Джо Аберкромби - Проблема с миром

– Стойкое Знамя, – тихо проговорил Лео с благоговением, удивившим его самого.

Танни тоже поглядел вверх, любовно улыбаясь.

– То самое, под которым выступал король Казамир, когда освобождал Инглию от дикарей. Поневоле вспоминаешь о гордой истории Союза. Обо всем, что корона сделала для своих провинций.

Лео нахмурился:

– Если бы корону до сих пор носили такие люди, как Казамир, полагаю, нам не из-за чего было бы ссориться.

– Подумать только! Избежать ссоры – именно то, чего желает его величество. И в надежде этого достичь он приглашает вас к себе на обед! Правда, только с двумя сопровождающими. – Танни окинул разномастное сборище союзников Лео несколько насмешливым взглядом. – Чтобы ваша беседа не слишком отклонялась от главных вопросов.

– И что же это за вопросы? – поинтересовался Ишер.

– Ваши требования и уступки, на которые он может пойти согласно этим требованиям. Король понимает, что такие достойные люди, как вы, не стали бы выводить против него войска без серьезных и законных оснований для недовольства. Его величество более чем готов к битве, но желает любой ценой избежать пролития крови своих подданных на своей земле.

– Он просто пытается выиграть время! – вскипел Барезин. – Как насчет того, чтобы мы с войсками пересекли эти гребаные поля и отобедали в гребаном Стоффенбеке без его гребаного приглашения?

Лорд Стиблинг, старый владелец полуразрушенной башни, сидевший поблизости, положив ногу на скамеечку – он мучился подагрой, – презрительно хмыкнул, выражая свое неодобрение.

– Приказы здесь отдаю я! – прорычал Лео, и Барезин сварливо уткнул подбородок в складку жира на шее. – Прошу вас, передайте его величеству мою благодарность. Он получит мой ответ в течение часа.

Танни выпрямился в седле и еще раз отдал свой образцовый салют, затем ловким движением развернул своего коня и повез блистательное королевское знамя обратно к Стоффенбеку. Что и говорить, оно было чертовски красивым. Возможно, когда со всем этим будет покончено, оно снова вернется в Инглию, где ему самое место.

– Мы должны напасть немедленно ! – настаивал Барезин, воинственно потрясая кулаком. – А, Ишер? Мы должны напасть !

Некоторые из более агрессивно настроенных лордов решительно заворчали, выражая согласие. Им-то легко говорить, они за всю жизнь не нападали ни на что опаснее свиной отбивной. Ишер потеребил свои перчатки, но ничего не ответил. Он вообще говорил все меньше по мере того, как они удалялись от гостиных и приближались к полю сражения.

– Люди Стура готовы к бою? – спросил Лео на северном наречии.

– О, подраться мы всегда не прочь, – отвечал Гринуэй с еще более плотоядной ухмылкой, чем обычно.

Йин косо глянул на него:

– Вопрос был не в том, достаточно ли длинный у тебя член. Вопрос был, готовы ли люди Стура к бою?

– Они еще в лесу. Где-нибудь час, и они будут на опушке. Может быть, два.

Лео скривился. «Может быть, два» легко могло означать и три. Просто потеснить Орсо будет недостаточно – он должен устроить ему полный разгром. Успеют ли они это сделать за остаток вечера? Он приставил ладонь к глазам, пытаясь прикинуть расстояния и необходимое время, но нужно было учитывать слишком много; у него начали слезиться глаза, в голове стоял гул. Он повернулся, чтобы спросить мнения у Юранда, потом вспомнил – и заново ощутил всю боль разочарования и горечь предательства. Юранд был единственным из друзей Лео, у кого бывали идеи, к которым стоило прислушаться. Он всегда так ясно мыслил, сохранял такое хладнокровие! Почему, ну почему лучший человек из всех, кого Лео знал, должен был оказаться чертовым извращенцем?

Лео стиснул кулак:

– Ишер, Барезин, как насчет вас?

– Мои люди готовы, – раздраженно отозвался Ишер. Казалось, этот факт его совсем не радовал. – Уже занимают позиции на правом крыле.

– Мои тоже на подходе! – прогремел Барезин. Похоже, он и слова не мог сказать так, чтобы оно не прозвучало угрозой. – Мой Гуркский легион будет готов к наступлению в течение часа!

Стиблинг снова презрительно хохотнул. Лео заскрипел зубами и постарался не обращать на него внимания.

– Что насчет остальных лордов Открытого совета?

Барезин врезал толстым кулаком по толстой ладони:

– В основном готовы!

– Частично готовы, – поправил Ишер. – Некоторые до сих пор не подошли. Эти раскисшие дороги…

Дороги к этому времени уже подсохли. А вот вялое командование и раскисшая дисциплина действительно могли их задержать. Им понадобится еще больше времени на то, чтобы занять позиции, особенно учитывая, что впереди были сады и речка. С другой стороны, этот утес выглядел почти не защищенным. Может быть, лучше попытаться захватить его сейчас, не дожидаясь…

– Проклятье, – пробормотал Лео.

У офицера никогда не возникает сомнений в том, как действовать правильно. Выполняй приказы. Заботься о своих людях. Подавай пример. Для военачальника правильные действия всегда скрыты в тумане. Все строится на удачных догадках, на предположениях, на подсчете шансов, притом что от исхода зависят тысячи человеческих жизней. Все решения, которые Лео принимал в прошлом, всегда делались в горячке, у него никогда не было времени взвесить все последствия.

Может быть, его мать была права? Может быть, он плохой военачальник? Лео поймал себя на желании, чтобы она была рядом, и усилием воли отогнал эту мысль. Во имя мертвых, он же Молодой Лев! Но одной храбрости и громкого рыка здесь было недостаточно. Антауп верно сказал – место было плохим. Много людей поляжет, занимая эти позиции. Хороших людей. Друзей, таких как Риттер и Барнива, которых погубило его безрассудство.

– Но у нас численный перевес, – проговорил он вслух, потирая ноющую ногу. – А к ним не придет никакой подмоги.

– Кучка драных изменников, – проговорил Стиблинг с более чем достаточной громкостью, чтобы быть услышанным.

Старый лорд отхлебнул из бутылки и окинул их уничижительным взглядом поверх горлышка. Лео с радостью вышиб бы его из дома вместе с его скамеечкой и спустил вниз по холму – но он ведь явился сюда, чтобы освободить граждан Союза от тирании Закрытого совета, а не чтобы избивать их в собственных домах, как бы они того ни заслуживали.

Мустред ободряюще кивнул ему:

– Люди Инглии всегда с вами, ваша светлость, какое бы решение вы ни приняли.

Эти слова должны были послужить ему утешением. Вместо этого они лишь напомнили Лео, что решение зависит исключительно от него. Он всегда гордился тем, что является образцом человека действия. Теперь, когда он командовал всем, когда перед ним лежало поле боя с врагом на дальнем его конце – находясь на том самом месте, о котором он всегда мечтал, – он чувствовал себя парализованным.