Алексей Головенков - Крысиный король [litres]

Длинная шея птеродактиля сыграла с ним злую шутку. Тяжелый груз в пасти клонил к земле, заставляя то взлетать, широко расправляя кожистые крылья, то опускаться на землю, чтобы удобнее перехватить добычу.

Собачья стая, подбадривая себя лаем, неотступно преследовала летящего хищника, стараясь настигнуть его в момент приземления. Один из псов догнал врага и ухватился за край широкого крыла. Птеродактиль противно заверещал, не выпуская труп, будто надеясь разогнать стаю громким визгом, встрепенулся, рванул крыло. Собака, намертво вцепившаяся в него, бешено вращала глазами, упираясь всеми четырьмя лапами. Тварь вновь взмахнула крылом, дернулась, подтащила противника к себе и, выпустив из клюва добычу, изогнула шею для удара.

Пес отпрыгнул в сторону, не выпуская крыла, но, приземлившись на неровный, разбитый асфальт, не удержался и на мгновение опрокинулся на спину, ослабив хватку. Воспользовавшись моментом, птеродактиль выдернул крыло из зубастой, слюнявой пасти и попытался взлететь.

Однако было слишком поздно. За это время остальные псы успели настигнуть крылатого врага и вцепиться в него острыми зубами. Тварь забилась на месте, ожесточенно хлопая крыльями, осыпая собак ударами, пытаясь оглушить их. Сильный клюв также не бездействовал – резко обрушивался на собачьи головы, пробуя на прочность толстолобые черепа.

Несколько раз псам удавалось оставить рваные отпечатки зубов на кожаных крыльях. Правда, стоило им это двоих убитых.

«Вниз», – просигналил старший тройки, засеменив по ступенькам. Пустившись в погоню, стая удалилась от дома, где сталкеры пережидали собачью свадьбу, на значительное расстояние. Тройка вышла из подъезда, слаженно прикрывая друг друга.

«За мной», – просигналил старший и выдвинулся вперед. Напарники двинулись за ним. Леший вдруг остановился, заглянул в коллиматорный прицел, направив автомат в сторону стаи, затравившей птеродактиля. Казалось, крылатый противник повержен. Но в следующие секунды ситуация изменилась.

Тварь обрушила свой клюв на самку, участвовавшую в схватке наравне с остальными. Завизжав, та отползла под прикрытием подоспевших сородичей, перегруппировавшихся для ее защиты. Птеродактиль тут же накинулся на поредевших противников, и, пока остальные прикрывали отход самки, прорвав оцепление, выбежал из круга, неуклюже переваливаясь на коротких лапах.

Сталкеры, в чью сторону устремилась тварь, замерли, подняв автоматы.

– Уходим! – закричал старший. – Крест, в темпе!

Тот покорно двинулся в указанном направлении. Леший же остался на месте, отрицательно помотав головой.

– Леха, блин! – Старший схватил напарника за рукав, но тот легко высвободился, хитро крутанув рукой, и засеменил мелкими шажками навстречу приближающемуся монстру.

– Крест, поддержка! – Старший встал плечом к плечу с Лешим.

Тот наскоро осенил себя крестным знамением, занял позицию рядом со старшим, припав на одно колено.

– Огонь! – скомандовал старший.

Автоматы в руках сталкеров мелко задрожали. Птеродактиль несся на людей, пытаясь взлететь. Из последних сил взмахнув окровавленными крыльями, тварь оторвалась от земли, набирая высоту. Пули метко били ей в грудь.

Хищник воспарил над стрелками, обдав их жидким белым пометом. Несколько раз ударил по воздуху крыльями, поднимаясь все выше и выше. Потом сложил крылья, поймав поток воздуха, и принялся пикировать. Вскоре он скрылся за домами, лишая людей возможности наблюдать падение.

– Каюк гадине, – прокомментировал Крест.

– Леший, ты не выполнил приказ! – Старший с укором смотрел на товарища.

– Браги с этой гадиной дрался, – пояснил сталкер.

– Да их тут до хера и больше, и все на одну морду.

– Нет, это точно она была, – пробасил великан. – Я ее запомнил.

– Наше оружие чистишь и минус десять процентов от выручки за хабар три вылазки подряд.

Леший кивнул, даже не собираясь спорить.

До НИИ тройка добралась без происшествий. Некоторое время за ними следовала привлеченная выстрелами, поредевшая стая собак, не пытаясь приблизиться и атаковать, а лишь прогоняя людей как можно дальше от раненых сородичей.

– Смотрим в оба, противник на территории НИИ. У нас козырь – нас не ждут.

Сталкеры двигались слаженным боевым порядком. Каждый человек – вершина треугольника. У каждого – свой угол обзора и своя зона ответственности. Острие треугольника – командир. Ведущий. На нем – выбор направления движения и темпа.

Тройка обогнула НИИ по широкой дуге, передвигаясь короткими перебежками, прячась за скелетами автомобилей. Добравшись до входа, люди обнаружили следы недавней бойни – три трупа. Два – рядом с институтом, уродливые, искалеченные взрывом, присыпанные сверху мелкой россыпью стекол. Третий – чуть поодаль, с ужасной раной на шее.

Сделав полный круг вокруг НИИ, тройка добралась до вентиляционной шахты. В здании института, да и в бункере они уже бывали. Вынеся все подчистую, в Конфедерации забыли про НИИ и до сегодняшнего дня не подозревали, что там поселились люди.

– В институт не полезем. – Командир снял со спины полупустой рюкзак, пристроив на его место автомат. – Держите шахту, я – вниз. Если кто объявится – не дайте загнать себя в бункер. Нас выручать уже никто не придет.

– Командир, им можно верить? – Леший придержал старшего могучей рукой размером с совковую лопату.

– Выбора нет, сам знаешь. Ради каждого из вас я готов пойти на такой риск.

– Думаешь, Браги жив? – не унимался Леший.

– Вот и проверим. Держите позицию.

– Давай, Косой, с богом. – Другой сталкер перекрестил командира щепотью.

Старший бегом преодолел десяток метров, отделяющий его от входа в шахту, после чего быстро и ловко исчез внутри.

Лестница скрипела и ходила ходуном. Болты, не знавшие смазки несколько десятков лет, не выдерживали нагрузки. Николай замер, разглядывая крепежную скобу, притороченную к стене четырьмя длинными болтами, два из которых проржавели и согнулись пополам. Потом посмотрел вниз. Дна вентиляционной шахты не было видно. Не хотелось бы сорваться с тридцатиметровой высоты и свернуть себе шею. Штык поднялся на несколько ступенек, снова взглянул на скобу, отогнувшуюся от стены, судорожно сглотнул.

– Давай, не боись, – подбодрили его сверху. – Выдержит, если у тебя дурных помыслов нет.

Услышав знакомый голос, Николай вмиг забыл и про ненадежную лестницу, и про угрозу свернуть шею.

– Якорь! Ты жив!

– Ну, это как сказать… – Сверху раздался кашель, сухой и отрывистый. Командир очень любил баловаться табачком. При жизни.

– Дед, где мы?

– В вентшахте, ослеп, что ли?

– Куда идем?

– В залаз.

– Поконкретнее можно? – Штык начинал злиться.