Ярослав Гжендович - Носитель судьбы

Корабль все стоял и трясся, а со всех сторон в него целились из четырех аркабалист, двух неприятных на вид катапульт, из которых торчали целые пучки стрел, и как минимум с десятка-полутора осадных арбалетов среднего размера и пары десятков луков.

Мрачно взревела раковина, и все ворота одновременно отворились. Раздался мерный хруст тяжелых, в ногу идущих отрядов, что вымаршировали из всех ворот и, показывая высокий класс муштры, изменили строй, встав тремя квадратами: один прямо перед ними, два — по сторонам. Ряды черно-белых щитов с рисунком дерева одновременно ударили краями о землю, выставив защиту, опустились копья, за первым рядом щитов показался строй арбалетов, чуть опустившихся, нацеленных на корабль. Строй сомкнулся, и людей почти не было видно — только шлемы, словно колония странных стальных грибов, и стена металла, ощетинившаяся копьями.

— Хватит комедии! — рыкнул дракон по-английски. — Я прибыл, потому что ты меня вызвал! Дай нам место, чтобы мы могли высадиться! Если желаешь спуститься по этим ступеням в павлиньих перьях, напевая « We are the Champions », то мы можем поглядеть и с берега!

Они вынырнули из ворот, рядами встав на ступенях, все еще занятые демонстрацией силы. Из крепости вышли сперва несколько воинов в мисюрках, с лицами, закрытыми кольчугой, потом три уродливых получеловеческих создания немаленького размера, в конце концов — почти равный им ростом худой человек, укутанный в плащ, с высоким капюшоном на голове и с палицей в руках.

— Наконец-то! — рявкнул все более бесформенный дракон голосом Драккайнена. — Прикажи им опустить оружие! Я контролирую этот корабль. Ты и правда желаешь устроить здесь резню?

— Прошу сойти на берег, — произнес мужчина на школьном твердом английском. — И не ставить условий. Ведь драккар тает. Через пару минут выловим вас из воды баграми. Прошу показать лицо и сложить оружие, а я отзову людей. Мы должны быть уверенными.

— Убери войско. Я не дурак, — рявкнул Драккайнен. — Тогда покажу лицо.

— Я тоже не дурак. Прошу не торговаться, а сойти на землю.

— Похоже, у нас пат, — заметил Вуко.

— Не совсем. Лед тает. Прошу просто сложить оружие и сойти на берег.

— Что он болтает?! — процедил через плечо Спалле. — Что делаем?

— Жди!

Кусок борта отвалился с плеском в воду и плавал теперь рядом, все сильнее мутнея.

— Внимание! — пролаял дракон.

Драккар двинулся и поплыл в сторону набережной, целясь носом прямо в ряды щитов и в отряд на ступенях башни. Было слышно, как скрипят на балконах и угловых донжонах порта рычаги катапульт, выцеливая драккар. Корабль слегка притормозил и повернулся бортом к набережной. Дракон повернул голову, теряя куски льда и часть нижней челюсти, та упала на базальтовый мол, раскалываясь, как стекло. Быколак рыкнул и тряхнул топором.

Едва борт коснулся мола, Спалле и Сильфана двинулись, ведя с собой лошадей, и встали рядом на берегу. Они все еще не могли никуда пойти, и за спиной их оставалась черная вода порта, а впереди — три отряда, укрытых за стеной щитов и рядами копий.

— У тебя просто нет выхода, — заявил мужчина в капюшоне. — Или выйдешь на берег и покажешь мне лицо, или окажешься в воде. А если кто из вас, скоты, и попытаетесь произнести хотя бы одно заклинание, то я разнесу вас на куски.

— Опустите оружие! — рявкнул Драккайнен. — Ты меня пригласил! Я не выйду безоружным и не пойду в плен, чтоб тебя! Если ты полагаешь, что пара катапульт и московский балет с палками что-то меняют, то ты глупец! Я выказал добрую волю, сев на твой ледяной десерт, а потому убирай с берега свою масонскую ложу!

Где-то за воинами раздался неясный шум, мужчина на миг отступил за ворота, а потом показался снова, пропустив вперед группку бело-черных охранников, которые вывели перед собой Грюнальди и Варфнира со связанными сзади руками, в белых маскировочных одеждах, испятнанных кровью, и толкнули их на ступени.

— Об этом речь?! — спросил мужчина. — Вот это твоя добрая воля? Ты выслал убийц?

— Давай, Цифраль, — проворчал дракон и распался среди облаков тумана.

Ледяной корабль выпустил клубы пара и провалился внутрь себя, разлетаясь на куски среди кипящей воды и оглушительный треск ломающегося льда. Спалле и Сильфана двинулись галопом вдоль побережья, но не атаковали, а соскочили с коней, прячась за щитами. Животные, покрытые бронированными чепраками, присели, создавая вокруг них живую баррикаду.

Вода волновалась и кипела там, где только что покачивался корабль, крутя большие куски льда, корпус исчез, мачта переломилась напополам и ударилась о причал, и, кроме хаоса, клубов пены и туч пара, не было видно ничего. Конец мачты, упирающийся в каменный пирс, вдруг расширился на конце и порос шипами, а потом из воды выстрелила лапа с несколькими изгибами и ударила в камень рядом, потом еще одна и еще. Остатки корабельного корпуса вывернулись наизнанку, и из кипящего паром хаоса вынырнуло продолговатое, бесформенное создание на восьми лапах, тыча перед собой острыми клешнями, будто спасательными грейферами, с плоским корпусом, который заканчивался троном со склоненной ледяной статуей, привалившейся к остаткам форштевня. Тот вдруг покрылся рядом суставов и начал выгибаться, словно хвост.

Ледяной скорпион размером с малотоннажный грузовик молниеносно вылез на берег, приподнял брюхо и ринулся вперед, перебирая лапами с такой скоростью, что их было почти не разобрать, прямиком на квадрат щитов и копий, блокирующий ему путь к лестнице. Выглядел скорпион частично как машина, с мелькающими поршнями и ледяными шатунами, пыхал паром, словно локомотив, а частично как монструозная стоножка. Гнал так вот пару секунд сквозь жуткий посвист стрел, сыплющихся на ледяное туловище, ударил с разбегу, с грохотом, в стену щитов, разбрасывая их в стороны, ломая выставленные копья, а потом прорвался, размахивая клешнями во все стороны, швыряя орущих людей и сметая их с каменных ступеней. Копье из катапульты грянуло о базальтовую набережную, круша скалу и раскалывая прикрепленную к древку глиняную емкость, из которой во все стороны брызнул огонь.

Спалле и Сильфана вскочили в седла, кони их рванули коротким аллюром к лестнице, дождь стрел, сыпавшихся со стен, отекал их, будто попадая по стеклянному шару. Они ворвались в толпу, разбрасывая сбившихся людей. Идущий сзади Ядран и остальные скакуны принялись брыкаться и отчаянно взрыкивать. Кто-то подскочил сбоку, целясь копьем, башка Ядрана по-драконьему вытянулась вперед, мощные челюсти поймали руку и грудь мужчины, а потом подняли его, орущего, вверх и перебросили через спину коня прямо в толпу. Конь Варфнира встал дыбом, перебирая копытами и валя на брусчатку заслоняющихся щитами гвардейцев.