Коротыш Сердитый - Прекрасное далеко

– Да, учитель. – Нестройно ответили дети.

– Уже хорошо. – Учитель хлопнула в ладоши, оказавшееся полностью стальными. До этого она их прятала в широких рукавах и кисти были не видны. – Я не будут с вами знакомится напрямую, сделаю это в процесс обучения. Помогут мне в этом мои помощники. – Она указала на парящий сервочереп. – Мистер Франк, – дрон чуть качнулся вниз, – и мистер Спиди. – Паук шевельнулся на плече. – Директор любезно согласился на их участие в обучении. Итак, дети, вчера у вас состоялся вводный урок, который закончился такой неприятной неожиданностью для вас. Обещаю, впредь это больше не повторится. – Леди Клейтон прямо посмотрела в глаза Кате, та не стала ерепениться и опустила голову. – Если в вашей сигне будет достойная тишина и дисциплина, то вы сможете усвоить материал гораздо быстрее, чем ваши соседи по сигнам. К тому же это позволит вам избежать наказания. Для начала вам нужно научиться писать, чтобы читать и считать, поэтому достаньте свои прописи и начнем. Мистер Франк, приготовьте пожалуйста доску.

Сервочереп подхватил тряпку и начал тщательно стирать вчерашние Андерсоновские и Катины каракули, которые так никто и не убрал.

– Откройте первую страницу, дети и начнем с самой первой буквы. – Продолжила как ни в чем не бывало учительница, даже не поворачиваясь к доске, а наблюдая за детьми. Один из ее механодендритов подхватил стило и начал аккуратно, каллиграфическим почерком, со всеми завитушками выводить букву «А». – Естественно, это буква «А». С этим звуком ребенок приходит в наш мир, это начало чего-то большего, чем просто буква, это «Альфа», лидер, вождь, наставник и учитель. Видите, как она пишется? Чем-то похожа на цифру восемь, правда? Между прочим древние считали ее символом бесконечности Вселенной. Ведь вы уже знаете цифры, дети? – Молчание. – Неужели не знаете? Разве в гардене не преподают счет хотя бы до десяти?

Храбрый Андерсен поднял руку.

– Ты знаешь цифры, мальчик? – обратила на него внимание учитель. – Встань пожалуйста и скажи свое имя.

– Майлз Андерсен, госпожа учитель. – Подскочил мальчишка так, как будто ему в задницу пружинку вставили. – Да, я знаю, как писать цифры! Я и алфавит весь знаю!

– Что ж, хорошо. – Кивнула головой Клейтон. – Тогда садись, у меня будет для тебя персональное задание. Может быть еще кто-то в классе умеет писать? – задала она закономерный вопрос.

Поднялось еще две руки. С середины и с последней парты среднего ряда.

– Вами, девочки, я тоже позже займусь, мистер Спиди принесет вам задание. А сейчас все остальные взяли в правую руку стило… так, ты, почему взял в левую?

– Мне так удобно, госпожа учитель. – Ответил мальчишка с середины третьего ряда. По-моему его звали Том, вспомнила Катя.

– Придется тебе учиться писать правой рукой. Потому что в Империуме все так пишут. Так что, будь добр, возьми стило в правую руку и повторяй за мной. – Очевидно перед новым учителем стояла задача достичь полного однообразия в процессе обучения и на индивидуальный подход тут можно было не рассчитывать. Хотя, она же пообещала персональное задание? Но зачем переучивать левшу? Потому что так принято? Катя этого определенно не понимала, но встревать и огребать не собиралась. Теперь это проблемы Тома, а не ее. – Все открыли прописи? Всем видно, что в первой строке написана буква «А», точно такая же как на доске?

– Да, учитель. – Отозвался нестройный хор.

– Замечательно. Теперь пишем рядом с ней еще одну букву «А» и так до тех пор, пока у вас не станет получаться как можно лучше. Приблизиться к идеалу вы все равно не сможете, но к нему нужно стремиться всю жизнь. Будь иначе, то человечество не завоевало бы звезды и осталось бы в информационных записях каких-нибудь ксеносов, как давно вымершая раса.

Пока все сидели и старательно выводили букву «А», по своему написанию напоминающую что-то среднее между английским знаком «энд» и «собакой» на клавиатуре, к Кате подлетел сервочереп и протянул ей небольшой текст, после чего тихо озвучил задание.

– Переписать текст как можно ближе к оригиналу. Справишься – сообщишь учителю. Если все правильно – можешь идти в комнату ожидания.

Это здесь так называли продленку, где находились дети до того, как их заберут родители. Обычно лет до шести их все же водили в схолу за ручку, потому что потеряться в большом городе очень просто. Но потом, как уже знала Катя, к каждой сигне прикрепляли «старшеклассников», которые жили приблизительно в том районе, где проживало наибольшее количество малышей и они провожали их домой. Раньше Катя не могла понять, что это за группки по шесть-восемь человек топают с эскалатора на эскалатор, а вот сейчас узнала. К тому же детей все равно сопровождал сервочереп, контролировал, так сказать. А то ребятня легко разбежится по своим делам. Да и старший нужен, чтобы дети не слишком буянили по дороге.

Катя посмотрела в завитушки, которые можно легко перепутать друг с другом. Казалось бы ничего проще – взять и переписать, тем более есть оригинал. Но Катя понимала, зачем это нужно – педагог хочет проверить их навык письма. Насколько он усвоен и требуется ли дополнительное обучение. К тому же в тексте могут быть специальные скрытые ошибки, которые тоже укажут на знания ученика. Выучить алфавит – это полдела. Нужно еще знать правила написания того или иного слова. Орфография, кажется. Но это дело будущих диктантов. Учитель же взяла простой текст с минимумом знаков препинания, с короткими предложениями в четыре-пять слов. Не больше абзаца. Катя поставила перед собой образец и начала неторопливо и аккуратно переписывать в тетрадь на свободное место под буквой «А». Потому что просто негде было. А вот у Андерсона возникли проблемы.

– Госпожа учитель. – Поднял тот руку. – А где я должен это писать?

– Пиши ниже. – Просто ответила Клейтон. – Где свободно в тетради.

– Хорошо. – Кивнул мальчишка и, высунув язык, начал старательно выводить каракули.

Как Катя не тянула время, справилась все равно быстро и ее заметили. Класс, то есть сигна, в это время зависли на букве «Г» и сосед сосредоточенно выводил завитушки, пока Катя, от нечего делать, осмотрелась в классе. Все старательно скрипели стилом, постигая чистописание. Как они тут еще пером не пишут, подумала девочка, рассматривая свое стило, которое ничем не напоминало шариковую ручку. Тонкий наконечник, которым легко проткнуть бумагу, если сильно надавить, постепенно отдавал залитую в него жидкость черного цвета. Кляксу стилом поставить невозможно – чернила оставляли след только когда кончик «ручки» касался бумаги. Типа тонкого маркера или фломастера. Катя внимательно рассматривала стило, когда почувствовала, что над ней кто-то стоит.