Андрэ Нортон - Планета повелителя зверей

Сторм еле-еле поднялся и тут же опять упал: в его многострадальную голову угодил очередной заряд станнера. Землянин мигом обмяк и бессильно свалился за камни, всем весом своего тела рухнув прямо на раненое плечо. Он даже не ощутил, как глубже загнал опасный зазубренный наконечник стрелы, обломив раскрашенное древко.

Видимо, второй удар станнера каким-то необъяснимым образом нейтрализовал эффект от нападения Бистера. Сторм очнулся: голова была ясной, и землянин отлично помнил все, что произошло перед тем, как он потерял сознание.

Яркий солнечный свет уже покинул ущелье; теперь здесь было свежо и очень тихо. Поежившись (от острой боли в онемевшем плече перехватило дыхание), повелитель зверей кое-как встал, опираясь на небольшую груду булыжников, спрятавшую его от врага. Похоже, его просто не заметили: иначе нитра по традиции отрезали бы врагу правую руку.

На узкой тропинке не было трупов. Сломанные стрелы усеивали взрытую копытами землю, да еще виднелось несколько пятен крови. Хостин подковылял к центру дороги и пригляделся к следам: отпечатки сапог — неужели его соратников взяли в плен?

Сторм крепко зажал рваную рану на плече и еще какое-то время рассматривал сотни отпечатков лошадиных копыт, ботинок колонистов, обуви туземцев, а затем, держась за отвесные стены ущелья, побрел к удивительным садам.

Каким-то чудом Хостин добрался до пещеры и тихонько окликнул друзей. Из темноты не донеслось ни звука. Спотыкаясь, он плелся на свет, просачивающийся из сада. Проход, который путники наполовину завалили камнями, был разобран. Землянин протиснулся в пролом и устало опустился на колени прямо на тропинке меж двух клумб.

— Логан! — чуть слышно позвал он. — Горгол!

Сил встать не было. Но где-то там — сосна, зеленая трава и восхитительный запах родных холмов. Сторм мечтал о прохладной зелени и раскидистой кроне над головой, а еще — о глотке свежей воды и чтобы наконец отпустила жгучая боль в плече…

Он полз по дорожке; что-то преградило ему путь, нечто желто-оранжевое. Ладони наткнулись на тело туземца; повелитель зверей увидел Горгола: тот лежал с закрытыми глазами, слегка разомкнув губы. Кажется, норби был еще жив: под рогом цвета слоновой кости напряженно билась жилка. Хостин не заметил ран; может, туземец просто спал?

— Горгол! — Сторм потряс норби, а затем здоровой рукой отвесил ему звонкую пощечину. Наконец туземец открыл глаза и удивленно уставился на Хостина.

— Кто? — жестом спросил землянин.

Горгол приподнялся, схватился за виски, изо всех сил надавил на веки, тихо застонал и ответил:

— Пошел за водой… Голова заболела, упал, заснул.

— Станнер, значит. — Сторм огляделся: ни Логана, ни Сурры, ни Хинг, ни лошадей — никого. — Нитра? — предположил он, хотя и понимал, что подобное маловероятно. Нитра не особо разбирались в оружии колонистов, они просто не смогли бы выстрелить из станнера.

— Нет, они убивают стрелами или ножами, — ответил Горгол и тут заметил рану Сторма: из растерзанного плеча торчал небольшой кусочек древка. — Вот это нитра, да?

— Засада, там, в ущелье.

— Пойдем! — Горгол поднялся, снова прижал пальцы к виску и помог встать Сторму.

Поддерживая раненого товарища, норби повел его сквозь лабиринты садов. В конце концов землянин очутился на подстилке из сосновых иголок, уставившись в зеленый купол родного дерева. Туземец собрал горстку хвороста и высекал из кремня искры, пытаясь разжечь костер. И вот уже на веточках заплясал язычок пламени, закурился ароматный дымок… Горгол достал нож и сунул острие в самое сердце огня.

Хостин хмуро взирал на норби, догадываясь, что последует за этими приготовлениями. Так нужно, он знал; Логан и звери пропали, он должен прийти в себя и отыскать их либо найти отряд Куэйда. Горгол приблизился. Сторм растянул напряженные губы в очень слабом подобии улыбки.

— Стрела застряла, плохо! Надо вырезать, — пояснил Горгол; впрочем, Хостин и так прекрасно все понимал.

Землянин торопливо шарил здоровой рукой в куче иголок и, к счастью, нащупал небольшую сухую ветку. Он крепко сжал ее — надо потерпеть.

— Приступай! — процедил повелитель зверей. И хотя Горгол не понимал этого слова, он догадался по глазам. И приступил.

Норби проворно орудовал ножом: по-видимому, ему не впервые приходилось вырезать наконечники стрел. Но, невзирая на все мастерство Горгола, несмотря на всю осторожность туземца, это была настоящая пытка. Повезло еще, что три зубчатых лезвия не обломились и Горгол вытащил их целиком, а вот одно пришлось буквально нащупывать острием кинжала.

Сторм тихо лежал, тяжело дыша. Все плыло перед глазами; Горгол смазал рану месивом из перетертых мокрых листьев, приподнял другу голову и поднес прохладной воды. Землянин с наслаждением глотал пересохшим ртом живительную влагу.

Когда Хостин снова улегся, Горгол вытянул руки и показал так, чтобы другу было видно:

— Пойду искать Логана. Найду, кто вырубил Горгола. Выслежу злых людей.

— Это нитра. — Повелитель зверей слишком ослаб, чтобы изобразить правильный жест, однако Горгол понял.

— Не нитра, нет! — Туземец помахал правой ладонью. — Рука, стреляющая из лука, на месте. Нитра добывают трофеи для Громового храма. Думаю, Мясники. Посмотрим.

Сторм зажмурился; даже на столь милую его сердцу хвойную зелень сейчас смотреть не хотелось. И задремал…

Возле уха что-то зашуршало; к здоровой руке прижался мягкий теплый комочек. Хостин очнулся и медленно распахнул глаза. Взмах крыльев у лица — на низкую ветвь сосны перелетел темный силуэт; птица наклонила голову с острым клювом, внимательно разглядывая землянина.

— Баку!

В ответ орлица расправила крылья и издала громкий клекот.

На плече довольно пищала Хинг, а рядом громко урчала Сурра. Секунду землянин лежал, не двигаясь, и, еще не вполне проснувшись, наслаждался покоем. Левой рукой Сторм потянулся приласкать Сурру, но плечо пронзила резкая боль и прогнала остатки дремоты. Повелитель зверей осторожно пошевелился: рана ныла не так уж сильно; он думал, что будет хуже. Воздух волшебных садов — осколка погибшей цивилизации — вновь чудесным образом исцелил Хостина: он даже двигался с относительной легкостью. Компресс из листьев оказался отличным лекарством: подсохнув, укрыл рану, как пластырь, и несколько приглушил неприятные ощущения.

Пока он спал, видимо, приходил Горгол — неподалеку валялась небольшая кучка вещей: потрепанная фляга, упаковка пищевого концентрата и, конечно, шерстяное покрывало его дедушки. А рядышком — фрукты на тарелочке из листьев!

Повелитель зверей с жадностью поглощал еду. С каждой минутой боль в плече утихала. Он уже принялся разрабатывать руку, когда в травянистый оазис под сосной вдруг прибежал Горгол.