Эми Кауфман - Восход Авроры

— Движение! — зовет Зила, глядя на свой юниглас. — В трехстах метрах.

Я вижу, как они идут сквозь туман, передвигаясь огромными скачущими шагами. Их мех покрыт сорняками, виноградными лозами, колючими листьями и кроваво-красными цветами, но под всем этим — шимпанзе. Они движутся быстро, карабкаясь по вертикальным поверхностям зданий колонии, словно пауки, а в подлеске, они точно рыбы в воде. Они нападут прежде, чем мы успеем добраться до медцентра.

— Открыть огонь! — рычит Тайлер.

Я опускаюсь на одно колено, начинаю стрелять из дизраптора, чувствуя резкую отдачу в руках. Сказать по правде, стрелок из меня так себе. Большую часть времени на занятиях я проводила, флиртуя со своим партнером по стрельбе ( Трой Сан-Мартин. Бывший #48. Плюсы: любит свою мать. Минусы: назвал меня именем матери ), но Тайлер набрал десять из десяти по стрельбе, а Зила наверняка спит с дизраптором под подушкой.

На пустых улицах раздаются выстрелы. Быть может, всему виной мое воображение, но каждый раз как один из обезьян падает, я слышу как листва вокруг нас…шепчет. Листья дрожат, словно их колышет ветер, но вокруг нет и малейшего дуновения. Брызжет голубая кровь, животные, визжа, падают. Их очень много.

Я вижу, как один из них бросается на меня: мшистые губы оскалены, обнажая клыки, в глазах цветы. Я прицеливаюсь, стараясь припомнить уроки, но руки дрожат. Стреляю раз, другой. Третий выстрел попадает точно в цель, раня обезьяну в лапу. Он крутится на месте, но продолжает приближаться. Сорок метров. Двадцать. Он прыгает на меня, открывая пасть, чтобы закричать. Вот только пасть открывается всё шире и шире…

Губы отрываются от морды.

Морда отслаивается от черепа.

Череп отрывается от туловища, пока верхняя часть тела не раскрывается, точно некий ужасный цветок, который сожрать меня целиком. От ужаса я прикована к месту, существо уже в пяти метрах, и я не могу сдержать крик…

БАМ!

Шимпанзе лопается, словно шарик, наполненный водой, выстрел Тайлера отбрасывает его в сторону, разбрызгивая внутренности по подлеску. Стоит крови коснуться растений, те вздрагивают и вздыхают, но Зила обращает их в пепел прежде, чем кто-либо из них собирается напасть на нас.

Сердце грохочет в груди, ноги дрожат, я лихорадочно пытаюсь припомнить что-нибудь дерзкое или стервозное, но ничего не приходит на ум. Тай уже встал и идет дальше с Кэт на руках. Я снова вижу кровь на её биокостюме, на заплатке снова разрыв, голубая пыльца прилипла в серебру.

Когда Тайлер проводит рукой по ее щитку на шлеме, я вижу, что ее глаза тоже голубые.

Раньше они были карими .

— Т-тайлер, — стонет она. — Они и-идут.

— Скар, нужно идти, — говорит мой брат. — Сейчас же.

В его голосе сталь, но я ощущаю его страх. Мы знали друг друга еще до нашего рождения. Я понимаю его чувства лучше, чем кто-либо. И я знаю, что под маской спокойствия и хладнокровия он в ужасе.

За нас.

За неё.

Я с трудом моргаю. Киваю. А затем, поднимаясь с колен, срываюсь с места. Мы бежим по заросшим улицам, мимо заросших фасадов, медцентр маячит перед нами. Нам приходится продираться через виноградные лозы, чтобы найти вход, но я не уверена, что он надеется найти здесь. Несмотря на то, что всё место было просто поглощено…инфекцией, этому сооружению уже два столетия. Теперь я понимаю, насколько отчаянный и безнадежный был план.

