Ян Бадевский - Лимб

Ольгерд не знал ответов.

Но очень хотел узнать.

Хотя бы в общих чертах.

В Трордоре прогресс двигали ученые. Гильдия Магов занимала важное место в обществе, но всё чаще на службе у человека оказывались технологии. Примитивные, не сопоставимые с теми, что порождены ушедшими богами. И всё же — трордорцы пытались . Возрождали то, что было утрачено. Возможно, поэтому добились преимущества перед остальными народами Тверди.

Дом Картера не имел привязки к определенному месту. Жилище чем-то напоминало машину, доставившую мастера из лимба на Риордан. Машину, автономно принимающую решения, следящую за движением внутри транспортных потоков, создающую максимально комфортные условия жизни для своих обитателей. По Стимбургу ходили легенды о таких домах. Старые маги рассказывали истории о бессмертных полуразумных машинах, подчиняющихся любой прихоти владельца. Такие устройства служили нескольким поколениям обеспеченных землян. И даже использовались в качестве звездолетов.

Чтобы попасть в дом, Ольгерд с Картером спустились на три пролета под землю, переходя с одного эскалатора на другой. Затем их подстерегало хитросплетение коридоров, перемежающихся техническими помещениями, туалетами и комнатами отдыха. Дважды пришлось уступать дорогу автоматам, вымывающим пол до влажного блеска. Дальше — обширное гулкое пространство паркинга , стены которого были усеяны овальными люками. Картер объяснил, что эти люки ведут в стыковочные тамбуры, связывающие паркинг с живыми домами.

Посторонний так и сказал — живыми .

Ольгерд решил вернуться к этому вопросу позже. В Стимбурге люди не доверяли одушевленным строениям, вызывали для борьбы с ними вещников — магов-экзорцистов, умеющих превращать живое в мертвое. Впрочем, дом Картера не пытался пожрать своего хозяина, не пугал его ночными кошмарами, не высасывал из него душу. Просто еще одна машина.

Тамбур упирался в дверь, которая реагировала на мысленный запрос хозяина. Картер вложил в сознание дома частичку своей личности и теперь был связан с жилищем неразрывными узами. Дверь растворилась, пропуская хозяина и его гостя в просторный вестибюль.

Загорелся свет.

— Привет, дом, — поздоровался Картер.

— Давно не виделись, — послышался мягкий мужской баритон. — Сегодня ты предпочитаешь голосовой режим, Картер?

— У нас гость. Я хочу, чтобы он понимал происходящее.

— Я должен подчиняться его приказам?

— Ограниченный гостевой доступ. Пределы — изменение зоны комфорта.

— Понял. Как тебя зовут, гость?

— Ольгерд, — ответил мастер. И на всякий случай уточнил: — Я не с Риордана. И никогда не жил в таких домах.

— Тебе понравится, — хмыкнул Картер.

— Рад знакомству, Ольгерд, — добавил дом.

— У тебя есть имя? — поинтересовался Знающий.

— Просто дом, — ответил голос.

— Как скажешь.

— Нам нужно помыться и поесть, — сказал Картер, стягивая ботинки. Из стилизованной под каменную кладку стены выдвинулся ящик, в который магелланец и зашвырнул обувь. Ольгерд последовал его примеру. — Выдели комнату гостю. И создай второй санузел.

— Будет исполнено.

Прихожая выглядела достаточно просторной, при этом мебель напрочь отсутствовала. Освещение представляло собой настенные панели, которые могли принимать форму камня либо полупрозрачного выступа. Холодное сияние равномерно заливало всё пространство.

За аркой находилась гостиная с низким угловым диванчиком, парочкой мешковатых кресел и журнальным столиком, который выехал из пола прямо на глазах Ольгерда. Левая стена исчезла, открывая взору невероятную панораму. Нескончаемые потоки машин — громадных, многоярусных, усеянных габаритными огнями. Формы — самые причудливые. Некоторые машины изменяли себя в полете, выдвигали наружу эркеры и балкончики, убирали слишком просторные террасы, сооружали миниатюрные парки на собственных плоских крышах. Ольгерд догадался, что все эти устройства были домами, владельцы которых спешили по своим делам. Или не спешили, а просто курсировали по замкнутому маршруту. Компактные дома для одиноких жильцов выглядели крохами на фоне семейных особняков, насчитывающих по три-четыре этажа. Одни машины двигались неспешно, другие мчались с бешеной скоростью, обгоняя и подрезая соседей. Впрочем, никаких столкновений в этом хаосе не наблюдалось.

Потоки домов срастались в механические стремнины, текущие во всех направлениях. Эти стремнины были связаны вертикальными «шахтами», по которым опускались и поднимались дома, решившие сменить полосу движения. Если присмотреться повнимательнее, можно было увидеть подсветку, обозначающую границы потоков и разрешенные направления. Мерцающие трубы, сквозь которые просвечивало сумасшедшее безлунное небо Риордана.

Перед мастером ножей развернулась исполинская решетка, протянувшаяся до самого горизонта. Внизу простирались леса, озера, ленты рек и гребни холмов.

— А где город? — опешил мастер ножей.

Картер ответил не сразу.

— Прими душ. А потом поговорим. Некоторые вещи лучше воспринимать, сидя в уютном кресле.

Ольгерд отвернулся от свихнувшейся ночи.

Напротив панорамной стены прорезались два проема. Картер направился к ближайшему, мастеру оставалось лишь выбрать второй вариант.

— Установить личную блокировку? — поинтересовался дом.

— Не обязательно, — устало буркнул Ольгерд.

Если бы Картер решил расправиться с гостем, то нашел бы тысячу способов сделать это в своем мире. Высокотехнологичном мире, который пришелец не в состоянии постичь за весь остаток жизни.

Дверь срослась за спиной мастера.

Комната была компактной, но грамотно устроенной. Большое окно, контуры двери в ванную комнату, простая кровать. Стены то ли покрашены, то ли сделаны из непонятного материала, способного порождать любые иллюзии.

— А где шкаф? — спросил Ольгерд.

— Пожалуйста.

Справа вычертились линии полок — они обрели глубину, провалились внутрь стены и затвердели.

— Мне бы вещи постирать.

— Я открою соответствующий блок в санузле, — предложил дом. — Забросишь туда всё, что нужно.

— Спасибо.

Ольгерд стянул с себя экипировку, сложил чехлы с ножами на открытые полки, а серый балахон, штаны и рубаху прихватил с собой в ванную комнату. Против ожиданий, санузел оказался понятным и предельно простым. Под ногами — обычный кафель. Раковина, душевая кабина и писсуар — стандартные для любого человеческого мира. Краники вертятся, никакой магии.

— Я отказался от сенсорного и мысленного управления, — любезно сообщил дом. — За основу взял конструкционные наработки докосмической эпохи.

— Здорово, — восхитился Ольгерд.