Андрей Ватагин - Рождённый героем. Том I

В столовке за нами никто не следил, во всяком случае в открытую, и теперь успевшие подкрепиться абитуриенты начали разбредаться по залу, по большей части мигрируя к дальнему концу, где располагались диванчики, кушетки, мягкие кресла и прочие удивительные вещи, на которых можно было растянуться и хоть немного расслабиться перед ожидающими нас испытаниями. И что-то мне подсказывает, что не для болтовни нам выделили эти два часа. Извинившись перед знакомыми, я поспешил занять хоть что-то, пока есть свободные места. А общение… когда поступим, его будет предостаточно, аж целых четыре года!

***

— Просыпайся, — кто-то потрепал меня за плечо.

— Я не сплю! — Выпалил я, резко раскрыв глаза и выпрямившись в кресле, где устроился, чтобы помедитировать перед предстоящими испытаниями.

Впрочем, стоило мне увидеть, кто именно надо мной склонился, я уже готов был поверить, что и впрямь соскользнул в сон — большие карие глаза, рассыпавшиеся по плечам каштановые кудряшки и то самое ангельское личико. Девушка, с которой мы вместе проходили испытание сверхсил! Впрочем, сейчас её волосы не были собраны в пучок на затылке, а спортивную фигуру прикрывало нарядное пышное платье явно не для простых прогулок.

— Да-да, конечно, — скептически протянула она, отстраняясь, — так не спишь, что чуть всё не пропустил.

Наконец оторвав от неё взгляд, я завертел головой по сторонам — народ медленно собирался в толпу возле выхода. Вот ведь, слишком глубоко погрузился в себя, даже не заметил, как пролетело оставшееся время!

— Спасибо! — Поблагодарил свою благодетельницу я, вставая.

— Ты слишком рано расслабился, с подобным отношением тебе не помогут даже такие впечатляющие способности, — укоризненно произнесла она.

— Твои способности тоже очень крутые, — сделал неуклюжий комплимент я.

Девушка нахмурилась.

— Если понадобится, я продемонстрирую насколько, — взмахнув кудряшками, она резко развернулась на каблуках и направилась вслед за остальными.

Я действительно так плох, что распугиваю девчуль своим косноязычием? Вроде бы нет, сейчас я держался вполне пристойно, не запинался и даже не делал между словами пауз, заполняя их протяжным «э-э». Впрочем, в данный момент это совсем не то, о чём мне стоит беспокоиться, как ни крути, но она права — нельзя расслабляться. Влившись в общую массу, я покинул местную столовую. Мы двигались по просторным коридорам Крепости, растянувшись в длинную колонну, хотя с таким количеством охраны и сопровождающих, заблудиться здесь нам было не суждено.

— Как вы думаете, что нас ждёт?

Иногда я чувствую себя небесным телом, к которому притягивает спутников-знакомых, вот и сейчас Зак с Егором неведомо каким образом очутились у меня за плечом. Впрочем, ничего не имею против их компании, бесконечная болтовня рыжего хотя бы отвлекает от лишних волнений. Неудивительно, что и другие тоже переговариваются, создавая вокруг равномерный гул, разобрать в котором голоса парней не так уж просто.

— Может нам нужно будет с кем-нибудь сразиться? — Предположил Зак. — Например, друг с другом.

— Не думаю, что здесь станут устраивать гладиаторскую битву, — засомневался я.

— Нас разделят на команды и заставят что-нибудь делать вместе, чтобы проверить нашу способность друг с другом кооперироваться, — теория Егора выглядела куда более здраво, но всё ещё казалась мне слишком простой.

— Мне кажется опять будет какая-нибудь подлянка или что-то заковыристое, с двойным дном. В любом случае…

Договорить я не успел, потому как спереди раздался усиленный громкоговорителем голос, призывающий нас к порядку. Похоже мы на месте. Огромные двери разъезжаются в стороны, и мы заходим в самое большое помещение, которое я только видел в Крепости. Ангар для джетов, я уже бывал в подобном во время экскурсии, однако тот был как-то поскромнее и аппараты там размещались вполне стандартные, в то время как здесь вокруг нас высились по-настоящему серьёзные машины. Грузопассажирские модификации, длиннее стандартных рабочих лошадок Ассоциации почти в два раза, и ещё в полтора толще, за что их и прозвали Бегемотами. На этих покатых чёрных тушах куцые крылышки с репульсорами смотрятся предельно нелепо, однако установленные под ними орудия огневой поддержки внушают должное опасение.

Школьная муштра не прошла даром, и всего за каких-то пару минут толпа незнакомых друг с другом подростков сумела выстроиться в несколько рядов перед поджидавшими нас Героями. Так как среди них я обнаружил и Передовика, и Ненастье с Куражом, то сделал вывод, что здесь находятся все, кто принимал у нас первый тур экзамена. Сейчас они встали в линию, однако никто не собирался выступать в перёд. Они просто молча стояли и ждали чего-то, последовали их примеру и мы.

Ожидание долго не продлилось — откуда-то сверху спустился небольшой дрон и высветил перед нами голограмму, изображающую знакомого всем и каждому Героя. Высокий, в расшитом узорами длиннополом кафтане. Верхнюю часть лица скрывает железная шлем-маска со множеством царапин и сколов, а нижнюю — седая борода, опускающаяся чуть ли не до пояса. При виде самого Монарха, единственного десятирангового Героя нашей страны, подобрались абсолютно все, включая наших недавних экзаменаторов.

— Приветствую вас, отроки, — пробасила голограма, оглядев присутствующих через узкую щель визора. — Каюсь, что не могу сейчас быть рядом с вами и лично засвидетельствовать ваш успех во время финального испытания, но ни один ирод не помешает мне дать вам своё напутствие! Знайте же, что опасности, с которыми вам вскоре предстоит столкнуться, будут преследовать вас всю оставшуюся жизнь, коль вы твёрдо решили идти по геройской стезе! А коли нет — так и не жалейте ни о чём, ибо сейчас вас будут проверять не на сообразительность, не на силу и не на смекалку, но на твёрдость духа и решимость! Герои всегда в первых рядах, всегда на острие атаки! Риск — неотъемлемая часть нашего бытия. Нас могут ранить, могут убить, могут покалечить на всю оставшуюся жизнь, но настоящего Героя такие мелочи не страшат. Однако он не является и жертвенным агнцем, покорно идущим навстречу судьбе. Всю свою жизнь Герой балансирует на тонкой грани, по одну сторону которой находится его погибель, а по другую — бесчестие.

Монарх замолчал и во всём ангаре воцарилась гробовая тишина. Ошарашенный народ не отрывал взглядов от высокой полупрозрачной фигуры, а он как будто всматривался в наши лица, хотя из-за маски точно судить об этом я не возьмусь. Тем не менее, в один момент мне даже показалось, что он смотрит прямо на меня, отчего невольно возникло малодушное желание сжаться под испытующим взором, которое я, не без усилий, но подавил.