Михаил Шуваев - Линия соприкосновения

– Нет, оставляйте. Это же просто формальность.

– Тогда до свидания, Ирина!

– Всего доброго! – девушка привстала за стойкой, провожая взглядом ладную фигуру биолога.

Эстель вернулась к флайту, села в раскаленную кабину и включила климат-контроль.

«Черт бы побрал этих археологов! – без всякой, впрочем, злобы подумала она, – Надо же им было копать именно в Змеином каньоне. Хотя… А не могли они действительно наткнуться на одно из сооружений Странников? Мы же не всё знаем…»

Женщина быстро набрала номер:

– Норман, ты можешь узнать, где конкретно копаются археологи и планетологи? Не хотелось бы…

– Успокойся, Эстель, я всё уже выяснил. Они работают в самом начале Змеиного каньона. Там нет никаких построек Странников.

– Мы не можем быть в этом абсолютно уверены, – ответила молодая женщина. – К тому же Сноу и Блумберг вышли на поверхность именно в Змеином каньоне, там, где мы не предполагали никакого выхода.

– Эстель, ты совершенно напрасно…

– Ладно, я тебя поняла, – со вздохом проговорила Эстель. – Скинь мне карту Змеиного каньона и отметь, где археологи копошатся.

Биолог выключила МИППС и бросила его на пустующее пассажирское сиденье. Климат-контроль к тому времени остудил воздух в кабине, но за рычаги управления всё равно взяться, не обжегшись, было невозможно. Эстель перегнулась, открыла бардачок и, порывшись в нем, нашла технические перчатки не первой свежести. Надев их, слегка поморщившись, она положила руки на джойстик управления, уверенно приподняла флайт над землей и развернула носом на восток.

Спустя минуту скоростной летательный аппарат по крутой восходящей стремительно взмыл вверх, превратился в точку и растворился в ярком горячем небе планеты.

Сноу и Блумберг, тяжело дыша, вошли в просторный зал ожидания центрального вокзала Йеллоутауна. Сразу бросалось в глаза, что вокзал строился с перспективой на значительное расширение города и прирост населения. Огромное помещение оставалось практически пустым: лишь у стойки регистрации стояли несколько человек, да в кафе расположились немногочисленные пассажиры, ожидавшие своего рейса.

С удовольствием вдыхая прохладный, насыщенный кислородом кондиционированный воздух, напарники подошли к информационному табло, удостоверились, что их пассажирский флайт Йеллоутаун – станция «Калахари» отправляется через тридцать минут от пирса номер 14, и рухнули в изнеможении на пластиковые стулья кафе. Тут же подбежавшей девушке они заказали холодное пиво.

– Бочковое? – уточнила девушка.

– О! – подбросил брови вверх Блумберг. – У вас и бочковое есть?

– Да, у нас в городе начал работать свой пивоваренный завод. Пиво очень хорошее. Пока всего три сорта – светлое, темное и легкое, но скоро ассортимент расширится, и тогда…

– Всё-всё-всё! – шутливо замахал руками швед. – Уговорили, мне кружечку лёгкого.

– Мне тоже, – поддержал его Сноу.

Официантка убежала, и буквально через пару минут перед детективами на столике появились две большие запотевшие кружки пива, в которых со дна тоненькими прерывистыми струйками поднимались мельчайшие пузырьки газа. Блумберг сделал пару осторожных глотков и удовлетворенно хмыкнул:

– Надо же, вполне себе неплохое пиво.

– Да, – ответил Сноу. – Не настолько хорошее, чтобы ради него сюда с Земли лететь, но для местного производства на уровне.

– А что же этого пива на «Атлантиде» нет?

– Айво, тебе же сказали: завод только что открылся. Не успели еще наладить доставку.

– Ричи, я вот о чем подумал, – вместо ответа проговорил Блумберг. – Мы с тобой как-то совсем выпустили из виду одну немаловажную деталь.

– Какую?

