Виталий Заяц - Планета супербарона Кетсинга [litres]

Архиграф скорости не сбросил, бежал, несмотря на то что зверюга его уже обогнала, несся по тропинке вниз с горы. Вок за ним, стараясь контролировать голеностоп. В темноте да по камням ступня подвернется, и все, допрыгался, дальше только на костылях. Поляна, выскочили на поляну, в середине которой стояло развесистое дерево. То ли выбился архиграф из сил, то ли специально дерево искал, взлетел с разбега на низкую ветку, с нее – выше. Лезший следом Вок случайно ухватил его за ногу, получил босой пяткой в лоб, вскользь. Показалось, что это он гонит архиграфа вверх, ловит его. Внизу сновали серые извилистые тени.

– Кто это? У нас ничего похожего не водится.

– Белки, – просипел не успевший отдышаться архиграф.

– Белки? – Вок растерялся. Прятаться от белок на дереве – такое еще надо придумать! Хотя, конечно, наверное, нет таких на Земле и заложенный в мозг переводчик опять подсовывает что попало.

– А почему же они за нами гнались?

Архиграф неодобрительно прошипел:

– Есть хотели. И сейчас хотят.

От его многословия не осталось ничего, а тон не блистал оптимизмом. Вок пригляделся – архиграф сидел на своей ветке и дрожал. Может, от испуга, может, от холода, может, от адреналина…

Стало еще светлее, даже удавалось рассмотреть животных. Сверху они действительно походили на больших серых белок. Благодаря огромным пушистым хвостам и кисточкам на длинных ушах. К счастью, белки эти по деревьям лазить не умели, вились внизу, скрываясь в лесу и вновь выскакивая на поляну. Сколько их участвовало в осаде, посчитать не удалось, но казалось, не меньше полудюжины. Звери как звери, без грив, которые привиделись вначале, – наверное, просто топорщили шерсть на бегу. Но когда поднимали морды взглянуть на потенциальную пищу, превращались в подобия вурдалаков. Широкие пасти, казалось, не могли закрыться из-за множества торчащих зубов, над пастями блестели… конечно, не привидевшиеся при первом взгляде водолазные маски, а глаза. Два огромных выдвинутых вперед глаза сидели так близко, что не помещались, толкались, плющились друг о друга, выглядели единым наростом, по поверхности которого пробегали блики, отражения серого предутреннего неба.

Оставаться на дереве можно было бы долго, но ведь, как ни крути, а погоню овергерцог вышлет, хотя бы для правдоподобия всего спектакля. Серые солдаты, подгоняемые загадочными командами, спустятся по тропинке, распугают серых же лесных монстров, да и возьмут беглецов тепленькими. Вок подергал притихшего архиграфа за ногу:

– Ваше сиятельство, висим, бездельничаем, расскажите, что за звери?

– Белки же. Для охоты. – Объяснить тот или не желал, или не мог.

– Охотничьи белки? – подначил Вок.

– Ну да, у них мех. Собаки их выгоняют, остается подъехать и на пику надеть.

Что-то не сходилось: возможно, белки именно этого леса ни про собак, ни про пику не знали и поэтому вели себя неподобающе.

– Расскажите об охоте подробнее, у нас такие не водятся.

Архиграф наконец справился с припадком молчаливости, объяснил, что добыча беличьего меха – традиционная благородная забава со строгим ритуалом. В солнечный день, ровно в полдень, выезжает охота – собаки, псари и, собственно, охотники. Собаки выгоняют белок, те сидят, от страха закрыв голову лапами. Остается ехать на лай, ну а вечером, еще до заката, начинать праздник и вообще.

Пугливыми звери не выглядели. Может, у них, как у пираний, много видов? Травоядные пугливые и хищные агрессивные? Неизвестно.

– А в кустах они тоже живут или только в лесу? – вспомнил Вок свои путешествия.

– Редко забредают. Тогда бы их сколько угодно добывали, мех бы в цене упал.

Звери внизу забеспокоились, засновали быстрее, выскакивали из-под деревьев, пробегали и опять убирались в чащу. Наконец исчезли. Обмануть решили? Выманить? Вряд ли. Не люди все-таки, ума не хватит.

Совсем рассвело, сидеть дальше смысла не имело. Договорились спрыгнуть и бежать вниз изо всех сил. Ночью ведь убежали, а уж при свете, даже слабом, точно удастся. Рванули, будто волки сзади гнались. Собственно, такое и ожидалось, если зверей называть не по хвостам, а по повадкам. Бежать оказалось совсем недалеко, тропинка вынырнула из леса и уперлась в проезжую дорогу. Успевший обогнать Вока архиграф остановился, немного потоптался между колеями, отдышался и спросил как ни в чем не бывало:

– Теперь куда?

– А куда нам таки надо? – ответил в стиле осьминога Вок.

– Как куда? За золотом, конечно.

Такая поспешность как-то даже не подобала наследнику и фактическому владельцу кузнечного производства. Не считая всего остального, что Крумц-Штинг успел перечислить за время лежания на тюремной койке.

– Вряд ли мы доберемся в такую даль в таком виде. – Граф де ла Коста повел ладонью сверху вниз, привлекая внимание к своей одежде.

Даже если не учитывать ее несвежесть, путешествие в одной рубашке, без плаща, шляпы и, конечно же, шпаги, вряд ли могло рассматриваться как перспективное. Взглянул на одеяние архиграфа и только теперь обратил внимание, что тот так и не обзавелся какой-либо обувью. Усмехнулся: «Благородный аристократ, босиком отшагавший несколько километров по каменистой лесной тропинке… имение, кузницы… Да поверил я, поверил». Кстати, и у самого Вока сапоги хоть и имелись, но легкие, те, в которых он в город выходил. Пригодность их к прогулкам по населенным подземными змеями кустарникам вызывала большое сомнение.

Архиграф тоже взглянул вниз, потом вокруг, неуверенно переступил с ноги на ногу, промычал под нос, что с дороги сходить никак нельзя, и уселся прямо между колеями.

– Под дорогой что, змеи не водятся? – осведомился Вок, раздумывая, не приземлиться ли тоже на пятую точку.

– Здесь камень, – поджал ноги архиграф. Да они, наверное, дорогу все равно не любят.

Ну да, теперь стало понятно, что уселся он не на мягкую почву, а на плоский камень – как те, из каких состояла выведшая из леса тропинка.

Подвинуться архиграф даже не подумал, но Вок нашел другую подходящую твердь и тоже уселся. Картинка получилась достойная юмористического мультфильма. Два сбежавших из тюрьмы уголовника сидят посреди дороги и ждут непонятно чего.

Солнце окончательно выбралось на небо, и вдали послышался скрип колес. Вок поднялся и отошел назад по тропинке. Если погоня, все равно, где ее встречать – в лесу или на проезжем тракте. А здесь хоть камни под ногами и с дороги не видно.

Вскоре на тропинке появился Крумц-Штинг:

– Пойдемте, граф, крестьянин довезет нас на своей телеге. Не самое удобное путешествие, даже не тарантас, не говоря уже о карете. Но выбирать не приходится. Хотя я бы с большим удовольствием путешествовал верхом, как подобает благородному человеку и воину…