Адам Пшехшта - Адепт

– Ни в коем случае! – решительно ответил Рудницкий. – Суд состоит из моих собратьев, и лучшее, что они сделают, – это перенесут сроки поединка. Они по уши втянуты в эту интригу, для них нет пути назад.

– Это правда, – со злостью признал Черский. – Я не вижу выхода из этой ситуации.

– Я вижу, – заявила Анастасия, входя в кабинет без стука. – Хотя это скорее шанс, а не выход.

– Где тетка? – быстро спросил Самарин. – Ты должна была…

– Ей стало плохо. Все газеты пишут про завтрашнюю дуэль, поэтому, когда она увидела заголовки…

Генерал выругался и сорвался с места.

– Сядь! Ничего с ней не случится, я оставила ее под присмотром врача. А сейчас надо закончить этот разговор.

– Вы хотите выставить Потурина профессиональным фехтовальщиком? – спросил Анквич. – Ни один суд чести не допустит поединка профессионала с дилетантом. Однако он никогда не был инструктором, несмотря на соответствующие способности. Это не сработает.

– Нет, я думала о магическом поединке. Уже были прецеденты: такая ситуация произошла полгода назад в Москве.

– Да-а-а… И они сожгли три квартала, – буркнул Самарин. – Хорошо, что только на Хитровке. С того времени издали указ, согласно которому на что-то такое дают разрешение только местные власти, что, в свою очередь, противоречит теоретическому запрету на дуэли… А без такого разрешения поединок признают бесчестным.

– Ты думаешь, Драгунов не разрешит? Это единственный шанс, чтобы Олаф вышел из него живым, – подчеркнула она. – Он имеет право выбирать оружие. Потурин не сможет опротестовать.

– Генерал-губернатор сделает все, чтобы расстроить планы Потурина. Но магия? Не знаю…

– Грядут новые времена, – сказала Анастасия. – Пришло время принять это. Добро пожаловать в двадцатый век!

Мина генерала давала понять, что его не радует это предложение.

– Ладно, а как у вас дела с этой магией? – вмешался Черский. – Вы же алхимик.

– Думаю, там у меня больше шансов, чем в классическом поединке, – осторожно ответил Рудницкий.

– А конкретно? – настаивал Самарин.

– Конкретно, у каждого есть свои маленькие тайны, – заявила Анастасия. – А сейчас тебе лучше посетить тетушку…

Генерал прожег девушку тяжелым взглядом, но послушно поднялся.

– Ну что, увидимся завтра? – спросил Анквич.

– Да, я постараюсь как можно быстрей проинформировать вас о решении генерала Драгунова, – пообещал Самарин.

Рудницкий сглотнул – идея принять участие во втором в истории магическом поединке, не наполняла его оптимизмом. Предыдущий поединок закончился не только пожаром, но и оба противника погибли: сгорели заживо.

– До завтра, – едва выдавил из себя алхимик.

Тишину зимнего леса нарушали только ведущиеся шепотом разговоры и деликатный хруст снега: генерал-губернатор приказал, чтобы поединок провели за пределами города. Поляна, которую секунданты выбрали для дуэли, напоминала размерами футбольное поле, густая ширма сосен защищала ее от порывов ветра.

Рудницкий расстегнулся и после минутного колебания снял пальто, оставаясь в костюме. Он одевался под пристальным присмотром Анкевича, боясь нарушить правила дуэльного этикета. Темный костюм, белоснежная рубашка, льняной платочек, выступающий из нагрудного кармашка, хорошо подобранный галстук и серебряные запонки. Единственным отступлением от идеала была приличная бутылка в кармане брюк, портящая линию бедер. «Если проиграю, им не придется меня переодевать для похорон», – мрачно подумал алхимик.

– Приготовиться! – произнес Самарин.

Генерал следил за поединком от имени Драгунова, роль секундантов Рудницкого взяли на себя Анквич и Черский, а Потурину ассистировали Будзевич и худой пожилой россиянин по фамилии Теплаков, один из высокопоставленных адептов «Северного ветра». Похоже, российская гильдия хотела получить доклад из первых рук. Независимо от результатов поединка.

Рудницкий создал защитный круг, посыпав снег синим порошком, смешанным с первичной материей. Его противник сделал то же самое. Алхимик нервно заморгал: левый глаз показывал ему Потурина, окруженного переплетением узоров, светящимся красным.

– Очень элегантная структура, – с восхищением заявила Анастасия. – Не только отобьет вражескую энергию, но в случае ее проникновения за барьер направит часть в другую сторону. А сейчас слушай внимательно! – сказала она, видя приближающихся секундантов противника. – Потурин использует слово силы, означающее огонь. Нет других вариантов, это единственный символ нападения, появившийся в библиотеке до сих пор.

– Но есть другие библиотеки, – неуверенно заметил Рудницкий.

– Не перебивай! Каждая библиотека является отражением всех других. Ты должен подождать, пока первая волна силы схлынет, и лишь тогда освободить гомункулуса. Иначе погибнешь.

– Моя защита может этого не выдержать! Ты говорила, что гомункулус возьмет на себя любой удар, направленный на меня.

– Что ты видишь вокруг Потурина? Тем глазом?

– Что-то типа линий или силовых полей, но…

– Он обманул россиян, – прервала его нетерпеливо девушка. – У него при себе большая часть первичной материи из твоей гильдии. Ни один, даже самый сильный, гибрид, не выдержит такого удара! Не реагируй на первый удар! – повторила она.

– Он же меня убьет!

– Нет! Я не просто так выбрала эту поляну, ты должен мне доверять.

– Я думал, что это секунданты…

– Я была с Сашкой и предложила это место. Все согласились: кто же заподозрит подвох от пустоголовой барышни. У Потурина столько первичной материи, что он мог бы сжечь половину Варшавы. Помни, пропусти первую атаку! Могу поспорить, он усилит ее большей частью первичной материи.

– А почему это?

– Он боится.

– Меня?

– Ну да, конечно! Своих заказчиков, дурень! Он знает, что, если ты выживешь, они его убьют. Конец разговорам!

– И как господин великий магистр? – насмешливым тоном спросил Будзевич. – Вы готовы?

Рудницкий смерил его хмурым взглядом. Не вызывало сомнений, что бывший секретарь гильдии знает о преимуществе Потурина и наслаждается каждой минутой.

– Конечно!

– Можем начинать? – спросил Теплаков.

– Когда вы только захотите, – ответил алхимик.

Россиянин кивнул и направился к группе военных, окруживших Самарина.

– Советую отойти отсюда, сударыня, – обратился Будзевич к Анастасии. – Вокруг господина Рудницкого может стать горячо. В самом прямом смыс…

Самарин поднял красный флажок, Будзевич замолчал на полуслове и поспешил отойти в сторону.

– Удачи! – прошептала Анастасия, отходя.

Какое-то время Рудницкий отмечал каждый шум и движение, словно его чувства внезапно стали неестественно обострены, но через мгновение все заглушили удары сердца. Быстрее, еще быстрее, и шум крови в ушах, он едва не пропустил команду Самарина. Началось!