Алекс Орлов - Один в поле воин [СИ litres]

– Обалдеть! Я знал только двоих, кто в навигаторской школе позволял себе такое! – признался Головин.

– Что ж, парнишка, считай, что ты попал в сказку, – расслабленно произнёс Наиль, делая очередную глубокую затяжку, но потом вдруг сорвался с места, будто под ним что-то взорвалось, и унёсся прочь с лестницы, оставив Головина удивлённым и немного растерянным.

А тем временем на лестнице послышалось цоканье каблучков, и, глянув вниз, Марк увидел поднимающуюся по лестнице женщину лет тридцати пяти с развитыми формами, пухлыми губами и стимулирующим выражением карих глаз.

– А кто это у нас такой хорошенький появился? – произнесла она, останавливаясь рядом с Головиным.

– Йя… Марк… – едва сумел проблеять Головин, не в силах оторвать взгляд от роскошного декольте с абсолютно безупречным наполнением.

– Марк, солнышко, а ты не покушаешь со мной кофейку в твоём скромном гнёздышке? – спросила шокирующая незнакомка, поражая своим женским магнетизмом все мужские начала Головина.

– Йя… Покушаю… – проблеял он, видя и слыша себя со стороны, как будто потеряв сознание.

– Через сорок минут, мой хороший. Я только приму душ, следуя требованиям своего роскошного тела, – произнесла она и растворилась в облаках желаний Марка Головина.

Он вернулся к себе, не отдавая отчёта в том, что делает, видит и способен ли к объективному анализу. Всё смешалось: настоящее, прошлое, будущее. Исчезли границы понимания, здравый рассудок. Он только ждал и жаждал, жаждал и ждал.

Спустя каких-то четверть часа в дверь постучали, и Головин, не чувствуя под собой ног, бросился открывать и увидел Вилли.

– Ну, точно, как Наиль и говорил! – произнёс тот и покачал головой.

– Это самое… Вилли, а ты не мог бы зайти ко мне попозже, потому что…

– Да всё я знаю, теперь ты, считай, должник Наиля! Надевай парадные штаны и пойдём со мной!

– Куда? – не понял Головин.

– Туда, где тебя такого тёплого не разыщет эта стерва.

– Да почему же, Вилли? У меня два года не было женщины, а если фактически, а не формально, то вообще не было!

– Как это? – не понял Вилли.

– А вот я тебе расскажу…

– Некогда, у меня ещё работа, я к тебе сорвался вопреки воле хозяйской, а за это влететь может… Одевайся и бежим, пока есть время!

– Но объясни!

– Объясню во дворе, – Вилли оглянулся, прислушиваясь, – давай скорее, дело нешуточное.

Спустя пять минут Вилли уже волок Головина за собой, крепко держа за локоть, а тот всё ещё находился под действием колдовских чар Гудерии и её заполненного до краёв декольте.

– Да объясни же, наконец, Вилли! – встрепенулся Марк, когда подул прохладный ветерок.

– О, видимо, хозяин негодует! Что-то не так в его делах! – прокомментировал Вилли порыв ветра и дёрнул Головина в сторону.

Они прошли ещё немного и оказались у основания большого дома, недалеко от двери в полуподвальное помещение, где так хорошо кормили.

Эта местность Головину уже была знакома.

Они спустились в другую секцию полуподвала, и через узкий коридор Вилли провёл Головина в небольшую комнатку, обустроенную всем необходимым – кроватью, ТВ-боксом, несколькими шкафами, в том числе холодильным с прозрачной стенкой, за которой виднелись бутылки с водой и какие-то десерты из магазина.

– Это у нас что-то вроде дежурки, мы коротаем здесь время, когда хозяин нас видеть не хочет, но мы можем понадобиться в любую минуту, – пояснил Вилли, – посиди пока здесь, а я пойду продемонстрирую хозяину присутствие, и как будет свободная минутка, метнусь к тебе – нужно же договорить, иначе ты можешь снова совершить эту ошибку.

Вилли ушёл, а Головин сел напротив ТВ-бокса, включил пультом какой-то канал и стал таращиться куда-то сквозь экран. Он всё ещё оставался под гипнотическим действием Гудерии. Ох, она и хороша…

Ни за что бы он не ушёл из своей комнаты, если бы не Вилли. Ни за что. Но Вилли был местный, всё знал, и Головин ему верил.

Вот сейчас он сделает все свои срочные дела и обязательно вернётся, чтобы всё объяснить.

Но что там может быть страшного? Гудерия – инопланетянин? Что-то подобное как-то мелькало в новостях, но службы государственной безопасности такие новости вовремя прикрывали.

Это Фредди так говорил, а ему Головин тоже верил.

Что еще? Гудерия могла оказаться переделкой из мужчины? Неприятная ситуация, но, похоже, было что-то другое, вон как Наиль перепугался, едва увидев Гудерию.

Головин вздохнул и переключил канал.

А она, возможно, сейчас стоит под его дверью, вся такая…

Головин прикрыл глаза, представляя, как Гудерия ждёт его у двери в тонком шёлковом халате, он такое в кино видел. А под халатом стопудово ничего нет.

Картина, которую нарисовал Головин, показалась ему настолько яркой и осязаемой, что он вскочил со стула и оглянулся на дверь. А может, ну его, этого Вилли? Может, трёп всё это? Головин сделал к двери шаг, потом ещё. И желание влекло его прочь из этой темницы, к ярким ощущениям, к празднику плоти, но чувство самосохранения тоже не дремало.

Головин нашёл в себе силы вернуться на стул и, чтобы как-то отвлечь себя, начал безостановочно перебирать каналы, не давая тем даже слово сказать.

Мужчины, женщины, какие-то животные успевали только начать что-то сообщать, возможно, даже важное, но Головин уже переключал канал на следующий.

В какой-то момент он уже готов был швырнуть пульт в экран ТВ-бокса, но тут вернулся Вилли и спас ситуацию.

– Уф! – выдохнул он с облегчением и, подойдя к кровати, упал на неё, раскинув руки.

– Я уж думал, что ты там забыл про меня, – пробубнил Головин.

– Выключи эту дрянь, пожалуйста, – попросил Вилли, и Марк выключил ТВ-бокс.

– Отлично, совсем другое дело. Хозяин уснул и гарантированно продрыхнет сорок минут.

– Почему так точно?

– Электросон. Его давно мучает бессонница, и никакие препараты не помогают, только электросон – это срабатывает.

– Ты собирался объяснить, – напомнил Головин, угрюмо глядя на Вилли.

– А, точно!

Вилли сел на кровати и сказал:

– Короче, я тебя спас. Вернее, Наиль спас. Гудерия эта иногда оказывает хозяину всякие особые услуги, и поэтому он считает её своей собственностью. А она так не считает и пытается подмять под себя любого, кто потеряет бдительность.

– А что будет, если кто-то потеряет бдительность? – осторожно спросил Головин.

– С тем она переспит разок, а после этого раза, как правило, никто уже не мог остановиться, и, в конце концов, об этом узнавал хозяин. После чего провинившегося увозили вон из усадьбы.

– И что с ними делали?

– Не думаю, что что-то хорошее, парень. Лучше эту тему не поднимать.

– Теперь я понимаю, почему Наиль так стремительно убежал, – произнёс Головин.