Внутри здания темно, окна заросли лозами, электричества давно нет. Мы включаем фонари на бокостюмах, яркие лучи разгоняют мрак. Пол зарос мхом, стены покрыты ползучими и липкими цветами.

— Зила, что нам нужно? — спрашивает Тай.

Девушка мотает головой, глядя на Кэт. Сквозь визор шлема и вижу, что голубые глаза нашего Аса открыты, ресницы трепещут. На коже выступил пот. Клянусь, в нем есть серебряный проблеск.

— Я не уверена, сэр, — отвечает Зила. — Я никогда не видела таких симптомов…

— Импровизируй, — отрезает он. — Ты мой — Мозг. Ты нужна мне.

— Медицинский склад, — произносит она. — Не знаю, какие лекарства у них там остались, или же что могло остаться после двухсот лет. Но, быть может, я смогу раздобыть нечто антибактериальное или супрессант, если найдем тайник с запасами.

— Верно, — кивает Тайлер. — Вперед.

Мы крадёмся по тёмному чреву медцентра, шаги скрипят и хлюпают по мшистому ковру. Им покрыто просто всё. Жара, как в сауне. Я слышу негромкое дыхание Кэт, и сердце колотится в груди. Мы проверяем комнату за комнатой, но всё заросло и стало бесполезным и малоузнаваемым. Смутные очертания кроватей, быть может, компьютеров, в воздухе танцуют крошечные пылинки голубой пыльцы.

Кэт тянется к руке Тая, хватая его за плечо.

— Тайлер…

— Кэт, ты просто расслабься, ладно? — говорит он. — Мы избавим тебя от этого.

— В-вы… — Она мотает головой, глотая слова. — Н-не понима…ете.

— Кэт, милая, прошу, — умоляю я. — Постарайся не разговаривать.

— Я… вижу, — шепчет она.

— Что ты видишь? — спрашивает Зила.

— ВРУ. — Кэт закрывает голубые глаза. — И-идут.

— Шаттл, который мы видели. — Зила смотрит на Тайлера. — Выжившие с «Беллерофонта».

— Зила, что с ней происходит? — спрашиваю я.

Лоб нашего мозга морщится в раздумье, губы поджаты. Я вижу, что за этими красивыми глазами работает гениальный IQ. Её отрешенность вносит ясность, которой можно лишь позавидовать. Интересно, что сделало её такой? Как она стала тем, кем стала.

После минутного раздумья, она отворачивается и стреляет из дезинтегратора в стену… полагаю, когда всё разваливается на части, ты держишься за то, в чем действительно можешь быть уверена до конца. Выстрел сжигает часть зарослей, сине-зеленые листья обращаются в пепел. Точно также, когда мы убивали шимпанзе, остальная растительность вокруг нас начинает съеживаться, колыхаться и трепетать. И сердце замирает в груди, когда я понимаю, что Кэт точно также дрожит.

— Оооо, — стонет она. — Оооох.

Зила сканирует своим юнигласом тело Кэт, потом воздух. Устройство пищит и щелкает, пальцы Зилы порхают по нему, словно у пианиста.

— Легионер Мадран? — Требует Тайлер.

Зила мотает головой.

— Данных чрезвычайно мало. Слишком много переменных. Но эти растения, зараженные животные, всё, что мы видели… похоже, между ними существует некая связь. Если одному причинить боль, её ощущают остальные.

Я мысленно возвращаюсь на мостик «Лонгбоу». К словам, которые Аврора произнесла, указывая на светящиеся алые точки на звездной карте.

— Гештальт, — шепчу я.

Зила кивает.

— Гештальт, да. Множество организмов, которые на самом деле являются одним единым существом. Оно, как будто всё на этой планете: всё, что цветёт, растёт… и всё связано между собой.

Кэт начинает биться в конвульсиях на руках у Тайлера, припадок охватывает всё её тело. Зубы оскалены, пока она бьется в припадке, он опускает её на пол, слёзы блестят в его глазах.