Михаил Шуваев - Линия соприкосновения

– Вот-вот, спасибо, что подсказали, – повернулся к ней Сноу. – Акулий гарпун, который мы, кстати, оставили у входа вместе с аквалангами, и три НЗ – несколько саморазогревающихся банок тушенки, вода и шоколад.

Вопрос Ричарда попал в точку – Блумберг не нашелся, что ответить. Он оперся на внешне совершенно ненадежный поручень, отделяющий его от двухсотметровой пропасти, и стал оглядывать небо. Не очень далекий горизонт и возвышающиеся на равнине скалы. Вдруг его лицо просветлело, и он обернулся:

– А мы всё можем легко достать – и еду и воду и приборы! И даже больше – мы пригласим сюда специалистов!

– И где ты планируешь всё это достать? Ведь мы не знаем, сможем ли мы связаться с островом Святого Патрика на Глобусе… – начал было Сноу и осекся. Внезапно он тоже понял, что решение просто до гениальности!

Пирамида Хеопса! Вот оно – решение проблемы!

– Возвращаемся! – воскликнул Айво. – Будем надеяться, что портал откроется в то же место и в то же время.

Громкий крик Блумберга разбудил дремавшую птицу, и она, резко расправив трехметровые крылья, спланировала на платформу. Земляне попятились – грозный загнутый клюв и огромные когти, царапающие металл, внушали законные опасения.

– И где ваши акульи гарпуны, Эстель? – тихо спросил Сноу.

Птица вытянула шею и издала плотоядный клёкот. Тем временем Блумберг легонько похлопал себя по карманам, нащупал что-то и аккуратно достал из кармана. В следующую секунду сиреневый луч вонзился в глаз птицы и, отразившись, ушел в небо. Гарпия вскрикнула, развернулась, расправила крылья и, пробежав несколько шагов по металлическому полу, взмыла в воздух, зацепив по пути когтями привязанный к мачте фал. Канат натянулся, лопнул со звуком оборвавшейся струны и попутно хлестнул гарпию по когтистым лапам. Птица неуловимым движением изменила траекторию полета, попытавшись клювом схватить стремительно исчезнувший фал. В следующую секунду огромная гарпия просто растворилась в воздухе, войдя в портал. Световые переливы и всполохи на месте открытого нуль-перехода медленно угасли.

Еще не осознав, что произошло, астронавты зачарованно смотрели на медленно падающее на платформу большое серое перо. Айво опустил руку, в которой сжимал указку, и растерянно посмотрел на спутников:

– Гарпия…

– Гарпию-то ты спугнул. Да только улетела она прямо в портал… – Сноу подошел к тому месту, где раньше светился и играл красками нуль-переход, наклонился и поднял перо. – Теперь проход обратно тут закрыт.

– Как же так?..

Блумберг в замешательстве смотрел то на указку, то на спутников.

– Ладно, ничего не поделаешь, – вздохнул Сноу. – Будем думать…

– Смотрите.

Нуаре указала на край платформы. Там на полу засветился зеленым квадратный контур.

– Что это?

– Я думаю, лифт, – ответил Блумберг, справившийся с оцепенением.

– Лифт?

– Да. А то как спускаться вниз с такой высоты?

– Ну, что ж… – с сомнением произнес Ричард. – Попробуем.

– Автомат включения лифта сработал, по-видимому, после закрытия портала, – предположил Блумберг.

Троица осторожно переступила светящийся контур и оказалась внутри квадрата. Воздух внутри контура слегка заискрился, обозначая прозрачную со всех сторон трехмерность кабины. Спустя секунду контуры засветились красным, и кабина заскользила вниз. Платформа с мачтой скрылись над головой. Айво, потеряв равновесие, качнулся, но его руки уперлись в невидимые стены кабины. Опасности упасть с экстравагантного прозрачного лифта не было.

Двухсотметровый спуск не занял много времени. Металлический квадрат мягко опустился и слился с такой же, как и наверху, стальной поверхностью. Контур переключился на зеленый цвет, невидимые стены исчезли.

Астронавты перешагнули через зеленую линию и осмотрелись. Рядом возвышался серый столб, на котором держалась конструкция башни. Задрав голову, Айво посмотрел наверх. Отсюда площадка, на которой они только что находились, выглядела совсем крохотной, и казалось, что она плывет в небе совсем отдельно от мачты. Но еще интереснее и необычнее была поверхность. Все они ожидали увидеть внизу почву, камни, траву, кусты, но оказалось, что это не так. Вместо земли они ступили на относительно ровную поверхность кирпично-красного цвета. Ощущение было такое, что они идут по металлической палубе корабля, сваренной из огромных стальных листов. Кое-где над поверхностью возвышались геометрически правильные конструкции. Высота их не превышала двух-трех метров. Конструкции различались и по цвету и по форме. Среди них встречались сферические, квадратные, пирамидальные и многоугольные. Цвета были самые разнообразные. В некоторых конструкциях имелись отверстия, забранные стеклом, или чем-то похожим, сквозь которые можно было разглядеть внутри работу необычных механизмов, вспышки электрических разрядов, светящиеся линии соединений и многое другое.

– Что это может быть? – вглядываясь сквозь окошко в чуть светящуюся темноту темно-серой призмы, проговорил Сноу.

– Искусственный астероид или планета, – ответил Айво, забравшись на соседний поставленный на-попа красный параллелепипед. – Назовём её Стальная планета.

– Стальная планета? – обернулся Ричард. – Да ты представляешь её размеры?

– Примерно, – легкомысленно ответил начальник научного отдела. – Могу предположить, что планета не очень велика. Не больше нашей Луны. А, скорее, значительно меньше.

– Не больше Луны! – вздохнул Сноу. – Ты отдаёшь себе отчёт, какой надо обладать техникой, чтобы построить такую планету?!

– Только вот не надо делать круглые глаза и растопыривать пальцы. Придется мне прочитать тебе и, конечно, тебе, Эстель, небольшую лекцию по космологии.

– Погоди, лектор-космолог, – прервал его Ричард. – Сначала определимся. Давайте двигаться в направлении вон той высокой скалы.

Блумберг пожал плечами, соглашаясь, и группа медленно зашагала в направлении скалы, до которой, согласно дальномеру Эстель, было пять километров девяносто пять метров.

– Так вот, я продолжаю, – тем временем снова зазвучал голос шведа. – Давным-давно, еще в далёком XX веке – первом веке космической эры – русский астроном Николай Кардашев [41] Н. С. Кардашев (р.25.04.1932 г.) – известный советский российский ученый-астрофизик, радиоастроном академик РАН, директор Астрокосмического центра ФИАН. предложил интересную шкалу классификации гипотетических внеземных цивилизаций, по которой астрономы могли бы ориентироваться в своих умозрительных и не очень рассуждениях о братьях по разуму. Понятно, что цивилизации будут кардинально различаться по культуре, общественному устройству, принципу управления и т. п., но существует то, чему все они должны подчиняться: законы природы. Ну, и к тому же с Земли мы можем зарегистрировать и измерить лишь одно – потребление энергии.