Эдгар Грант - Сингулярность

Пропустив Монтини вперед, Ник нагнулся, набрал полную горсть и поднес к лицу, чтобы лучше его разглядеть.

– Это морская соль, – услышал он шепот Гао.

– Зачем она здесь?

– Сейчас увидишь, – китаец легонько потянул его за рукав, и они двинулись дальше по тоннелю, упиравшемуся в массивную деревянную дверь, висящую на кованых петлях.

Движением руки попросив подождать, он на секунду прислушался, затем аккуратно навалился плечом на дверь, которая легко поддалась, открывая проход в небольшой зал.

– О Боже, – прошептал Ривье, чувствуя, как от увиденного у него перехватило дыхание.

Мумии. Те, что ближе к статуе Каменного Будды, – почти без одежды. Те, что во втором ряду, – в полуистлевших лохмотьях. Иссохшие, как сорванные ветром осенние листья. Обтянутые пергаментом сморщенной коричневой кожи скелеты.

Мертвые. Но только на первый взгляд. Чувствовалось, что внутри каждой еще теплилось нечто живое, пронизывающее окружающее пространство необычной, но странно знакомой энергией. Ее невесомые волны захлестывали Ника, лишая его воли, и он, не сопротивляясь, окунулся в них всем своим существом. С готовностью приняв его, колышущиеся в пространстве потоки вдруг рассыпались множеством ярких радужных брызг, превратившись в тончайшие невесомые нити, излучающие божественной красоты сияние.

«Сингулярность...», – успел подумать он, прежде чем его перегруженный эмоциями и впечатлениями мозг отключился.

– Держи его, – Гао подставил оседающему на пол Нику плечо, а шедший сзади Монтини поддержал его под руки. – Осторожнее. Опускаем на пол.

– Может, стоило его предупредить, что мы собираемся сделать, – будто боясь разбудить отключившегося приятеля, шепотом спросил итальянец. – Как думаешь, выдержит?

– Ты не у того спрашиваешь, – Гао поднял глаза на появившегося за спиной Майка молодого монаха в простых серых одеждах и уважительно склонил голову. – Добрый день, настоятель. Каков будет твой ответ?

Монах опустился перед Ником на колени и, наклонившись к его лицу, закрыл глаза. В этой позе он пробыл несколько долгих секунд, потом встал и, безразличным взглядом посмотрев на Гао, медленно произнес:

– Он вошел в контакт со светочем Будды. Он сильный. Он выдержит.

– Так мы можем начинать?

– Да, – кивнул монах и, опустившись в позу медитации перед лежащим без сознания Ником, закрыл глаза.

Подмосковье.

Исследовательский реабилитационный

центр ФСБ

За последние несколько часов Татьяну окончательно достали врачи. Кучи анализов и исследований, психологические тесты, контрольные упражнения на мозговые и моторные реакции. Казалось, медики спешили сделать все, что только можно сделать с человеком за несколько коротких часов перед назначенным на вечер вылетом в Китай.

Вот и сейчас, пытаясь подавить раздражение и расслабиться, она лежала на жесткой кушетке очередного кабинета, опутанная проводами сенсоров, с неуклюжим и неудобным шлемом нейрографа на голове. Рядом, шушукаясь вполголоса перед экраном монитора, сидели три специалиста и изредка бросали на нее то ли удивленные, то ли испуганные взгляды.

– Э... Вы не могли бы еще раз вспомнить тот момент на коллайдере, когда вы... Который, как вы утверждаете, что видели... э... это необычное видение,– пробормотал один из них.

Она со вздохом закрыла глаза и представила себе Сингулярность. Хотя картинка получилась плоской и бесцветной, ее сердце забилось быстрее и она ощутила неконтролируемую радость.

– Вот. Видите, идет активация глубинной зоны полушарий, – прошептал один из них. Если китайцы правы, то мы на пороге величайшего открытия.

– Предлагаю ввести еще кубик диэтиламида, – предложил другой. – Это может спровоцировать измененное состояние.

– Кончайте со всем этим, – сквозь зубы прошипела Татьяна, чувствуя, как ее раздражение медленно перерастает в злость.

– Но мы должны попытаться понять... – извиняющимся тоном промямлил тот, кто предложил вколоть психоделик.

– Оставьте ее, – в кабинет вошел седой худощавый человек в накинутом поверх костюма белом халате.

– А вы кто такой? – обернулся к двери один из докторов. – У нас приказ.

– Оставьте ее, – проговорил незнакомец чуть громче – и все трое как-то сразу обмякли в своих креслах. – Исследование закончено.

Врачи, словно спохватившись, вскочили со своих кресел и принялись освобождать Татьяну от проводов и шлема.

– Кто вы? – повернув голову, спросила Татьяна, вглядываясь в незнакомое лицо.

– Немного терпения, я сейчас вам все объясню, – он подошел к столу, достал из внутреннего кармана конверт, положил его перед монитором и сообщил: – Это распоряжение главка. Я ее забираю.

– Да когда это кончится, – закрыв глаза, простонала Татьяна. – Меня уже мучают почти сутки. Я даже после самолета выспаться не успела.

– Не беспокойтесь, – понимающе улыбнулся незнакомец. – Исследования закончены. Теперь просто несколько вопросов, а потом отдых и восстановление. Вам десять минут на сборы. Я буду ждать на вертолетной площадке.

Небольшой юркий вертолетик шел совсем низко над лесом, почти касаясь своим шасси верхушек покрытых снегом елей. Незнакомец назвался Арсением. И, в двух словах расспросив о самочувствии, надолго умолк, надев наушники внутренней связи.

Перелет занял меньше получаса. Они приземлились в глубине обширного лесного массива на расчищенной от снега площадке у похожего на старинный терем деревянного дома.

– Тайная резиденция главка? – спросила Татьяна, когда они выбрались из вертолета.

– Можно сказать и так, – с интересом посмотрел на нее Арсений. – А можно сказать, что это просто дача. Тихая лесная заимка. Как раз то, что нам надо.

Они пошли по прочищенной в глубоком снегу дорожке к невысокому крыльцу. Вышедшая навстречу горничная услужливо открыла дверь, ведущую в просторный зал, стены которого были украшены охотничьими трофеями и старинным оружием. В огромном камине горел огонь, наполняя помещение теплом и уютом. Пахло березовыми дровами, медом и лесными травами. На огромном столе, расположенном посреди зала, сверкая начищенными боками, курился медный самовар.

– Шикарно у вас тут, – одобрительно кивнула Татьяна.

– Я в последнее время здесь редкий гость. Но место действительно очень приятное. Хотите послушать тишину?

– Тишину? – переспросила она, повернув голову, и, встретившись с Арсением взглядом на секунду, замерла. Взгляд его карих глаз был полон внутреннего спокойствия и необъяснимой грусти, как будто он знал нечто важное и трагичное, о чем не догадывались все остальные.

– Пойдемте, – он осторожно взял ее под локоть, – с обратной стороны дома есть небольшая крытая терраса, выходящая на лесную речушку. Там и поговорим.