Дин Кунц - Избранные произведения. II том [Компиляция]

Том моргнул.

— Катера?

— Да, двадцатифутового катера.

— У меня нет двадцатифутового катера.

— С мотором «Эвинруд».

— Ничего такого здесь нет.

— Но как же так? — Элиот изобразил недоумение.

— Полагаю, вы ошиблись адресом, — Том шагнул в гараж, поднял руку, чтобы нажать кнопку, открывающую ворота.

— Мистер Поламби, подождите, — включилась в разговор Тина. — Здесь какое-то недопонимание. Уверяю вас, мы приехали по тому адресу, который нам и дали.

Рука Тома зависла у самой кнопки.

— Вы просто не тот человек, с которым мы должны здесь встретиться. Наверное, он забыл сказать вам про катер.

Элиоту оставалось лишь смотреть на Тину, поражаясь ее способности к импровизации.

— И с кем вы должны тут встретиться? — нахмурившись, спросил Том.

— С Солом Фицпатриком, — без запинки ответила Тина.

— Здесь такой не живет.

— Но он дал нам этот адрес. Сказал, что гараж будет открыт, и мы можем сразу заезжать в него.

Элиоту хотелось ее расцеловать.

— Да, Сол сказал, чтобы мы заехали в гараж, — подтвердил он, — чтобы потом он мог завезти катер на подъездную дорожку.

Том почесал голову, потом дернул себя за ухо.

— Фицпатрик?

— Да.

— Никогда о нем не слышал. А зачем он собирался привезти сюда катер?

— Мы его покупаем, — ответила Тина.

Том покачал головой.

— Нет, я о другом. Зачем привозить его именно сюда?

— Как мы поняли, — ответил Элиот, — Сол здесь живет.

— Нет, не живет. Здесь живу я. Я, моя жена и наша маленькая девочка. Сейчас они отъехали, но никакого Фицпатрика здесь никогда не было.

— Тогда почему он дал нам ваш адрес? — в голосе Тины слышалось искреннее удивление.

— Не имею ни малейшего понятия, — ответил Том. — Хотя… за катер вы ему уже заплатили?

— Ну…

— Может, отдали залог? — спросил Том.

— Мы дали ему две тысячи долларов, — ответил Элиот.

— Подлежащий возврату депозит, — пояснила Тина.

— Да, чтобы придержать катер, пока мы не примем решения.

Том улыбнулся.

— Боюсь, депозит этот уже стал невозвратным.

— Черт! — вырвалось у Элиота.

— Нас обманули? — и вновь Тина очень естественно изобразила изумление.

Улыбка Тома стала шире.

— Можно сказать, и так. Или, если посмотреть с другого угла, этот Фицпатрик преподал вам очень важный урок.

— Обманули, — Тина покачала головой.

— Это точно, — не стал спорить Том.

Тина повернулась к Элиоту.

— И что ты думаешь?

— Я думаю, можно ехать.

— Можно ехать? — переспросил Том.

Тина обошла здоровяка и нажала на кнопку, открывающую ворота. Тепло улыбнулась недоумевающему хозяину и пошла к дверце пассажирского сиденья, тогда как Элиот уже садился за руль.

Поламби переводил взгляд с Тины на Элиота и обратно.

— Можно ехать?

— Думаю, что да. Том, спасибо за помощь, — он завел двигатель и выехал из гаража.

Поламби они, конечно, провели здорово, но, когда «Мерседес» катился к мостовой, Элиоту было уже не до веселья. Он весь напрягся, стиснул зубы, гадая, а вдруг пуля сейчас пробьет ветровое стекло, а потом и лоб.

Элиот уже отвык от такой жизни. Нет, физическую форму он поддерживал на должном уровне, но эмоционально давно расслабился, чувство опасности у него притупилось. Его годы в военной разведке остались в прошлом, он забыл ночи страха в Персидском заливе и различных городах Азии и Ближнего Востока. Тогда его поддерживали юношеский пыл и куда более легкое отношение к смерти. В те дни ему нравилась роль охотника. Нравилось выслеживать людей. Не возражал он и против того, чтобы выслеживали его. Тем самым появлялся шанс доказать, что он лучше охотника, идущего по его следу. Но с тех пор многое изменилось. Он размяк. Стал процветающим адвокатом по гражданским делам. Мог ни в чем себе не отказывать. И ему это тоже нравилось. Он никак не ожидал, что прошлое может вернуться. Но тем не менее на него снова охотились, и ему оставалось только гадать, сколько пройдет времени, прежде чем он попадет в перекрестье прицела.

Тина посмотрела направо, налево.

— Черного микроавтобуса нет.

— Это хорошо. — Элиот развернул «Мерседес» к выезду из тупика.

В нескольких кварталах к северу, над тем местом, где стоял дом Тины, в сгущающихся сумерках в небо поднимался столб черного дыма, подсвеченный последними лучами заходящего солнца.

Петляя по улицам, они все дальше уезжали от пожарища, и буквально на каждом перекрестке Элиот ждал появления черного микроавтобуса.

Тина тоже не питала особых надежд относительно их спасения. Всякий раз, когда он искоса смотрел на нее, она, с напряженным лицом, закусив нижнюю губу, или наклонялась вперед, вглядываясь в новую улицу, или поворачивалась, чтобы убедиться, что на хвосте никого нет.

Однако к тому времени, когда они добрались до бульвара Чарлстона (через Мэриленд-паркуэй, Сахара-авеню и Лас-Вегасский бульвар), напряжение начало спадать. Они уехали достаточно далеко от района, где жила Тина. И кто бы их ни искал, какой бы огромной ни была эта неведомая им организация, город был слишком большим, чтобы опасность подстерегала их за каждым углом. С миллионом постоянных жителей, двадцатью миллионами туристов, приезжающих ежегодно, и с окружающей пустыней, Вегас предлагал тысячи укромных уголков, где два человека, убегающие от погони, могли перевести дух и решить, что делать дальше.

По крайней мере, Элиоту хотелось в это верить.

— Куда теперь? — спросила Тина, когда они мчались на запад по бульвару Чарлстона.

— Давай проедем несколько миль и поговорим. Нам нужно многое обсудить. Наметить планы.

— Какие планы?

— Как выжить.

Ведя автомобиль, Элиот рассказал Тине о том, что произошло в его доме: о двух незваных гостях, об их интересе к причинам, побудившим Тину добиваться вскрытия могилы Дэнни, об их признании, что они работают на некое государственное ведомство, об одноразовых шприцах…

— Может, нам вернуться в твой дом? — спросила Тина. — Если Вине все еще там, мы могли бы вколоть эти препараты ему. Даже если он не знает, почему в его организации задергались из-за эксгумации, ему, по крайней мере, известно, кто его боссы. У нас будут имена. Да и вообще он может много чего нам рассказать.

Они остановились на красный свет. Элиот взял ее за руку. Прикосновение добавило ему сил.

— Я, конечно же, хотел бы допросить Винса, но мы не сможем этого сделать. Скорее всего, его уже нет в моем доме. Он мог прийти в себя и улизнуть. И даже если я покалечил его так сильно, что он не мог передвигаться самостоятельно, кто-нибудь из сотрудников этой организации побывал там, пока я ездил к тебе, и увел его. Кроме того, возвращаться в мой дом — все равно что лезть в пасть дракона. Они наверняка держат его под наблюдением.