Калинин Алексей - Земля не своя - 2. Часть 4 «Фирма» [СИ]

Конус рыхлителя продрал днище в корме, баржа принимает воду и постепенно уходит под воду. Спасшихся нет. А с берега нас продолжают обстреливать. Синицын разворачивает катамаран туда, к мерцающим вспышками выстрелов кустам.

Что он хочет сделать? «Разрыхлить» врагов в тех кустах? Теоретически это возможно, у нашего корабля небольшая осадка, вполне сможет подойти на расстояние вытянутой «руки». Вот только маневренности там не хватит, чтобы обработать достаточно большой по ширине участок. «Рука» рыхлителя не имеет системы горизонтальной наводки, надо разворачивать весь катамаран.

Возле самого берега рыхлитель опускается на дно. Мощность двигателей переключается с хода на добычу и транспортировку грунта. Насосы начинают всасывать разрыхлённую ножами конуса породу. Жидкая грязь несётся по пульпопроводу. Вначале выброшенный ввысь грунт кажется чёрной радугой, протянувшейся от корабля далеко в лес. Со сверкающей хрусталём в лучах солнца водой. Но вот капитан опускает трубу пульпопровода вниз, переходя на прямую наводку.

(Потом, когда мне как формальному владельцу, пришлось давать название кораблю, я так прямо и назвал: «Чёрная Радуга»).

Расстояние до ближайших врагов всего-то метров пятнадцать. Уж-какие они получили травмы, насколько совместимые с жизнью, не берусь с точностью судить. Лучше-бы для них было сразу помереть. Чтоб сразу наповал. Центнеры, тонны грунта наращивают могильные курганы над незадачливыми разбойниками.

Капитан Синицын выключает двигатели. Внезапная, нежданная тишина. Лишь журчат потоки, изливаясь из того, что недавно было прибрежным лесом. Теперь здесь холмистая поляна из сверкающей на солнце мокрой земли. Лес в ужасе замолк, ни одна птичка не чирикнет. Не слышно стонов заживо похороненных.

Пройдёт немного времени, и буйная растительность джунглей возьмёт своё обратно. Светлой кладбищенской зеленью покроют тут всё молодые кусты, прорастая корнями в скелеты. Ну а мы пока возвращаемся в порт.

Связи по-прежнему нет. Орденский разведчик-помехопостановщик кружит над нами, хорошо хоть, что бомбы не кидает. Лишь возле самого Берегового убирается он восвояси. Теперь можно связаться по радио, но вижу, как к нам мчится сторожевик и на баке его один из моих кураторов. Значит, доложу устно.

Куратор влезает на земснаряд

— Сержант Кузнецов! Вы арестованы!

Вот так. А почему, наивный, не предполагал такого? Дело-то государственной важности, и я в нём по уши замешан. Пришлось посидеть, хоть и не долго. Несколько дней под следствием. «Сижу за решёткой в темнице сырой». Ну, не в сырой, конечно, а наоборот, в сухой и жаркой, но пришлось посидеть. Потом выпустили, сказали, до суда. Под подписку о невыезде.

Личное имущество на время арестовали. Причём арестовывали не только то, что лишь формально моё, но и усадьбу с помидорными шпалерами тоже. Потом вернули. Детей тоже вернули. На следующий день после моего ареста их прям с уроков в школе забрали в спецприёмник. Первым делом после освобождения «получил» обратно детей. С несильными, к счастью, психотравмами. Поехали в гостиницу, приходить в себя.

Полез смотреть новости. Уй, блин, что там творится! Проклинают ефрейтора Кузнецова. Как быстро изменился медийный настрой, с обожающего на проклинающий. Неужто только из-за земснаряда? Да нет. Не только.

Попытка захвата нашего корабля оказалась лишь как-бы пиком, выглянувшей из тёмных облаков вершиной грандиозного скандала. В дальнейшем симбиоз жуликов и экономических диверсантов проявился во всей своей красе. Даже не знаю, с чего правильнее будет начать перечислять ими содеянное. Так много всего переплелось воедино.

Конечно, все те, кто принимал деятельное участие в череде афёр и диверсий, успели удрать. Итальянцы, семейство, наёмные менеджеры. Нам осталось лишь подсчитывать свои грандиозные убытки и выкручиваться из ловко сотканных международных юридических сетей.

Ценное заграничное оборудование, которое итальянцы привезли сюда для видимости, оказалось бессмысленным хламом, лишь имитирующим своим внешним видом нужные станки. А то дефицитное оборудование, которое передало в совместное предприятие государство, оказалось частично похищенным, частично выведенным из строя. То-же и с завезённым сырьём, те его сорта, что подороже, подефицитней, были испорчены.

Вообще, был запланирован большой пожар, чтобы уничтожить ещё оставшееся от фирмы, но слишком раннее вскрытие операции с земснарядом спугнуло, заставило запаниковать и удрать чуть-ли не за считанные минуты до поджога.

Все активы, которые можно было вывести из компании, из неё вывели. Остались лишь гигантские долги. Фирма брала в кредит всё, что могла, опираясь на господдержку и удачную рекламу своего великого будущего. Во всех банках кредиты. У производителей набраны в кредит их товары, оборудование, транспорт, сырьё. У потребителей будущей предполагаемой продукции набраны задатки. Много задатков. Чтобы получить выгодные товары раньше других, в первую очередь, покупатели радостно вносили задатки. Все покупатели оказались «первоочередниками». Это были как организации, так и множество обычных людей, пожелавших приобрести, например, дешёвую, но очень хорошую пластиковую яхту.

Много оборудования и сырья было закуплено фиктивно. За большие деньги, якобы из телепорта, по морю привозили и складировали всякий хлам в упаковке. Довольные английские судоперевозчики возили всё это и прочее в долг, под государственные гарантии оплаты.

Было создано много явно фиктивных задолженностей иностранным представителям, с государственной гарантией оплаты. Не нарушая международного законодательства, РА никак не могла от них отказаться. Фиктивные долговые обязательства придётся признать и оплачивать.

В целом, постарались как можно больше «замкнуть» экономических цепей на иностранных подданных, которых РА никак не может просто послать куда-подальше. Придётся платить по счетам и выполнять всякие международные договорённости. У нас финансовое законодательство не очень, не тягаться ему с теми, кто это развивал веками. Высокоуровневых юридических организаций подобных направлений просто нет. Придётся платить. Своих можно «кинуть» по-беспределу, а вот иностранцам придётся платить.

На расширенной территории фирмы много построили и расширили, причал, ангары. В долг, естественно. Даже железнодорожный путь заказан, из китайских рельсов, так-как своих ещё не производим. Пока не началось производство, пустующие склады готовой продукции были сданы в аренду. Очень задёшево сданы, что обеспечило их наполнение чужими товарами. И товары эти пропали.

Афёра-диверсия имела широкие экономические последствия для страны. Видя непобедимого конкурента, другие фирмы, большие и маленькие, работающие с пластиками, стали сворачивать производства. Распродавать оборудование (его обычно скупали итальянцы по хорошей цене, в долг), увольнять специалистов. Отрасль умерла. У государства на руках оказался большой невостребованный запас сырья. Теперь, чтобы получить за него какие-то деньги, придётся продавать за границу, поддерживая чужую промышленность.