Виктор Алдышев - Возвращение-2

— Мы думаем, для ИОСа это единственный способ сказать о себе, — объясняла дальше Анна. — Паша, как ты там говорил?

— Мы довольно разные виды, языка друг друга не знаем, — подхватил Третьяков. — Если у улья вообще есть язык. У такого организма точно не вербальная система общения, но похоже, он способен на эмоции. На их передачу и, соответственно, на восприятие от нас. Так что, сказать чего хочет, он может только вот таким образом — передачей визуальных образов и чувств.

— Говорить раньше с Альфой не было смысла, — кивнула Анна. — Он хоть и разумен, но полностью подконтролен компьютеру. А мой мозг относительно свободен и способен к эмпатии. Улей показал мне что хочет домой, я поняла его, а он понял что я поняла. Контакт наладился. Теперь он, можно сказать, не отстаёт. У него впервые за долгое время есть кто-то, кто его услышал.

— То есть улей… — разумное существо? — Королёв скептически оценил это заявление.

Но по лицам всех членов команды было видно, что они уверены в этом предположении. Над ним работали почти месяц, проверили всё что можно, обсудили многократно. Вывод был общий: улей — жив, разумен и хочет домой.

— Весьма, — кивнула Анна. — Это, Валерий Михайлович, как если бы вам в голову вставили чип, контролирующий ваши действия. Вы бы всё осознавали, понимали, может даже что-то могли делать сами, но в нужный момент, чип переключал бы на себя весь контроль, и вы просто пленник в собственном теле.

— А чип — это корабль? — уточнил Королев.

— Да, — подтвердила Анна, — только схема чуть сложнее. Мы думаем, что мозг улья изъят со своего настоящего места, и помещён в специальную камеру на корабле.

Возникла пауза.

— Так, и? — Валерий Михайлович понял, что не зря его просили лично приехать.

— И нам нужно разрешение на выключение компьютера корабля, — уверенно произнесла Анна.

— А мы можем это сделать? — удивлённо отреагировал Королёв.

— Теоретически, — ответил Мун. — Мы можем управлять почти всеми функциями компьютера, кроме некоторых, сверхзащищённых. Если его вырубить, это даст нам шанс извлечь мозг улья из клетки.

— Да вы что? — генерал возмущённо оглядел всю команду. — Это же наш смертный приговор. Вы же сами твердили, что главное не допустить перезагрузки. А если вырубите, что произойдёт при обратном включении?

В самом начале об этом говорили неоднократно. При перезагрузке компьютер вернёт всё в начальное состояние, соответственно обнаружит подключённые к нему технические средства, не предусмотренные начальными настройками, и даст команду на их уничтожение. При этом конечно проведёт и проверку на людей. Все средства внутренней охраны немедленно задействуются.

— Ну… — Олег взглянул на Анну. — Мы вроде, как решили проблему. Касательно проверки на людей.

— Вроде как?

— Решили, — уверенно повторила Лазарева. — Из-за новых БПУ корабль считает нас мегами. Даже при перезагрузке, устройства повторно подтвердят ему это.

— Отлично, — покачал головой Королёв. — А реальные меги? Если отключите корабль, что будет с ними?

— Если мы наладим прямой контакт с ульем, то… полагаем, он сможет держать их под контролем, — ответила Анна. — В их естественной среде обитания эти виды живут вместе. У них должна быть система коммуникации.

— Аня, — Валерий Михайлович не хотел выругаться при Лазаревой, так что помолчал секунду, и продолжил уже спокойно: — Как ты сказала? Наладим прямой контакт? Гарантию даёшь? На то, что получится абсолютно всё? Судя по тому, что вы мне сейчас наговорили, это грандиозная работа.

— Так и есть, — кивнула Лазарева.

— И если вдруг прямой контакт по каким-либо причинам наладить не получится, ты последствия осознаёшь?

— Так точно.

— А по-моему не очень, — покачал головой генерал. — При отключённом корабле мы можем получить тысячи бесконтрольных монстров. Аня, прости меня, никто на это не пойдёт.

Лазарева вздохнула, взглянула на Олега. Тот покачал головой:

— Я тебе говорил.

В общем-то, другого ответа никто и не ждал.

— К тому же, — продолжал генерал, — что нам это даст? Какая практическая задача решается с выходом на прямой контакт? Думаешь, улей каким-то образом нам поможет? Каким? Будет воевать со своими «хозяевами»? Уверена в этом? Что мне доложить главкому? Потеряем все преимущества ради того, чтобы поговорить с инопланетным гигантом?

Лазарева наконец подняла руки в знак того что сдаётся.

— Я не спорю, — произнесла она. — Валерий Михайлович, мы и сами всё знали, но должны были вам доложить о новых данных. Как бы там ни было, мы подготовим доклад. Все должны понимать, с чем мы имеем дело.

Королёв согласно кивнул:

— Хорошо, молодцы. Информация ценная, интересная. Будет шанс использовать — используем. Как и вашу биоинформационную бомбу.

Идею биоинформационной бомбы команда предложила всего пару дней назад. Но, как и идея Анны выключить корабль, она содержала слишком много «но» и «что будет?»

Лазарева давала добро на все эксперименты биологов. В один из таких они извлекли из купола улья стержень светового удара. Думали о том, как использовать это оружие, например, поместив на орбитальный самолёт. Номер не прокатил.

После извлечения, стержень начал погибать, нити НЛС в нём полностью погасли примерно через сутки. Чтобы не оставлять пустое место на куполе, стержень вернули назад. И… минуты через две после установки на своё место, НЛС восстановилась.

Для верности эксперимент повторили с другими условиями. Извлечённый стержень переместили на купол другого улья. Он прижился за это же время. Что наглядно доказало, что нервно-лимбическая система одного улья свободно связывается с НЛС другого.

Это открыло биологам целый пласт исследований по ключевым вопросам. Одним из таких был поиск способа увеличить количество подконтрольных ульев и, как следствие возвращённых себе территорий.

Система защиты межкорабельной сети не позволяла передачу команд или программ между кораблями. Каждый из них был автономной боевой единицей и подчинялся только командам высшего порядка — от хозяев. Поэтому у Муна, Третьякова и Лазаревой родилась идея биоинформационной бомбы. Если программными средствами подчинить сеть не возможно, то можно попытаться физически вставить «отравленный» кусок, например, записав в него программу блокировки вооружения, другому ИОСу. Когда кусок срастётся, а он срастётся, программа попадёт в собственную нейролимбическую систему, и через неё на корабль.

Но дать хоть какие-то гарантии того, что защитные системы межкорабельной сети или отдельно взятого корабля не справятся, по сути, с обычной вирусной атакой было невозможно. Это всё хорошо звучало только в теории. Мун со своими программистами работали над созданием таких программ, тестировали их в локальной сети между тремя ульями Костаная. Но отправить их в общую сеть пока было не возможно. Обнаружение такого рода активности, выдало бы присутствие «противника» другим кораблям, а также охотникам, а значит, и хозяевам. Это точно вызвало бы немедленную реакцию.