Алексей Головенков - Крысиный король [litres]

В горящих глазах цыгана явно читалось намерение не отступать. Мика внимательно рассмотрел Леонида, увязав его появление на станции со столь же неожиданным появлением Кристины. Зацепил взглядом автомат в его руках, слегка приподнял бровь, удивившись – признал оружие Ежа. Усмехнулся и смачно харкнул через проклятую дырку в зубах. Мика оценил новых соперников и явно не признал их достойными.

Цыгане держали взглядами Кузнецова и его людей, при этом косясь на своего предводителя. Мика не шевелился, стараясь не привлекать внимание Павла. Одним взглядом дал понять своим, что сейчас все начнется.

– Станция в подчинении у Вегана. – Кристина решила зайти с козырей. – Я – жена офицера Империи. За неподчинение мне придется отвечать перед моим мужем.

Ее голос звучал хорошо – властно и раскатисто. Подручные Кузнецова опустили пистолеты, а цыгане замерли, но лишь на долю секунды, отслеживая реакцию вожака.

– У вас нет мужа, – процедил Мика.

Леонид подался вперед, растолкал молодых цыган, отодвинул плечом старую цыганку. На него тут же наперли сзади, ухватили за рюкзак, попытались не то задержать, не то стащить рюкзак со спины.

Чита вырвался и вышел в круг. Кольцов, глядя в пол, вышел из толпы вслед за ним, но, сообразив, что люди больше не напирают со всех сторон, поднял взгляд и остолбенел, увидев вооруженных людей в нескольких метрах от себя.

– Расходитесь, – велела Кристина, обращаясь к толпе и по-прежнему избегая прямого контакта с цыганами.

Леонид сглотнул шершавый комок слюны, задышал чаще. Дочь коменданта ошиблась. Сейчас уже надо было обратиться непосредственно к старшему. Заглянуть в глаза вожаку стаи, растерявшей остатки разума и всего того, что отличает человека от животного, действующей сейчас на чистых инстинктах. Заглянуть и дать понять, что ты – сильнее, что правда – за тобой, что это ты – хозяин стаи, волк-вожак, в то время как он – жалкий пес, решивший примерить на себя волчью шкуру.

Тогда пес уберется прочь, поджав хвост. Иначе и быть не может. Потому что он не умеет вступать в драку с равным. Только нападать со спины, кусая за пятки, и отступать, если чувствует силу. Социальные роли, говорите? Что ж, Эдуард Власов, проверим вашу теорию.

Чита шагнул вперед, оттолкнув испуганного Кольцова, сбросил тяжелый рюкзак на пол.

– Пригляди.

Ученый быстро кивнул. Нелепо взбрыкнув всеми конечностями сразу, подпрыгнул к рюкзаку, схватил его за лямку и оттащил в сторонку. Принялся вертеться, тыча в разные стороны стволом.

Мика развернулся как раз в тот момент, когда подошедший сзади Леонид замахнулся на него автоматом. Цыган замер, не веря собственным глазам, и потерял несколько драгоценных секунд.

Удар приклада заставил его покачнуться. Мика, взмахнув руками в попытке удержать равновесие, отшатнулся, но все-таки устоял на ногах.

Громко закричала Кристина. Чита не разобрал ее слов из-за оглушающего биения собственного сердца.

Мика бросился на Леонида со скоростью изголодавшейся крысы. В луче фонаря сверкнул длинный разделочный нож. Чита неожиданно быстро прицелился и дослал патрон – быстрее, чем успел подумать об этом. Впрочем, стрелять не стал, опасаясь, что пуля, пробив цыгана насквозь, может ранить стоящую за ним Кристину.

В следующий миг Мика ударил. Ножом и кулаком другой руки одновременно. Чита не поддался на отвлекающий маневр. Дед неплохо в свое время погонял их со Штыком по рукопашке. И если в физподготовке и реакции Леонид уступал Штыку, то теорию он знал на отлично.

Проигнорировав удар кулака, который Мика так и не довел до конца, Чита поднял автомат кверху стволом, заблокировав удар ножа, и вдавил спуск. Лезвие ножа со звоном скользнуло по ствольной коробке, а из ствола автомата на долю секунды вырвался сноп пламени, осветив искаженное злобой лицо цыгана и его проклятую дырку в зубах.

Оглушенный выстрелом, прогрохотавшим над самым ухом, Мика на секунду зажмурился. Леонид успел опустить приклад автомата на лицо противника. Изо рта того брызнуло крошево зубов вперемешку с кровью. Цыган дико заорал. Леонид, для разнообразия, ткнул его коленом в пах, вновь взметнул автомат вверх и снова ударил прикладом, закрепляя успех – на этот раз по затылку согнувшегося перед ним противника. Мика коротко охнул и, словно бы сдувшись, опустился на пол.

– Выборгская под властью Империи! – зычно выкрикнул Чита. – Неподчинение карается смертью!

Две сотни пар широко распахнутых глаз, две сотни испуганных лиц с перекошенными ртами. Две сотни голов, в которых сейчас медленно и вяло, осмысляя происходящее, крутятся шестеренки. Две сотни рабов, солдат, рабочих. Они могут быть кем угодно, главное, чтобы все решили за них, сказали, что делать.

Нет, Эдуард Власов, ты не прав. Истина куда страшнее. Нет никаких ролей, заданных способностями и умениями. Есть лишь человеческий пластилин. Несколько тысяч кусочков пластилина на все метро и, дай бог, с десяток творцов – офицеров, комендантов, генералов и лордов, которые могут слепить из пластичной массы все, что захотят.

Впрочем, где гарантии, что Власов говорил правду? Он говорил то, что должен был услышать Леонид, но знал офицер Вегана гораздо больше. Чита понял это по его улыбающемуся лицу. Эдуард Власов с любопытством разглядывал Леонида, стоящего рядом с Кристиной в центре притихшей толпы. Убедившись, что его заметили, Власов кивнул парню, словно старому знакомому, и, подмигнув, скрылся столь же внезапно, сколь и показался.

– Этого – в расход, – жестко произнес Чита и пнул лежащее тело, – остальных… по ситуации.

Кузнецов несмело приблизился к Леониду, поглядывая на цыган. Те, уже успев попрятать ножи, пятились, организованно отступая, всячески выражая покорность и повиновение.

– Мы уходим на Петроградку за комендантом, Кузнецов за главного, – оповестил толпу Чита и обратился к Павлу: – Любой, выступивший против администрации, лишается свободы. По законам Вегана.

Кузнецов согласно закивал. Пластилиновый болванчик. Ему и в голову не приходило задать вопрос, с какой стати Леонид принялся распоряжаться. Едва Павел услышал про лишение свободы, как его глаза недобро сверкнули. Вот это уже лишнее.

– За этих ответишь перед комендантом. С этого момента и до прихода коменданта – без самоуправства.

Кузнецов быстро закивал. Шальной блеск в глазах потух. Он тут же принялся раздавать указания. Несколько его подручных отправились вслед за цыганами – проследить, чтобы те забились в свою нору. Остальные подняли тело цыганского вожака и понесли по направлению к туннелю, ведущему на Петроградку.

Толпа потянулась прочь, распадаясь на небольшие ручейки. Люди расходились, скрываясь в домах, а то и заглядывая к соседям, если их хибарка была ближе, просто чтобы пересидеть тревожный момент.