Алан Нукланд - По дороге могущества. Книга четвёртая: Роган

Изо рта муржита вырвался хрипящий вскрик, а затем его ноги медленно оторвались от земли, и неведомый убийца поднял его тело к ярко сияющей в небесах полной луне. Со стекающей изо рта кровью умирающий силзвер повернул свисающую голову и взглянул прямо в глаза широко оскалившемуся клыкастой пастью чёрному волколаку, что держал его над собой на полусогнутой дриарилловой руке, из кулака которой торчали два острейших клинка, насквозь пронзивших его тело и зловеще сверкающих в холодном лунном свете.

Хруст снега и мелькнувшая справа тень заставляют волколака резко повернуть голову – выпрыгнувший из тьмы силзвер с широкой мордой бульдога взмыл высоко в небо со вскинутой над головой большой двулезвийной секирой и рухнул прямо на них, обрушив на врага своё грозное оружие. Но волколак вдруг молниеносно отпрыгивает назад и резким движением руки подставляет под удар висящего на ней муржита, которого секира играючи разрубает надвое.

Поток хлынувшей крови окатывает зарычавшего силзвера и алым веером стелется по снегу подобно рваному покрывалу. А затем из пасти бульдога рвётся наружу бешеный звериный вопль:

— ОН ЗДЕСЬ! – эхом разносится по зазвеневшему перестуком сосулек Глухолесью. — СЮДА! ОН ЗДЕСЬ!!!

Силзвер яростно бросается на волколака и тот с трудом уворачивается от хищно изогнутого лезвия, с треском перерубившего затвердевшее от мороза дерево. Во все стороны брызнула щепа и обломки коры, но бульдог, даже не обратив внимания на встреченную преграду, вновь как ни в чём ни бывало кинулся в атаку. Сталь зазвенела о сталь, рычание врагов сплелось воедино и они сошлись в громогласном танце смерти, что уже приготовилась собрать свою кровавую жатву.

Волколак вдруг подныривает под летящую секиру и стремительно прыгает вперёд, словно распрямившаяся пружина с рычанием врезаясь в силзвера и втыкая в брюхо ручные лезвия. Резкая остановка, лапы бороздят снег, короткий взмах руки и бульдог слетает с клинков, кувыркается по земле, оставляя за собой окровавленный след, и со всего маху впечатывается спиной в дерево.

Кровожадно оскалившись, волколак отвёл в сторону растопыренную дриарилловую лапу и медленно двинулся к пытающемуся подняться силзверу, но тут его ухо встревоженно дёрнулось и он резко обернулся.

С оглушительным рёвом из тьмы выскочил закованный в толстую броню огромный белый медведь и обрушил когтистую лапу на убийцу. Волколак попытался отпрыгнуть, и ему это практически удалось, но длинные зачарованные когти сверкнули в свете луны и всё-таки коснулись его груди, вспоров плоть подобно острейшим лезвиям. Взревев от боли, он тут же атаковал дриарилловыми клинками, однако они с лязгом заскрежетали о подставленную под удар бронированную лапу, не в силах пробить прочный волшебный металл. И в тот же самый миг медведь вдруг отвёл в сторону левую руку и с бешеным рыком взмахнул ею — материализовавшийся с короткой вспышкой тяжелейший молот врезался в волколака и смахнул его, словно тряпичную куклу, отшвырнув на несколько метров.

Со стекающей из пасти кровью чёрный волколак приподнялся с земли, скаля клыки и с ненавистью смотря исподлобья на широкоплечего медведя, сжимающего обеими лапами боевой молот, и на вставшего рядом с ним булдьдога с двулезвийной секирой, отбросившего в сторону пустую склянку с зельем лечения. Уши убийцы беспокойно задёргались, улавливая быстро приближающийся со всех сторон топот охотников, что пришли по его душу.

Зарычав, волколак увернулся от сокрушившего землю мощного удара молота, перепрыгнул через широкий взмах секиры и со всей скорости бросился в глубины леса, стремясь скрыться от ринувшихся за ним следом силзверов, ревущих в упоении грядущего веселья.

Мчась сквозь окутанный зловещим лунным светом лес, он ни на мгновение не переставал прислушиваться к звукам погони.

Скалите клыки и захлёбываетесь слюной, чуя мою кровь? Предвкушаете скорую расправу, следуя за мной по пятам? Уверены, что мне некуда бежать и негде спрятаться?

Думаете, что загнали меня в угол?

Лимрак оголил клыки в широкой усмешке, вонзая когти глубоко в рану на груди и выдавливая дымящуюся кровь на белоснежный снег.

Вы ошибаетесь.

Не я здесь дичь, а вы.

***

Ясалор Эртийский вскинул ладонь в латной перчатке и его верный отряд тут же остановился.

Мрачно разглядывая запертые деревенские ворота, он скользнул глазами по пустым дозорным башням, а затем поднял взгляд к ночному небу, что пронзали десятки столбов дыма из затопленных печей.

Хмм… Мы ехали не скрываясь, однако нет ни только дозорных, но и даже лая сторожевых собак...

Выдохнув облачко пара, капитан повернул голову к Мафлету и кротко кивнул. Разведчик тут же спрыгнул с лошади, активировал “Вторую кожу”, облачившись в подстраивающиеся под освещение и местность снаряжение, и практически бесшумно направился к воротам, ловко перемахнув через них и исчезнув из виду. Ясалор в это время шепотом отдал приказы остальным, велев некоторым спешиться, магам приготовить защитные и атакующие заклинания, а прочим воинам занять боевую формацию и вооружиться. Он и сам оголил полутораручный меч и взял щит, готовый к внезапной атаке.

Что-то здесь было нечисто, он чувствовал это всем своим нутром…

И тут вдруг ворота слегка качнулись и со скрипом заледеневших петель начали открываться. Ясалор напрягся, стиснув рукоять клинка и готовясь отдать мгновенный приказ, однако когда створки окончательно распахнулись он увидел Мафлета, стоящего посреди входа в деревню. Нахмурившись, он дождался, когда разведчик подойдёт к нему.

— Ну?

– В домах горит свет, печи топлены, однако ни жителей, ни собак, ни домашней скотины нет ни в одном дворе, — негромко доложил силпат, а затем недобро ухмыльнулся. – Но зато я нашел нашего легранда Горзата.

Уже примерно ожидая, что именно услышит, Ясалор сдвинул брови.

— И где же он?

– В самом центре деревни, лежит на площади вместе со всеми своими парнями и загорает под луной. А чтобы на снегу было удобнее, руки, ноги и головы разложили рядом, в эдаком затейливом рисуночке.

Капитан мрачно поджал губы.

— Ясно… И куда же после этого делись деревенские?

Кивок за спину.

– Там с другой стороны есть вторые ворота, и земля вокруг знатно вытоптана. Судя по следам, ушли на север со всем скотом несколько часов назад.

— Несколько часов, говоришь, – безжалостные глаза капитана сощурились. — Груженные добром далеко они не уйдут.

– Не уйдут, -- согласился Мафлет, – но для преследования придётся оставить лошадей, по лесу они не пройдут.

Ясалор кивнул. Он и сам прекрасно понимал, что если устраивать погоню, то только пешую. К тому же, нужно быть готовым к ловушкам и схватке с сильными силпатами – как оказалось, среди этих паршивых мирян нашлись и такие. Но да ничего, против его отборной сотни они будут не более, чем назойливыми тараканами. Эти мирянские твари что, всерьёз надеялись ужаснуть его, капитана Ясалора Эртийского, убийством слабака Горзата?