Калинин Алексей - Земля не своя - 2. Часть 4 «Фирма» [СИ]

Ушлый алкоголик долго водил за нос секретарей-надзирателей. Внезапно, в самые ответственные моменты, пьяневший генеральный директор доставил немало проблем. К тому-же он покрылся аллергической крапивницей, что распугивало людей. Его наказывали, источники опьянения искали. И постепенно находили. Заначек становилось всё меньше.

Предчувствуя скорое исчезновение смысла жизни, то-есть, возможности принимать алкоголь, бывший бомж испытывал звериный ужас, переходящий в злобу и ненависть. Фактически ставший зеком в фирме бомж стал готовиться к последней схвате за «бояру».

Для того, чтобы генеральный директор имел соответствующий рангу респектабельный вид, его одевали и обували в изделия лучших земных производителей. В частности, в обувь традиционного европейского типа. Из английского полуботинка звереющий воинственный бомж извлёк супинатор и заточил очень качественную сталь. Вместо ручки был привязан армированный шнурок от того-же ботинка, облегающий петлёй ладонь.

Посещая цеха и производства, директор изловчился утащить из столярки зубастый диск циркулярной пилы, а из гаража мотоциклетную цепь. Из них он сделал кистень-любер, рассекающий воздух с жутким свистом и способный нанести ужасные раны.

Весь этот арсенал и лежал в тайнике поверх последней упаковки настойки, за которую Князь Боярин Оболенский собрался принять свой последний бой. Но проказник-случай разрулил судьбу иначе. И вот я еду восвояси, с одинокой керамической плиткой, упаковкой «бояры», с супинатором и кистенём.

Ну, и чего я нового узнал? Ничего, чего раньше не знал, вообще-то. Фирма, это недвижимость и профессиональный коллектив, который ещё не разбежался. Разбегаться им особо некуда, другие подобные производства раньше позакрывались, а государство вроде будет тут какие-то копейки пособия выплачивать. «Промышленная резервная армия», в здешней версии, как мне кажется, кейнсианства.

Ничего конкретного не надумав, поехал к кураторам, спрашивать совета. Те говорят:

— Вы ещё не понесли наказания за вашу авантюру. Неизвестно пока, чем это кончится, там, в принципе, вообще до высшей меры грозит.

— Так вы сами говорили, что специально даёте мне большую свободу действий. В расчёте на повторение творческой удачи. Я старался. Вот и накреативил.

— Получается так, что вы соучастник преступления государственной важности, попытки захвата сами знаете какого ценного корабля.

— Ну, два раза у меня хорошо получилось, с полынью и с мостом. А это вот промах первый раз. Пока в плюсе. И я хотел с вами посоветоваться перед принятием решения, просто не смог, потому взял ответственность на себя.

— Мы всё понимаем, и желаем вам только добра. И принимаем участие, помогаем вам. Вы вообще сейчас на свободе под подпиской о невыезде, а не в предварительном заключении благодаря нам. Идёт следствие, потом суд определит степень вашей вины и так-далее. А что касается вашего вопроса о этой фирме, то мы об этом просто не думали. Это-ж ваше личное дело. Но в целом, можно сказать, государство у нас поддерживает частные предприятия.

Ожидание развязки не стало длительным. Лучшие юридические силы страны были брошены на это дело. И вот, наконец, слышу:

— За проявленную преступную халатность старший сержант Кузнецов разжалован в рядовые, а так-же на него налагается штраф в количестве шести месячных окладов.

Потом рассказывали, что, мол, хотели сначала к высшей мере приговорить, а потом помиловать, прям перед расстрельным строем, как искупившего в бою. Не знаю, хохма или нет. Ну, вот, попроще обошлись. Разжаловали и оштрафовали.

А что-же фирма? А фирму государство решило сохранить. Уж не знаю, что большую роль в этом сыграло. Государственные интересы или частные желания тех-самых наших ограбленных влиятельных богачей, которые накупили акций.

Чтобы меньше платить отступного по государственным гарантиям из казны, особенно иностранным подданным, долги оставили за фирмой. Фирма-ж должна, да? Вот и ждите, пока она накопит. А она копит. Постепенно. Весьма постепенно. И небольшое пени ожидающим.

Оказалось выгодно восстановить и поддержать существование производства и по другим причинам, как это иногда тут делается. Например, имеется частная фирма с оборотом миллион экю и убытком в 100 тысяч, которая даёт рабочие места тысяче человек. Частнику в такой ситуации разумней закрыть фирму, чем работать в убыток. А страна потеряет от такого закрытия. Сотрудники из профессионалов превращаются в безработных, которым надо платить пособие. Раньше они платили налоги и запускали мультипликатор, а теперь, даже когда они найдут новую работу, им надо будет учиться и набираться опыта заново, постепенно восстанавливая свой доход.

Предположим, эта фирма платит государству налоги 25 %, то-есть, 250 тысяч с миллиона. Значит, выгодно будет оплатить из казны убыток в 100 тысяч и ещё подкинуть что-нибудь частному владельцу лично. Казна всё-равно получит доход вместо расхода при закрытии. И, конечно, сохранится производство как-таковое.

Вот и здесь наскребли какое-никакое оборудование. И дали нам. В долг. И госзаказ дали.

Вот так и стало тут, можно сказать, налаживаться оно, основное противоречие капитализма — противоречие между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения. Толпа работяг, работающих за невысокую зарплату, приносят прибыль кучке капиталистов-акционеров во главе со мной, ефрейтором Кузнецовым.

Получился производительный капитал, то-есть, в процессе производства, совокупность средств производства и рабочей силы. Прибавочный труд наемных рабочих создает прибавочную стоимость. Что используется нами, капиталистами, для присвоения этой самой прибавочной стоимости. То-есть, значит, вторая из трёх стадия кругооборота капитала. Первая форма капитала, на первой стадии его оборота, это деньги, вернее, денежный капитал, раз-уж он используется для для извлечения прибавочной стоимости. У меня их не было и нету, «дуриком заскочил». Правда, чуть не погиб.

Третья форма капитала на третьей стадии кругооборота, это товарный капитал. То-есть, понаделанные на фабрике пластмассовые изделия, совмещающие в себе начальные вложения и прибавочную стоимость. Их надо будет продать. Государство даёт заказ, денег с которого кое-как хватит, чтоб заплатить зарплаты и отдавать другие долги, а вот что касается прибыли нас, капиталистов… Ну, посмотрим. Денег как не было, так и сейчас нету. Только «боярой» с кистенём разжился.

Наша новая продукция, это корпуса катеров для артиллерии морской пехоты. Решили создать такую новую разновидность войска, ввиду общей ненасыщенности армий и флотов тяжёлой техникой. В носу катера крепится пушка, прям на своём полевом лафете, стреляющая прямо по курсу. Орудий у нас, понятное дело, не много, и они, как правило, разнотипные. Им даже, как в старину, личные имена дают. И под каждую модель свой тип катера проектируется.