Брайан Херберт - Путь к Дюне [сборник litres]

Пол тронул мать за рукав.

– Можно я посмотрю на животных в клетках?

Джессика вопросительно взглянула на Кайнса.

– О, они совершенно безвредны, – сказал он. – Только не просовывайте пальцы сквозь прутья. Некоторые кенгуровые крысы кусаются.

– Стой рядом со мной, Пол, – приказала сыну Джессика. Она поняла, что Кайнс испытывает какое-то неудобство. Она продолжала смотреть на него, намеренно нервируя.

– Мне нравится видеть вещи такими, какими они являются в действительности, – сказала она. – Вот почему я иногда появляюсь в разных местах без предупреждения.

Лицо Кайнса потемнело. Он посмотрел в проем открытой двери на орнитоптер и на двоих человек, стоявших возле машины.

Джессика поняла еще одну вещь: Кайнс кого-то ждал. Иначе он проявил бы больше суеты при появлении орнитоптера. Вероятно, он ждал свой орнитоптер, а может быть, должны были прилететь его работники. Она холодно улыбнулась и тоже повернулась к двери.

– Айдахо! – позвала она. – Прошу вас, подойдите ко мне.

Она видела, что Айдахо разговаривает с местным пилотом. Услышав зов, он направился к двери. Дункан выглядел весьма внушительно в нагруднике и с оружием кирасира. Его обращение к Джессике выдавало глубокое почтение, какое он к ней испытывал. Он старался вести себя безупречно, борясь с постыдным опьянением.

– Айдахо, – сказала она, – здесь происходит что-то необычное. Внимательно присмотритесь к этим людям. Герцог наверняка захочет узнать, чем они занимаются.

Айдахо окинул помещение тяжелым взглядом. Он был натасканный убийца и дал людям понять, что может уничтожить их всех, а они вряд ли смогут оставить на нем даже царапину.

– Слушаюсь, миледи, – сказал он.

Кайнс с трудом сглотнул.

– Миледи, вы неправильно меня поняли. Это…

– Да? – спросила она. – Так что это?

Пол посмотрел на Айдахо и постарался таким же взглядом окинуть комнату. Его собственный щит был включен на полную мощность. Он чувствовал легкое покалывание в области лба, где защита была самой сильной.

– Мой герцог очень щедр и великодушен к тем, кто верен и честен ему, – заговорила Джессика. – Но он совершенно не таков, уверяю вас, с людьми, которые лгут ему и стараются обвести вокруг пальца.

Кайнс пожевал нижнюю губу, изо всех сил стараясь сохранить собственное достоинство и объяснить свое недовольство.

– Миледи, при всем моем уважении, должен сказать, что эта станция часть имперского правит…

– Но Императору сказали, что станция эта давно покинута персоналом, – отрезала она. – Не надо играть со мной в эти игры.

Она принюхалась. Пахло корицей! Аромат был едва уловим за сильным запахом озона, и она распознала его только благодаря своим обостренным чувствам. Специя! Они делали здесь что-то, имеющее отношение к специи. Озон же был нужен для того, чтобы замаскировать запах. Теперь, мобилизовав все свои способности к восприятию, она построила гештальт этого места. Впечатления она обдумает и рассортирует потом, выстроит точную схему их опытов.

– Это действительно так, миледи. Мы – простые подданные…

– Вы экспериментируете со специей, – теперь она обвиняла.

Кайнс и его сотрудники, оцепенев, воззрились на Джессику. Их страх был так велик, что его, казалось, можно было пощупать руками.

Джессика, успокоившись, улыбнулась.

– Харконнены определенно запрещали такие исследования, – сказала она. – Но неужели никому из вас, простаков, до сих пор не ясно, что мой герцог не Харконнен и, возможно, у него есть иные идеи относительно таких исследований?

В глазах Кайнса появился проблеск надежды. Заметив это, она обратилась к Айдахо:

– Можете расслабиться, Айдахо. Мы снова столкнулись с симптомами болезни Харконнена. Они еще не пробовали противоядия Атрейдеса.

Пол посмотрел на мать, потом на Кайнса. Как она узнала про специю? Наверное, это результат ее тренировок и специального обучения, догадался он. Но все равно, как? Понимание того, что она может делать такие вещи и что он тоже может всему научиться, только укрепило его решимость. Я научусь всему , сказал он себе.

– Но… – заговорил было Кайнс.

– Не стоит искать извинений и отговорок, – перебила его Джессика. – Мы знаем о том, что происходило во владениях Харконненов. – Она оглядела лабораторный стол, сделала выводы из сложившегося в ее сознании образа и решила: Пусть они думают, что мы всемогущи. Вслух же она произнесла другое:

– Вы нашли место разветвления фенольной цепи. Очень хорошо. Прикажите своим людям продолжать работу. Герцог захочет получить полный отчет о ваших достижениях…

Кайнс ссутулил плечи. Каждая черточка его лица выражала покорность и подчинение. Если она знает даже направление их исследований…

– Прикажите людям продолжать работу, – повторила Джессика. – Мой герцог вознаграждает такую деятельность… особенно если она оказывается успешной. И вот еще что: вы можете выбросить из головы идею бросить лабораторию. Для вашей работы – это самое подходящее место. Оно расположено вблизи месторождений специи. Здесь вы будете избавлены от случайных визитеров. – Она улыбнулась. – Мы – не случайные визитеры.

В комнате раздался неуверенный смех, и этот смех многое сказал ей. То, как человек смеется, показывает, что было причиной его душевного напряжения – так гласит одна из аксиом Бинэ Гессерит. Но один человек в лаборатории только делал вид, что смеется. Она взяла его на заметку и сказала:

– Мы можем поговорить с вами так, чтобы не отвлекать ваших сотрудников от работы и где никто не помешает нам, доктор?

Кайнс поколебался, потом наклонил голову.

– Мы можем поговорить в моем кабинете, высокородная дама. – Он почтительным жестом указал на дверь напротив клеток с крысами.

– Пол, ты останешься здесь с Айдахо, – сказала Джессика. – Долго я не задержусь. Можешь посмотреть на животных, но помни предупреждение доктора. Некоторые из этих тварей кусаются.

Нет никакой нужды говорить им, чтобы они ни в коем случае не выключали защитные поля, подумала Джессика. Она подала Айдахо условный сигнал рукой, говоривший, что он не должен ни в коем случае расслабляться, но, напротив, сохранять бдительность. Айдахо мигнул, дав знак, что понял приказ. Уходя с Кайнсом в его кабинет, она заметила, как один из работников пересек помещение и закрыл наружную дверь. Это был тот самый человек, который притворно смеялся.

Кабинет Кайнса оказался квадратным помещением с длиной стен около восьми метров. Однообразие и монотонность светло-коричневых стен нарушали только линия полок и экран слежения. Окон в кабинете, как и в лаборатории, не было. Почти в центре комнаты стоял большой квадратный стол с молочно-белой столешницей, проеденной множеством желтоватых пузырьков. Вокруг стола располагались четыре подвесных стула. На столе лежали бумаги, прижатые пресс-папье из песчаного мрамора.