Грэм Макнилл - Долг Ордену

– У тебя не осталось больше жизней про запас, – прошипел демон.

Калгар не ответил. У него не было сил на то, чтобы произносить слова. Он поднял кулак, чтобы отразить удар лапы демона, зная, что делает это слишком медленно. Когти врезались ему в грудь, сорвав нагрудник и обнажив уязвимую плоть. Взмах молота повалил Калгара на землю. Он перевернулся на бок, и ощутил жаркую боль в разбитой грудной клетке, которая угрожала повергнуть его в бессознательное состояние.

Небо над ним представляло собой мерцающую даль пурпурного, красного и золотого цветов. Горизонт был густо расцвечен восходом, но вдруг он заметил, как что-то прорвалось сквозь облака в огненной струе невообразимо яркого света. Он моргнул ещё и ещё, силясь понять, что же он видит. Это было слишком удивительно, слишком невероятно и слишком прекрасно, чтобы быть правдой.

И всё же это было правдой.

Это происходило наяву, и это было самое удивительное, что только можно было представить. Два крейсера Ультрамаринов, падающие с небес, словно огненные кометы.

Пылающие струи огня и расплавленного металла тянулись от циклопических звёздных судов, когда они погружались в нижние слои атмосферы. Их щиты и корпуса стонали в знак протеста, поскольку силы, на противостояние которым они никогда не были рассчитаны, угрожали разорвать их на части. Это был самый безрассудный и великолепный манёвр, который когда-либо видел Калгар.

Группы «Громовых Ястребов» покидали стартовые площадки крейсеров, и на один короткий миг битва в долине прекратилась. Лицо Калгара озарилось новой надеждой, когда он узнал строгие угловатые очертания этих могучих космических кораблей.

«Месть Валина» Второй и «Горе Побеждённому» [20] "Vae Victus" от латинского "vae victis" - собственно, "горе побеждённому" - выражение, означающее, что победитель вправе диктовать условия, даже если они не являются справедливыми по мнению побеждённого. - прим. пер. Bigsmall Четвёртой боевых рот.

Горячий воздух с привкусом металла ворвался в десантный отсек «Громового Ястреба», когда открылась штурмовая рампа, и Уриель взялся за поручни и шагнул к краю. Далеко внизу Ультрамарины, встав кольцом, сражались с демонической ордой. И сейчас ему предствился шанс покончить со всем этим раз и навсегда.

Он увидел отвратительную рану варп-разлома кровоточащую в небесах и гиганскую фигуру Трижды Рождённого. Марнеус Калгар лежал на земле перед повелителем демонов, и Уриэлю на ум пришли слова, услышанные им по возвращении на Макрагг от Варрона Тигурия.

Страж Башни будет сражаться вместе с нами в час, когда Трижды Рождённый снова обретёт плоть.

Леодегарий из Серых Рыцарей назвал его Стражем Башни, воином, который в состоянии изменить существующий жизненный уклад во благо или во зло. Уриэль до сего момента не понимал истинного значения этих слов. Использование знания, которым он обладал, для злых целей уничтожило бы всё, что ему было дорого. То, что призрак капитана Вентана поведал Уриелю, было мощным оружием, с помощью которого он мог спасти всё, что любил.

– Готов? – спросил капитан Шаан, выходя на стартовую линию рядом с ним. Как и Уриель, Шаан нёс за плечами громоздкий прыжковый ранец. Позади него стояли Пазаний и Леарх, с похожей экипировкой, хотя казалось, что предстоящий прыжок их не слишком волнует. Остальные воины внутри «Громового Ястреба» были Стражами и восстановленными Поджигателями. Мечи Калта тоже были там, оправившись после марш-броска, который привёл к поражению Рождённых Кровью на Калте.

– Готов, – ответил Уриель и выпрыгнул из брюха «Громового Ястреба»

После разрушения Гробницы Вентана Уриэль и его спутники вернулись в ущелье Четырёх Долин, ожидая застать битву в самом разгаре. К удивлению, они обнаружили, что с момента их отбытия ничего не изменилось. После разрушения Чёрной Базилики Рождённые Кровью окопались за своей крепостной стеной и сидели смирно. Только позже стало ясно, что без Хонсу и других командиров, чьё логово внутри левиафана было уничтожено Гвардией Ворона, Рождённые Кровью остались брошены на произвол судьбы.

Пока имперские защитники обсуждали, каким образом извлечь выгоду из замешательства врага, решение было принято за них. Атакуя с поверхности, Леарх провёл грохочущую колонну бронетехники через Врата Гиллимана, сплотил Оборонную Ауксилию и напал на армию Рождённых Кровью с тыла.

Оказавшись между молотом Леарха и наковальней защитников ущелья, захватчики были обречены. То, что началось как битва, закончилось резнёй, поскольку Рождённые Кровью не были достойны пощады. Возрождающиеся имперские силы вытеснили врага на поверхность Калта и отвоевали Верхний Город, окончательно раздробив силы оккупантов.

Магос Локард восстановил орбитальную оборону, очистив свои системы от скрап-кода и вернув их под контроль Империума. С методичной, математической точностью он направил грозные геостационарные батареи и ракетные установки на вражеский флот, стоявший на высоком якоре, и уничтожил дюжину судов менее чем за час.

Во главе с «Горе Побеждённому», Имперский флот, который объединился возле Ультима 6-8, вступил в бой, и в конце шестичасовой битвы лишь одному вражескому судну удалось избежать расправы. Как только битва за Калт была выиграна, Уриэль собрал свои силы и взял курс на Талассар, встретив «Месть Валина» по пути.

Капитан Сикарий нёс весть о великой победе, которую он одержал на Эспандоре, а также новости о триумфе на Кинтарне, достигнутом с большим трудом, где Пятая и Шестая роты в итоге переломили хребет вторжению. Боевые баржи Октавия и Севериана уже приближались к Талассару, и синхронность их прибытия ни у кого не вызывала сомнений.

Пока Уриэль и воины Четвёртой и Второй рот падали с небес на Талассар, две боевые баржи Ультрамаринов разносили в клочья оборону «Неукротимого».

Поскольку это сражение было судьбоносным для Ультрамара, победу в нём следовало одержать силами целого Ордена.

Прошло достаточно времени с тех пор, как Уриэль покинул рампу летящего «Громового Ястреба», и он плавно принял оптимальное положение для приземления: опустил голову, подогнул локти и выпрямил ноги перед собой. Долина мчалась навстречу ему лоскутным полотнищем серых и коричневых цветов, в центре которого ярко-синим пятном выделялись последние воины Первой роты. Повсюду вокруг него завершали спуск закованные в броню Астартес объединённых сил Второй и Четвёртой рот. Это было зрелище, вселяющее восторг в сердца каждого, кто их видел, и Уриель не мог вспомнить, когда ещё две боевые роты вот так бросались в огонь битвы.

Справа он увидел развевающийся красный плащ командира Второй роты, и хотя они никогда не были друзьями, Уриэль признавал величие своего коллеги-капитана. Слух о его невероятной победе в Коринфе послужил напоминанием Уриэлю о том, каким опасным и безжалостным воином на самом деле был Катон Сикарий.