Василий Криптонов - Гамбит

— Я всегда знала, что буду им гордиться, — просто сказала мама.

А я вдруг подумал, что моя настоящая мать не сказала бы такого никогда. В глубине души — может, и гордилась бы. Но представить себе её, произносящей эту пафосную фразу вслух, я не мог. Мама… кажется, что ещё чуть-чуть — и вспомню её лицо.

Разговор о прошлом и настоящем прервался паузой. После этой паузы неизменно должен был начаться разговор о будущем. Сын вернулся домой. Поддержка и опора. Что дальше?

— Ты теперь на работу устроишься? — с надеждой спросила мама.

У жителей Шужуаня, видимо, было весьма смутное представление о том, какие порядки царят в кланах.

— У меня уже есть работа.

— Правда? — захлопала глазами она. — И кем ты работаешь?

Я вновь встретил насмешливый взгляд Джиана. Ну да, поди объясни, кем я работаю…

Сказать правду? А если эту правду кто-нибудь узнает здесь? В Шужуане, как я успел понять, к кланам относятся весьма неровно. И если на полицию, к примеру, ещё можно надавить сверху и заставить отпустить нужного человека, то простой люд запросто может взять вилы и зажечь факелы.

А взгляд матери искал ответы. Она смотрела на мой пиджак, на непонятную безрукавку под ним, на торчащие из-за спины палки. Весь мой вид порождал больше вопросов, чем давал ответов.

— Специалист по безопасности, — сказал Джиан раньше, чем пауза стала подозрительной.

— Как это? — удивилась мама, теперь во все глаза глядя на Джиана.

— Ну, как… — вздохнул тот. — Знаете, как на предприятиях. Сидит такой орёл в отдельном кабинете, ни черта не делает. Раз в году выползает, раздаёт всем бумажки — мол, распишитесь, что прослушали лекцию по технике безопасности. И обратно в кабинет.

— А-а-а, — улыбнулась мама и кивнула. — Ну… это хорошо, сынок. То, что у тебя свой кабинет — это прекрасно.

Я посмотрел на Джиана так, что у меня чуть спонтанно не активировалась какая-нибудь смертоубийственная техника. Джиан в ответ ухмыльнулся.

— А где же ты работаешь? — спросила мать. — На заводе?

— На заводе, ага, — вздохнул я. — Фармацевтическом.

Вспомнил свою недолгую карьеру на заводе, окончившуюся горой трупов и двумя пробитыми цистернами.

Вряд ли маме было так уж легко поверить, что её сын — не то профессиональный попрошайка, не то карманный воришка — вдруг резко и решительно выбился в люди. У неё оставалось множество вопросов. Однако она придержала их до лучших времён — мудрая женщина. Вместо этого, начала обильно за меня радоваться, предрекать великое будущее и интересоваться планами на семейную жизнь.

— А Лей уже почти женат, — снова наябедничал Джиан.

Я прожёг его взглядом и снова подумал о технике Длинной Руки. Одно небольшое усилие, и Джиан сутки будет кровью кашлять…

— Неужели? Правда? — всплеснула руками мама. — Как её зовут?

— Ниу, — буркнул я.

Вспомнил лицо своей «жены». В воображении оно тут же изменилось, и вместо него я внезапно увидел лицо фальшивой проводницы.

Угрызения совести? Не, не слышал. А вот отыскать ту дамочку я бы не отказался. Есть у меня к ней конфиденциальный разговор.

— Что же ты не привёз её познакомиться? — притворно возмутилась мама. — Хоть фотографию покажи.

Я потянулся за телефоном — кажется, там была парочка снимков Ниу — но вспомнил, что пиджак не мой, а телефон остался в торговом центре.

— В другой раз, — пообещал я.

И, раз уж полез в карман, то, чтобы не прерывать движения — это выглядело бы странно — достал бумажник. Открыл его, оценил запас наличности — когда расплачивался с детишками, не до того было. Джиан заёрзал на табурете.

