона извивалась и дергалась. Пол понял, что внутри находится не меньше тысячи оголодавших больших гусениц.

Бладд закончил наматывать свиток шелка, отложил его в сторону и рассек следующее крепление. Динари с обиженным видом тоже принялся резать и собирать шелк. Пол вместе с двумя мастерами увлекся собиранием паутины на необычный свадебный подарок, а Дункан охранял их, стараясь не пропустить первые же признаки опасности.

Внезапно он присел и, едва не свернув себе шею, посмотрел наверх, где в листве промелькнула какая-то тень.

– Осторожно! – воскликнул он и обнажил меч.

Прямо над их головами со стрекочущим жужжанием пролетели две большие тени, облетели массу шелкового кокона, а затем снова взмыли вверх, в листву растительного шатра. Пол резко поднял голову, чтобы проследить за ними.

– Это мотыльки-соколы, – сказал Динари. – Иногда они охраняют свои гнезда.

– Надо соблюдать осторожность, – шепотом произнес Бладд, притворяясь, что обращается сам к себе. – Тихо… тихо…

Он тронул одну из нитей, но она, не выдержав собственного натяжения, звонко лопнула. Пока Бладд отбегал в сторону, кокон начал распадаться на слои и стремительно раскрываться.

– Этого нам совсем не надо! – воскликнул Бладд.

– Дункан! – крикнул Пол. – Беда!

После этого, когда шелковое покрывало окончательно раскрылось и разрыв в нем стал широким, из гнезда полезли массы гусениц, похожих на гигантских личинок. Сегментированные твари были окрашены в болезненно-бледный зеленоватый цвет, тела их были покрыты желтыми пятнами. Самый короткий червяк был длиной с человеческую руку; толщина других не уступала толщине бедра Пола. Средняя длина гусениц была не меньше полутора метров.

Головы гусениц были похожи на металлические шлемы без прорезей для глаз, но зато они были снабжены мощными челюстями для перетирания древесины. Из каждой головогруди торчали шесть конечностей, которые то открывались, то закрывались, готовые схватить все, что попадалось им по пути. Пол заметил, что многие гусеницы были покрыты рубцами и царапинами – то были результаты их схваток внутри кокона; из ран некоторых тварей вытекала зеленоватая гнойная жидкость. Освободившись из кокона, эти чудовища бросались на все, что двигалось, в том числе на Пола и троих мастеров фехтования.

Бладд спрятал нож и выхватил свою тонкую рапиру. Не без рисовки он бросился вперед, проткнул гусеницу и отшвырнул ее в сторону, чтобы насадить на клинок следующую жертву.

– Отойди в сторону, Пол, – крикнул Дункан. Он рассек бок очередной гусеницы концом меча старого герцога. – Уходи с поляны, я не хочу, чтобы ты пострадал.

– Ты же сам меня тренировал. – Пол обнажил свой нож. – Здесь так много червей – их хватит на всех нас.

– Сынок, ты все делаешь правильно, – пыхтя, произнес Динари, рубя мечом направо и налево и превращая в бесформенные куски плоти десятки выползавших тварей за несколько секунд.

Бладд недовольно поморщился, когда струя зеленоватой жидкости брызнула ему в грудь.

– Черт бы тебя побрал, Ривви! Ты же мастер фехтования Гинаца, ну будь же поизящней! Люди подумают, что тебя обучали на скотобойне.

Две гусеницы направили свои прядильные органы на худощавого мастера фехтования и брызнули свежей паутиной на его китель и бриджи. Пока Бладд счищал с одежды липкие нити, Динари язвительно смотрел на него.

– Знаешь, Бладд, ты прав, шелк тебе очень к лицу.

Когда один из червей, встав вертикально, обрушился на Пола, юноша ударил его ножом в голову, но клинок отскочил от хитинового панциря. Пол повернул лезвие и снова ударил, целясь в промежуток между пластинами. Удар оказался удачным, труп гусеницы тяжело рухнул на землю.

Тем временем мастера фехтования продолжали колоть и рубить. Бладд насмешливо поддел Динари:

– Я убил уже пятнадцать тварей, Ривви, а ты?

– Ха, у меня, знаешь ли, нет времени считать!

Струя слизи брызнула на лицо и помятый китель Бладда. Скривившись от отвращения, он в отместку дважды проткнул червя. Гусеницы продолжали вываливаться из-под шелкового тента, но и внутри кокона росло число трупов, которых с жадностью поедали более сильные черви.

Очень скоро все вокруг было усеяно мертвыми гусеницами. Писк гибнущих животных висел в воздухе над полянкой, перемежаемый свистом клинков. Пол убил еще трех тварей. Сражаясь бок о бок с Дунканом, он ждал приближения еще четырех гусениц, чтобы броситься на них. С этими они расправились вместе.