Михаил Михеев - На острие удара [litres]

Что же, генерал был в курсе случившегося не так давно скандала в благородном семействе. Единственно, показывать этого не стал. Вовсе необязательно мальчишке знать, что его мать уже давно и тесно общается с его, Суркова Павла, сослуживцами. Теми, что борцы невидимого фронта. И, кстати, нет в том ничего зазорного – женщина просто старается обезопасить сына и, что просто радует, отлично понимает, как это лучше сделать. Вот почему генерал продемонстрировал интерес к ситуации и тут же выслушал новую версию происшедшего. Кстати, отличающуюся от известной Кузнецову лишь в мелких деталях, что само по себе говорило о ее высокой достоверности.

– В следующий раз не надо самодеятельности, – генерал встал, неспешно прошелся по кабинету. – Вызывайте дежурного, он приедет с группой и разберется в ситуации.

Троица с готовностью кивнули, но, судя по тому, как они переглянулись, подобные мелочи молодежь и дальше предпочтет решать своими силами. Откровенно говоря, таким подходом Кузнецов был вполне доволен – самостоятельность, до известных пределов, конечно, еще никому не вредила. Да и гонять людей ради всякой ерунды тоже не лучший вариант. В конце концов, можно получить эффект, противоположный ожидаемому. Хватало примеров.

Подойдя к окну, генерал слегка раздвинул плотные жалюзи и посмотрел наружу. Вид его откровенно не радовал – осень, дождь… Вроде кругом асфальт – но вот, поди ж ты, слякоть, грязь и лужи образуются сразу же. Откуда – загадка природы. И такой же непреложный ее закон. Особенно грустно выглядел мокрый бюст незабвенному Ильичу – памятник на площади не снесли даже в лихие годы крушения державы, но до сих пор находились умники, пытающиеся любой ценой добиться его демонтажа. Откуда только силы и задор берутся у этих убогих!

В общем, вечные мальчики с высшими образованиями, как правило гуманитарными и полученными во второсортных вузах, продолжали неистово петь свои мантры о необходимости избавиться от наследия тоталитарной империи, а памятник с указующе протянутой рукой как высился на площади, так и продолжал смотреть на них с мудрой усмешкой. И на фоне этого вечно действующего раздражителя про бюст, некогда установленный напротив будущей игровой базы, она же секретный исследовательский центр, благополучно забыли. Хотя добиться его сноса было бы куда проще, и прецедент образовался бы неплохой. Но, как и раньше, без координации извне, лучше из-за рубежа, у доморощенных либералов провинциального разлива ничего толком не получалось. Ибо со стратегическим планированием было как-то не очень. Вот и стоял бюст все так же незыблемо, и сейчас мок под дождем, смывающим пыль, но бессильным перед густо облепляющими голову почившего в бозе вождя птичьими какашками.

– Говорят, памятники выглядят лучше, если голубей кормить свеклой.

Генерал едва не подпрыгнул, настолько неожиданно и, главное! близко это прозвучало. Обернулся, посмотрел на бесшумно подошедших лейтенантов и, уже не скрываясь, вздохнул. Никакого понятия о субординации. Кто бы сомневался! А главное, жаловаться некому. По сути, это он сам воспитал таких раздолбаев.

– Грязь – она и есть грязь. Цвет вторичен.

– Ну да, был бы тут бюст Сталина… лет сто назад, он бы сиял чистотой. А не то ответственный давно бы Север от снега очищал.

Сурков был такой героически убежденный в собственной правоте, что Кузнецов едва не рассмеялся. Что же, наверное, стоит развеять кое-какие лишние убеждения в голове мальчугана. Определенно стоит. Вот прямо сейчас и начнем.

– Сталин, Сталин… – генерал усмехнулся, стянул галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. Раз уж такие расклады, то дальнейший разговор предстоял совершенно неофициальный. – Знаешь, лейтенант, я удивляюсь иногда, насколько быстро и глубоко в ваши неокрепшие мозги проникает всякий бред.

– То есть? – Сурок даже немного обиделся. Генерал же, откинувшись на спинку кресла, лениво обмахнулся газетой. Все же отечественные теплосети работали лишь по одной им ведомой системе и жарили так, что трубы накалялись. А сделать модернизацию конкретно этого узла и оборудовать батареи регуляторами при организации базы не догадались. Так что, игнорируя все достижения прогресса, обогрев работал по стандартам прошлого века. Потому и в кабинете, несмотря на приоткрытые окно, было довольно жарко. С улыбкой посмотрев на собравшихся, Кузнецов пояснил:

– При Сталине де-факто посадить человека ни за что было ой как непросто. Куда сложнее, чем сейчас. Расскажу я вам, ребята, одну историю. Ее мне, в свою очередь, рассказывал мой дед, который был в некотором роде участником тех событий. Самым краешком, правда. Так что все, что вы сейчас услышите, не сказка, а происходило, как вы любите выражаться, в реале.

То ли в конце сороковых, то ли в самом начале пятидесятых годов, сейчас я уж и не помню точно, в школе одного из провинциальных городков на севере РСФСР работал авиамодельный кружок. Вы, наверное, даже не знаете, что это такое, а тогда кружки вроде этого имелись очень во многих школах. Или во Дворцах пионеров, были такие конторы – отдельное здание, битком набитое библиотеками, кружками, спортивными секциями… В особо продвинутых даже планетарии и кинотеатры имелись, причем неплохо оборудованные. Все для детей и все бесплатно.

Кружки всякие бывали, но самыми популярными оставались авиамодельные и судомодельные. Между ними даже соревнования проводились, на государственном, кстати, уровне. И награды победителям по тем временам впечатляли. Так что работал кружок, один из многих, прививал детишкам инженерное мышление да умение работать руками.

Но вот однажды выяснилось, что воспитанники того кружка начали брать призовые места на всесоюзных соревнованиях. И привлекло это внимание компетентных органов. Ну, нелогично же – учитель труда, который руководил этим кружком, и среднего-то образования не имел. Как модели, сработанные под его руководством, оказались лучше сделанных в городах вроде Москвы или Ленинграда, в которых такие кружки вели люди с серьезным профильным образованием? Не педагогическим, заметьте, а авиационным. Но – факт остается фактом, планеры из глухой провинции летали заметно лучше. И к самородку из глубинки начали присматриваться.

Как оказалось, руководил кружком не сельский плотник. Имел этот человек образование. Высшее. Инженер-конструктор. В авиационном КБ работал. А когда война началась, пошел к немцам служить. Да не рядовым полицаем, а в зондер-команду. Обер-лейтенант СС, награды имел за то, что села жег. А когда война пошла в другую сторону, затихарился, сбежал на Север, да и жил там, вроде как солдат демобилизованный. Вот так. Устроился в школу, детишек учить, был на хорошем счету, только вот с модельками прокололся. Я к чему это говорю. Разрабатывали его почти год. А будь так, как вам в уши дуют, его бы в первый день раскололи. Сапогами по морде. Так что не надо ля-ля. В те времена закон работал. Может, в чем-то он и был посуровей нынешнего, но зато он был реальный, а не на бумажке. И соблюдали его все. А вот кто не все – те как раз сидели. И дети развивались, а не по телевизору смотрели, как пи… гомосеки с экрана поют [10] Реальная история. .