– Мы выбрались на поверхность в Змеином каньоне, так? – Сноу кивнул, соглашаясь. – А помнишь, к нам в медблок заглядывал местный представитель КОНОКОМа Салливан? Я только сейчас вдруг понял, что он сказал одну странную вещь.

– Что он сказал?

– Он сказал, что нас искали, сбились с ног, и всё такое прочее… И, кроме всего прочего, он мельком заметил, что два спасателя обморозились на пике Лоусона…

– На пике Лоусона?.. – Сноу резко выпрямился и поставил кружку на столик. – Точно, Айво, были такие слова! Как же я не обратил на них внимания? Ты молодец! Но что это значит? Почему нас там искали, а не вокруг мемориала в Черных скалах? Ведь пик Лоусона, если не ошибаюсь, километрах в семистах и от Черных скал, и от Змеиного каньона. Он в глубокой сумеречной зоне, а там уже очень прохладно, особенно если они нас искали на высоте, в горах. Сам пик Лоусона высотой шесть с полтиной – там вечные ледники.

– Здесь как раз, мне кажется, что всё предельно ясно. Думаю, что в районе пика Лоусона нашли наш флайт, – Айво с удовольствием отпил несколько глотков.

– А он разве не был поврежден там же – у Мемориала?

– Откуда это известно? – прищурился швед. – Кто-нибудь тебе об этом говорил?

– Нет. Действительно, мы почему-то принимали как данность, что флайт пострадал при обрушении скалы… – Сноу на секунду задумался. – А ведь даже не знаем толком, насколько серьезен был обвал, разрушивший шахту лифта. Айво, надо поинтересоваться…

– У Роя Нгумы, – подсказал Блумберг. – Этот диспетчер на станции обо всём знает. Во время нашего пребывания в медблоке информация, которую нам сообщали, похоже, строго дозировалась. Я не знаю, приказ ли это Дон Кимуры, или инициатива местного начальства, но это так.

– Пассажиров, вылетающих рейсом 54 Йеллоутаун – станция «Калахари» просим пройти на посадку. Терминал № 14, - разнеслось по вокзалу.

Детективы расплатились, прошли широкий портал с надписью «Выход к терминалам», нашли четырнадцатый номер и встали в жиденькую очередь из семи человек. Двадцатиместный пассажирский флайт слегка покачивался на гравикомпенсаторах в сантиметрах от бетонного пола. Прозрачные створки кабины раскрылись, и путешественники расселись в удобном, почти полностью стеклянном салоне. Пилот представился и сообщил, что полет продлится всего каких-то пятьдесят минут. После этого двери кабины закрылись, и флайт мягко заскользил вдоль пирса, постепенно набирая высоту. Ангар терминала закончился, аппарат проскочил раскрывшуюся диафрагму, вылетел на простор и устремился в горячее безоблачное небо.

– Мы пока не можем сказать, на что удалось наткнуться нашим исследователям. Одно, на мой взгляд, не подлежит никакому сомнению – то, что нашли мои коллеги, несомненно, искусственного происхождения.

Крупный, немного полноватый мужчина оглядел собравшихся вокруг людей. В небольшой толпе, насчитывающей человек семьдесят археологов, планетологов и техников, можно было заметить и репортеров, которые записывали всё происходящее на видеокамеры. Роман Ляпунов – а это именно он выступал перед собравшимися в Змеином каньоне – откровенно купался в лучах собственной славы и очередного открытия. А удивляться, на самом деле, было чему. Из базальтовой скалы выступала идеально отшлифованная до зеркального блеска верхушка четырехгранной пирамиды. Будоражили воображение и размеры загадочного объекта – небольшая, открывшаяся археологам часть мегалитического сооружения не позволяла определить его размеры, скрытые в горной породе. Высота же выступавшей из скалы части достигала десяти метров. Разыгравшееся воображение многих искушенных археологов рисовало подземную скрытую часть пирамиды как нечто неописуемо огромное.