Тахера Мафи - Одолей меня [litres]

Однако надежда гаснет быстрее, чем появилась. Замечания, высказанные Кенджи, вспыхивают у меня в голове, и я волнуюсь. Получается, сделать Элле предложение намного сложнее, чем я себе воображал. Видимо, надо составить план. Кольцо. Встать на колено. Как же нелепо. Не понимаю, почему нелепо, но это точно не для меня. Я даже не знаю, как все устроить. Не хочу никаких сцен. Для меня мучительно стать уязвимым на виду у всех или в незнакомой обстановке. Что же мне делать?..

Ладно, чтобы завоевать Эллу раз и навсегда, я справлюсь со всем этим. И на колено встану, если она так хочет. И предложение сделаю перед лицом всех ее друзей, если ей это так нужно.

Но больше всего меня страшит другое.

То, что Кенджи сказал сегодня. То, что потрясло меня до глубины души. Элла может мне отказать! Мне никогда не приходило в голову подобное чудовищное предположение, что она может мне отказать.

Конечно же, может.

Есть куча причин для отказа. Например, она еще не готова. Или ее вообще не интересует замужество. Или, возможно, она просто не захочет привязываться ко мне надолго.

От этих мыслей меня колотит.

Я самоуверенно полагаю, что наши с ней чувства одинаковы. Но из-за своей самонадеянности я часто оказывался в трудном положении, намного чаще, чем мне хотелось бы признаться даже самому себе, да и ставки сейчас слишком высоки, чтобы не принимать в расчет опасения Кенджи. Я совершенно не готов узнать, во что превратится мое сердце в случае ее отказа.

Я глубоко и с силой вдыхаю воздух.

По словам Кенджи, Элле нужно подарить кольцо. Он оказался прав во многом, что касается наших с ней отношений, и сейчас я склонен довериться ему в этом вопросе. Только совершенно не представляю, где здесь найти кольцо. Может, когда мы вернемся домой, где я знаю каждый уголок…

А тут?

Слишком многое надо обдумать.

Столько, что я просто недоумеваю, как можно тратить время на обдумывание такого, да еще в такое время? Отец, очевидно, возродился, а у меня даже минутки не появилось, чтобы разобраться с этим, а также с другими разоблачениями чудовищных тайн. Нам еще бороться и бороться за наши жизни, за будущее мира.

Я крепко зажмуриваюсь. Наверное, я все-таки идиот.

Еще пять минут назад конец света был серьезным поводом, чтобы сделать Элле предложение: забрать все, что можно в этом бренном мире – и ни о чем не горевать. И вдруг это решение кажется мне непродуманным. Наверное, в конце концов сейчас – не самое подходящее время.

Наверное, Кенджи был прав: у меня с головой не все в порядке. Наверное, потеря Эллы и возвращение всех воспоминаний…

Наверное, это действительно лишило меня ума.

Я отлипаю от стены, встряхиваю головой, чтобы прочистить мозги. Прохожу по остальной части нашей палатки, заглядываю в ванную комнату. Водопровод, замечательно. На самом деле, чем больше я осматриваюсь, тем больше понимаю: это не палатка вовсе. Тут самые настоящие полы и стены, только потолок сводчатый. Похоже на отдельный домик. Палатки просто прикрывают его сверху… и как я полагаю, служат для какой-то, пока непонятной, цели.

Десять лет , по словам Нурии.

Десять лет они тут живут, здесь их дом. Они и в самом деле нашли способ, как из ничего сделать все.

Ванная комната нормального размера – есть где двоим развернуться, хотя для самой ванны места не хватило. И я совсем не ожидал, что у них есть водопровод и личные принадлежности для каждого. И чем больше я смотрю на душ, тем отчаяннее мне хочется смыть с себя всю грязь последних недель. Я всегда очень болезненно относился к личной гигиене, даже в тюрьме, кроме того, я давно не принимал душ с хорошим напором горячей воды, и сопротивляться соблазну нет никаких сил.

Я уже скинул с себя почти всю одежду, как слышу: Элла зовет меня, ее сонный голос доносится из нашей спальни. Или спальной зоны, уголка, где стоит кровать.

– Да? – откликаюсь я.

– Куда ты ушел?

– Хотел принять душ. – Едва сдерживаюсь, чтобы не завопить.

Разделся и встал под душ, а ручку повернул не туда, и на меня хлынула ледяная вода. Вот досада! Отскакиваю и чуть не сшибаю Эллу с ног.

Она уже у меня за спиной.

Не знаю, что меня заставляет: привычка, инстинкт, чувство самосохранения, но я хватаю с ближайшей полки полотенце и прикрываюсь. Не понимаю, почему я вдруг застеснялся, мое тело мне всегда нравилось, нравилось, как я выгляжу обнаженным.

Однако Элла застала меня врасплох, и я почувствовал себя беззащитным.

– Привет, любимая, – виновато улыбаюсь, – я тебя не заметил.

Элла, скрестив на груди руки, делает вид, что рассердилась, но я-то вижу, что она еле сдерживает смех.

– Аарон, – строго говорит она, – ты пошел в душ без меня?

От удивления даже не знаю что сказать. Потом решаюсь уточнить:

– Ты хочешь, чтобы мы вместе?

Она подходит вплотную, обнимает меня за торс и смотрит, хитро улыбаясь. Ее взгляд такой красноречивый, что я отпускаю полотенце.

Низким от волнения голосом шепчу ее имя.

Она прижимается плотнее, губами мягко касается моей груди, я боюсь даже шевельнуться. Она целует все настойчивее и настойчивее, обжигающими губами скользит вниз, по груди, по животу, во мне разгорается огонь. И зачем мне полотенце?

Я даже не замечаю, как оно падает.

Освободившимися руками глажу ее, осторожно обнимаю. Невероятно, как идеально совпадают наши тела, я слегка запрокидываю ее голову, рукой поддерживаю сзади за шею, нежно и долго целую, мое сердце разгоняет кровь с бешеной скоростью. Я обнимаю ее сильнее, она вдруг ойкает, невольно отшатывается, чуть не падает, я подхватываю ее, прижимаю к стене. Приподнимаю подол платья, осторожно касаясь пальцами бархатистой кожи, скольжу вверх по бедру, по животу. Коленкой я чуть раздвигаю ее бедра, и она тихо гортанно вскрикивает – вот так ее чувствовать, слышать, быть источником ее нарастающего удовольствия и желания…

Это сводит меня с ума!

Лицом прижимаюсь к ее шее, мои руки скользят вверх, под платьем я ощущаю ее горячую гладкую кожу. Я так скучал по ней, по ее телу. Скучал по запаху ее кожи, скучал по легкому прикосновению, будто перышком, ее волос. Я целую ее шею, стараясь не замечать напряжения, отчаянного настойчивого желания продвинуться дальше, вперед, к сумасшествию. Тупая боль нарастает внутри меня и требует, требует, чтобы я развернул ее и затерялся в ней здесь, прямо сейчас, а она шепчет…

– Как… ну как тебе всегда так хорошо удается?

Она льнет ко мне, ее полузакрытые глаза блестят от возбуждения. Лицо горит. Ее слова полны страсти.

– Как тебе удается так заводить меня?

Я отрываюсь от нее.

Тяжело дыша, отступаю на два шага, пытаюсь обрести над собой контроль, а ее глаза распахиваются, руки замирают.