— Вот, — сказал я, выложив на стол всё, что было в бумажнике. — Это тебе. Потрать, как считаешь нужным. Потом будет больше.

По тем меркам, к которым успел привыкнуть я, сумма была смехотворной. А здесь это было настоящее богатство, и мама чуть не упала в обморок, увидев на чуть живом столе в своём ветхом жилище такие деньги.

Последовали длительные прения на тему надо-не надо. В конце концов мать сдалась. Спрятала деньги в деревянную баночку на полке с приправами. С надеждой спросила:

— Ты надолго приехал?

— Нет, сейчас уезжаю, — покачал головой я.

И вряд ли в обозримом будущем вернусь… Но об этом умолчал.

«Но как же… Но хотя бы пообедать? Да я сейчас, да я быстро!».

У бедной женщины не было готовой еды. Она, возможно, вообще старалась есть раз в день, и этот раз ещё не настал… Я пытался отнекиваться, но быстро понял, что это дохлый номер, и сдался.

— Пойдём, покурим? — выручил Джиан.

— Угу, — я встал из-за стола.

— Да курите здесь, — всплеснула руками мама, — я окно открою!

— Не надо, мы выйдем. Не хотим тебе мешать.

Мы вышли на улицу, посмотрели на всё ещё высоко стоящее, затянутое пеленой облаков солнце.

— Дай сигарету, — буркнул Джиан.

— Ты же знаешь, что я не курю.

— Пиджак.

— А…

Я сунул руку в правый карман, достал пачку, протянул Джиану. Прикурив, тот заметил:

— И в другой раз свои деньги отдавай, ладно? Я понимаю, что ты очень щедрый, но…

— В другой раз — помалкивай больше, — перебил я его. — Зачем ты про завод понёс?

— Про завод понёс ты, — возразил Джиан. — Я про другое сказал. А что? Ты завис, мамаша заволновалась.

Я поморщился. Не хотелось признавать, но Джиан был прав.

— А про Ниу — тоже, считаю, не зря сказал, — продолжал Джиан. — Матери это любят. Семья — стабильность. А если и семья, и работа — ну так вообще, считай, жизнь удалась.

— Ты мне ещё сыночка сочини, — буркнул я.

— Да легко. Джианом назову, в мою честь. Может, и глазки у пацана мои будут…

Не сдержавшись, я врезал ему в грудь локтем. Точнее, попробовал врезать — Джиан ушёл от удара. Заржал. А я вдруг заметил, что к нам по дороге ковыляет какой-то старик.

Он шёл явно с трудом и придерживал одну руку другой. Такое мне приходилось видеть. Последствия инсульта. Печальное зрелище, но, откровенно говоря, вдвойне печальнее, когда такое настигает молодых.

— А вот и Гуолианг, — сказала мама, выйдя на крыльцо и помахала рукой. — Эй, Гуолианг! Смотри, Лей вернулся! Как ты и говорил. А я, глупая, не верила…

Старик приветливо помахал здоровой рукой. Джиан отсалютовал ему сигаретой. А на меня словно столбняк напал.

Потому что я узнал лицо старика. Точь-в-точь такое же, ошибки быть не могло.

Всё началось в Шужуане.

Ты из дважды рождённых. Разделённый. Живущий между мирами. Дважды рождённый! Лей. Гром.

Когда он остановился перед нами, где-то далеко зарокотала проходящая стороной гроза. Гуолианг улыбнулся мне:

— Лей…

Обед в родном доме превратился в пытку. Я сидел, как на иголках. Мне не терпелось взять этого старика за шкирку и вытрясти из него всю правду до капли. Однако Гуолианг, судя по всему, никуда не спешил. Он степенно вкушал еду, приготовленную моей матерью, болтал с нею обо всяких бытовых мелочах. Она то и дело рассказывала ему обо мне (ни слова не сказав про клан Чжоу, молодец), и Гуолианг одобрительно кивал.