Алексей Головенков - Крысиный король [litres]

– Крови будет много, – пообещал Леонид.

– Да, – сокрушенно согласился Власов, – но мы победим. А потом каждый найдет себе место в новом обществе – по талантам и призванию. Безжалостные станут солдатами, умные – политиками, любознательные – учеными.

– Кто будет рабом?

– Рабами будут непокорные. – Веганец разглядывал Леонида. – Кто-то смирится, а кто-то поднимет восстание, доказав, что раб – не его роль. Тогда мы найдем ему другое место в обществе. Для мужчины нет иного пути. У женщин все проще. Рожать, желательно здоровых и сильных. А вот у нас сложнее. Когда мужчина исполняет свою роль, общество процветает, но когда он идет против нее и перестает заниматься своим делом, случается непоправимое. Когда жадные торговцы начинают считать себя политиками, а испуганные рабы – солдатами, тогда и случается Катастрофа.

Чита не нашел, что возразить. Его замутило, в затылке заломило.

– Сволочь… вы все сволочи…

– Ты не понял, – констатировал Власов, – очень жаль. А ты понял?

Эдуард развернулся к Артему, сделал шаг навстречу. Дуло автомата, который Еж все еще держал направленным на веганца, уперлось в прежнее место. Чуть ниже шеи, прямо между лямками бронежилета.

– Место наверху придется заслужить.

Артем напрягся, палец на спуске слегка подрагивал. Леонид подумал, что Еж выстрелит, но тот опустил автомат одновременно со взглядом.

– Мудрый выбор.

Перед уходом Власов бросил на пленника столь укоризненный взгляд, что тот на мгновение даже смутился. Оставшись в одиночестве, Чита ощутил, как им овладевает сон. Сопротивляться он не пытался.

– Чита, ты как?

– Терпимо. – Леонид приоткрыл глаза. Увидел лицо Кристины совсем близко, словно она пыталась его поцеловать. Губы девушки были разбиты, щека алела румянцем. Воротник свитера вытянут и разорван, будто бы ее волокли по полу, держа за него.

– Ты зачем ушел? – поинтересовалась Кристина.

– Встретил Власова и хотел увести подальше от тебя.

– Я так и поняла, – кивнула девушка, – я искала тебя в баре, и Косой рассказал про Власова.

– Ты хотела мне помочь?

– Глупо вышло? – Кристина дернулась, показывая, что она связана и находится в таком же безвыходном положении, как и Чита.

– Спасибо тебе. Где Кольцов?

– В туннеле. Власов напал на нас… – Девушка замолчала, понимая, что ее внешний вид говорит сам за себя. – Кольцов без сознания. Пока Власов меня привязывал, его сторожил Еж.

– На станции все напуганы происходящим. – Леониду стало стыдно за Артема. – Они думают, мы хотели отравить Власова, чтобы помочь тебе сбежать. После нашего ухода зеленые уничтожили ферму и убили Бориса.

– Что? – Кристина вздрогнула и прикусила разбитую губу.

– Прости! – Парень тут же пожалел о сказанном. Для него Борис был жестоким и скорым на расправу человеком, для Кристины же он был прежде всего родной кровью.

– Убили… – Девушка выглядела растерянной и беззвучно шевелила губами, погрузившись в свои мысли.

Звук выстрела, донесшийся из туннеля, заставил ее встрепенуться.

– Иван! – вскрикнула Кристина.

– Он нужен Власову, – поспешил успокоить ее Леонид.

Прозвучали еще два одиночных выстрела, вслед за которыми раздался короткий жалобный вскрик. Потом автомат захлебнулся длинной очередью, крики стали громче. Едва автомат смолк, послышались приглушенные сухие выстрелы. Кто-то огрызался из пистолета в ответ на автоматную пальбу. После продолжительной очереди все стихло.

Девушка встревоженно смотрела то на Читу, то в сторону выхода из санузла в основной туннель. Человека, вбежавшего оттуда с автоматом наперевес, она заметила первой.

– Иван!

– Вы чего на полу? Привязаны?

Леонид узнал мужчину, которого видел с Кристиной на базаре. Тот держал автомат с перемотанным изолентой цевьем, который не так давно был в руках у Ежа.

– Хомуты? Надо разрезать. Рюкзаки где-то здесь… – Кольцов, нервно переминаясь с ноги на ногу, медленно повел головой. Узкий луч налобного фонарика перемещался, освещая пол. – Сейчас-сейчас.

Ученый принялся копаться в рюкзаке Читы, сопровождая поиски ножа нечленораздельной болтовней.

– Что с Власовым? – нетерпеливо ерзала Кристина.

– Ранен или убит. Впрочем, зеленые чрезвычайно живучи. – В голосе Ивана звучало неуместное восхищение. – Может, и залег в туннеле.

– Сбоку, – подсказал Леонид.

Кольцов копался невыносимо долго. Проклятая протечка отсчитывала секунду за секундой, напоминая, что время не на их стороне. Наконец, он отыскал нож, легкомысленно отложил в сторону автомат, завозился, перерезая пластиковые хомуты.

Ощутив, как лопнули путы, Чита попытался встать на ноги, но затекшие мышцы отказывались подчиняться. Его качнуло на Ивана, который успел подставить плечо, но и сам чуть не упал под весом свалившегося на него груза.

– Освободите Кристину. – Леонид забрал у Кольцова автомат, оперся спиной о перекрытие туалетной кабинки.

На ватных, непослушных ногах он кое-как доковылял до выхода.

– Я прикрою, заберите рюкзаки.

Знакомый отрезок туннеля можно было преодолеть с закрытыми глазами. Иногда он так и делал. Когда под утро, после ночной вахты, отяжелевшие веки закрывались, а темнота туннеля становилась непроглядной, Леонид прикрывал глаза и так брел от главного туннеля до двери санузла.

Вот и сейчас Чита передвигался тем же способом – в полной темноте, мелкими, осторожными шажками. Однако зрение, обострившееся как никогда в ожидании встречи с противником, способно было различить внутренности туннеля.

Вспомнив первую встречу с веганцами, парень испытал странное ощущение. Будто бы все его воспоминания касались не его, а кого-то другого. События, произошедшие за эти два дня, изменили его восприятие настолько, что смешно было вспоминать тот нелепый и дурацкий выстрел.

Теперь оружие лежало в руках гораздо увереннее. Руки не дрожали. Ствол не ходил ходуном и не гулял из стороны в сторону, уверенно смотря черным зрачком в одну точку. Даже наткнувшись на труп Артема, лежавший на перекрестке туннелей, Чита не дрогнул.

Страха больше не было, будто бы внутри что-то перегорело. Смерть Деда, потеря Штыка, встреча с тварями, беготня, погоня, стрельба и избиение – все это вытравливало боязнь, заполняя душу чем-то другим: злостью, любовью, отчаянием и надеждой.

Пережив эти два дня, Леонид понял, что сумеет теперь противостоять леденящему кровь ужасу. Есть верные друзья, которые не бросят его наедине с врагом, есть надежда на светлое будущее, непередаваемое ощущение, что он может что-то изменить. Даже враги, готовые его уважать.

Есть Кристина, верящая, что именно Чита сможет вытащить ее из бункера. Есть сталкеры из Конфедерации, признавшие в нем равного.