Павел Корнев - Рутинер

Маркиз был плох, его неразборчивое бормотание становилось все тише и тише, но потом он вдруг собрался с силами и объявил:

— Император этого так не оставит! Император уничтожит вас всех, жалкие черви! Не спасет архиепископ, никто не спасет!

И мне вдруг вспомнился жетон его телохранителя с эмблемой лейб-гвардии, а следом в душу холодной змеей заползло ужасное подозрение о причастности ко всей этой истории светлейшего государя…

Гуго Ранит стянул с головы колпак, и в глазах маркиза мелькнуло узнавание.

— Постой! — выдохнул он. — Я тебя зна…

Вице-канцлер не дал ему договорить и одним умелым движением свернул пленнику шею; хрустнули позвонки, привязанное к стулу тело дрогнуло и сразу обмякло.

— Рад был личному знакомству, — мрачно усмехнулся Молот, прошелся по каюте, посмотрел на меня. — Император! — с обреченным вздохом произнес он после этого. — Что ж, это все объясняет… Люди напуганы и с радостью поддержат очистительный поход против солнцепоклонников Арбеса, а это идеальное оправдание союза с догматиками. Да еще множество вольных городов и мелких землевладельцев предпочтут не выставлять ополчение, а заплатят в казну отступные. И на эти деньги император наймет ландскнехтов, преданных лично ему…

— И будет повод урезать права и свободы ученого сословия, — добавил я.

— Верховный трибунал создан неспроста, — согласился с моими выводами Гуго Ранит и развел руками. — Ну да на все воля небес! Вы ведь понимаете, магистр, что не в наших интересах предавать огласке услышанное?

— Меня упрекали во многих недостатках, но только не в тяге к самоубийству.

Вице-канцлер кивнул.

— Мы вычистим из нашего стада паршивых овец и не дадим назначить Вселенскую комиссию козлом отпущения. — Он вновь натянул на голову маркиза мешок и вздохнул. — Надо будет только привязать груз к ногам.

— И проткнуть кишки, — подсказал я.

— Тоже лишним не будет, — принял совет Гуго Ранит. — Предосторожности в наше время лишними вообще не бывают…

От пристального взгляда вице-канцлера по спине побежали мурашки, и особо не успокоила даже мысль, что мы теперь с ним в одной лодке. В таких делах никогда не скажешь наверняка, кто поплывет дальше, а кто отправится на корм рыбам…

Плыть в порт на шхуне не пришлось. Нет, нас не выкинули за борт, просто спустили на воду лодку и доставили прямо к Северной набережной. Солнце к этому времени уже выползло из-за горизонта и раскрашивало облака всеми оттенками розового, дул резкий юго-восточный ветер, причал то и дело захлестывала высокая волна. Прежде спокойно покачивавшиеся на воде чайки с криками носились над крышами домов и с гордым видом восседали на мачтах уже вернувшихся с ночной рыбалки баркасов.

В таверну мы с Микаэлем заходить не стали и по задней лестнице сразу поднялись на третий этаж. Марта, уже одетая, сидела на расправленной кровати и недовольно хмурилась.

— И где же вас носило? — поинтересовалась девчонка, будто имела право подобные вопросы задавать.

— По борделям столичным прогулялись, — немедленно отозвался из своей комнаты маэстро Салазар.

— Очень смешно! — фыркнула Марта, и вместе с тем в ее взгляде что-то неуловимо изменилось.

— Плохим людям глотки резали, — сказал я, не желая тратить время на выяснение отношений, и выложил на стол разряженные пистоли. — Уже уходишь?

— Да, — пробурчала ведьма, нахлобучив на голову шляпу.

— До вечера.

Я хлопнул девчонку пониже спины, и та вроде бы перестала дуться, поцеловала меня на прощанье и отправилась практиковаться во врачевании. Запирать за ней дверь не стал, не стал и заваливаться спать, хоть глаза так и слипались. Вместо этого под доносившийся из соседней комнаты храп Микаэля тщательно вычистил побывавший в воде пистоль, затем зарядил оружие и лишь после этого разулся, кинул камзол на спинку стула и повалился на кровать. Хоть ненадолго глаза сомкнуть…

Разбудил скрип ступней. Меня буквально выкинуло из сна, в руке сам собой оказался пистоль. И тогда в дверь постучали. Едва ли убийцы могли похвастаться столь безупречными манерами, но опускать оружие я не стал, лишь сказал:

— Не заперто!

Скрипнули петли, через порог шагнул круглолицый посланник кардинала Рогана.

— Доброе утро, магистр, — поприветствовал он меня, не спеша проходить в комнату.

— Засов задвинь, — попросил я и отложил пистоль на табурет.

Представитель Канцелярии высшего провидения выполнил мою просьбу, зашел ко мне и спросил:

— Как ваши успехи?

В дверях своей комнаты бесшумно возник Микаэль с обнаженной дагой в руке, огляделся и столь же незаметно подался назад.

— Успехи? — переспросил я и огладил бородку. — Не могу сообщить ничего утешительного. Мы пытаемся установить личность лектора, но пока особых подвижек нет. В реестре осведомителей мастер Юберт не значится, не приходил он в день смерти и на встречу ни с кем из моих коллег. За это ручаюсь.

Круглолицый прижал к груди перетянутый бечевкой пакет и сказал:

— Это весьма… прискорбно.

— Я не чудотворец! — не преминул я осадить собеседника.

— Его преосвященство рассчитывает на вас, — сказал агент догматиков, немного помялся и все же добавил: — Визит императора в Сияющие Чертоги состоится со дня на день, еще до Явления силы. Поторопитесь, магистр.

Я тяжко вздохнул и спросил:

— Что-то есть для меня?

Круглолицый взвесил в руке пакет и положил его на стол.

— Здесь все, что удалось достать. — Он направился к выходу, но уже в дверях обернулся и уточнил: — Помните, как найти меня, если возникнет нужда?

— Площадь Эриха Великолепного, помню!

Человек кардинала Рогана кивнул и вышел в коридор. Когда под ним заскрипели ступени лестницы, из своей комнаты выглянул Микаэль:

— Чего ты кривишься, как от зубной боли?

Я взял со стола пухлый сверток, взвесил его в руке и кинул обратно.

— Просто собирался сегодня продать лошадей и сходить в монастырь, а не работать с бумагами!

— Окстись, Филипп! — укорил меня маэстро Салазар. — Сегодня же воссияние! Из всех барышников работают только сарциане, а они обдерут тебя как липку. Что же до монастыря — представляешь, какая там сегодня толкотня?

— Представляю, — проворчал я, переставил табурет к столу и уселся на него, не спеша развязывая перетянувшую сверток бечевку.

Рыться в бумагах и ломать голову, выискивая в них кусочки мозаики, сейчас нисколько не хотелось. Ничего не хотелось, кроме как завалиться обратно на кровать и бездумно уставиться в потолок. Не спать — нет, сна не было ни в одном глазу, просто лежать и ничего не делать.

Я взглянул на волшебную палочку и невольно поморщился. Слишком уж жесткой встряске подверглось вчера эфирное тело. И вытяжка из корня мандрагоры снять побочный эффект магического отката не смогла — как видно, пропитку жезла и в самом деле следовало обновить. Вот только требуемых ингредиентов под рукой не было, и не имелось нужных связей, дабы купить их на черном рынке; в обычной аптеке такое не продадут. Хотя…