Виталий Заяц - Планета супербарона Кетсинга [litres]

Вок дождался очередного сетования о нехватке средств на покупку железорудной шахты и перебил архиграфский поток сознания:

– Ну ладно, предположим, источник золота имеется, но ведь финансы-то на свободе, а мы здесь. Какой в них смысл, если из тюрьмы не выбраться? И с этим, – ткнул пальцем в потолок Вок, – не столкуешься. Он целый отряд пошлет, а золото отряду не дастся. Вы же, архиграф, с рудным делом знакомы. Вам ли не знать, что жила открывается одному, ну, двоим в крайнем случае.

Сосед завис, даже сел на кровати, видимо, переваривал новость о своем знакомстве с рудным делом. Но вскоре затараторил с новой силой:

– Ах, уважаемый граф, вы не представляете, как много значит этот металл в нашей стране. Если он есть, любые двери для вас открыты. Вот, к примеру, мне представили одного первого барона. Представляете, первого, его дети уже будут никем, но мне его представили! Потом выяснилось, что он богат, действительно богат, он попросту заплатил за то, чтобы его мне представили. Как я вам уже рассказывал, у меня кузницы, железо, и этот первый барон, его имя вам все равно вряд ли известно, хотел войти в мое дело. Вы представляете – в мое фамильное дело! Но у него золото!..

Воку надоело слушать историю первого барона и уж тем более гадать, что следующее придет на ум оратору.

– Мне кажется, архиграф, воспоминания об этом человеке вам неприятны. Действительно – какой-то там первый барон. Но представим чисто теоретически, что на воле есть золото. Как оно поможет нам выбраться отсюда туда?

– Это же очень легко и просто! Мы просто дадим взятку охранникам. – Архиграф замахал руками, и, поскольку продолжал лежать, выглядел довольно потешно.

– Но здесь-то у нас денег нет, – упорствовал граф де ла Коста.

– Но мы же дадим взятку в долг!

Вок даже растерялся: не мог вообразить коррупционеров, предоставляющих клиентам рассрочку. Даже и под проценты. С другой стороны, архиграф Крумц-Штинг определенно темная лошадка, пожалуй, охранники ему двери откроют без всяких посулов, главное, чтобы помог найти источники благосостояния графа де ла Коста.

– Архиграф Крумц-Штинг, вы благородный человек, и я могу вам довериться. У меня имеются достаточные средства, но не с собой и даже не в городе. Если бы до них удалось добраться, я бы оплатил и наше с вами освобождение, и другие общие расходы. Ну а потом, когда окажемся на свободе, можно будет обратить внимание и на железорудные шахты. Однако боюсь, переговоры с охранниками придется вести вам, я – человек не здешний, мне они вряд ли поверят настолько, насколько вам – человеку, принадлежащему к благородному и известному местному роду.

Переведя дух после выспренней речи, Вок стал ждать развития событий. События развились немедленно. Сосед вскочил, его легкая кровать опрокинулась.

– Сейчас, сейчас, дорогой граф, сейчас все и организую. Это ведь только кажется, что стены непробиваемы. Пробиваемы, пробиваемы, это точно. Сейчас только стражника позову.

Неожиданно оборвав себя, он начал колотить в дверь, причем не хаотично, а выбивая что-то вроде мелодии. Похоже, с той стороны должны были понять, кто стучит, а может, и зачем. Вот и прекрасно. Вок еще раз удивился наивности местной спецслужбы. Ну, всем же известно, что стуком можно передавать сообщения, любые неравномерные удары наводят на мысли о шифре. Хотя какой шифр? Письменности-то нет, а рисунок перестуком не отбарабанишь. Кстати, без письменности нет и детективной литературы, а откуда еще широким массам, пусть даже широким массам инквизиторов, знать про всякие разные шпионские хитрости?

Дверь открылась, архиграф Крумц-Штинг убыл в коридор. Вок вернулся на свою кровать поразмышлять, а может, и поспать в спокойной, неболтливой обстановке.

Крумц-Штинг вернулся после ужина.

– Дорогой граф, можете считать, что мы уже на свободе! Надеюсь, вас хорошо покормили? Отправляемся ночью. Ночью, конечно, в лесу может быть опасно, но мы с вами не робкого десятка. Нас выведут из замка через потайной ход.

Дальше Вок слушать не стал. Всего за несколько дней научился смотреть на Крумц-Штинга, кивать время от времени и не воспринимать ни одного слова, думать совсем о другом. Например, о том, что цену, которую пришлось посулить охране, архиграф не назвал. Действительно, какая может быть цена, если граф де ла Коста должен привести расследование к золоту? Интересно, во что они больше верят? В алхимическую магию или в залежи самородков и в припрятанный рядом с этим Клондайком штамп для производства заморских монет?

Вскоре дверь приоткрылась и в нее просунулась голова в закрытом шлеме. Потом появилась рука, махнула – выходите. Крумц-Штинг вскочил и бросился в коридор, за ним двинулся Вок.

Пройдя самым обычным переходом, спустились по узкой лестнице и оказались внутри крохотного дворика, окруженного довольно высокой стеной. Другой охранник, тоже в закрытом шлеме, молча отворил калитку, за которой стоял все тот же лес. Побег состоялся без обещанного архиграфом потайного хода.

Архиграф уверенно двинулся по тропинке, не особенно заботясь о возможной погоне. Как бы это выглядело, не будь Вок уверен, что происходящее – спектакль? Осталось бы поверить в подкуп всего тюремного штата. Но при любом из вариантов, снаряди овергерцог поиск по всей своей обратной стороне скалы, его люди тщательно обшаривали бы каждый куст, старательно отводя глаза от тропинки, по которой прогулочным шагом двигались сейчас участники дерзкого побега.

Ночь попалась светлая, шагалось легко, Вок решил спросить, не слишком ли просто оказалось выбраться из замка. Почему их так ненадежно охраняли?

– Отнюдь, – пожал плечами архиграф, – бежать-то нам некуда. Вот когда у нас будут деньги, тогда да, но никто ведь не знает, что у нас будут деньги.

Ложь была наивной, ну и ладно, главное, архиграфа она устраивала.

К сожалению, вопрос Вока, а может, мысль о близком богатстве включила разговорчивость Крумц-Штинга на полную мощность. Архиграф болтал не переставая, граф де ла Коста в очередной раз узнал, что собеседник – единственный наследник состояния своего отца. Что, по сути, он не наследник, а владелец, поскольку Крумц-Штинг-старший давно отошел от дел. Что зверей в кустарнике видимо-невидимо и что здесь в лесу тоже. Что женщинам нравятся мужчины именно такого, как он, архиграф, типа. Что погода обещает благоприятствовать… Что… что…

Послышался треск. Не случайный – трещало сразу с обеих сторон каменистой тропинки, казалось, великаны долго крались сзади и сейчас, решив обойти с флангов, охватывают, ломясь через заросли. Речь архиграфа запнулась, он молча побежал вперед. Вок следом. Треск приблизился, первое впечатление не обмануло – их загоняли, брали с боков. Тропинка петляла, слева преследователь не рассчитал скорости, обогнал и на момент выкатился из кустов. Обернулся растерянно и сдал назад, в сумрак под ветками. Движение смазало, спрятало детали, но морда зверя и без них наводила ужас – широкие челюсти, одновременно и волчьи, и жабьи, длинные, переходящие в гриву, уши, тощее тело на расширяющихся книзу лапах. И пугающе-непонятное – блестящее стекло нацепленной на морду водолазной маски.